Апробация методики диагностики психопатии К. Патрика на российской выборке

Психопатия представляет собой клинический конструкт, приобретший особенную ценность в области судебной психиатрии и используемый для объяснения ряда паттернов девиантного поведения. Он позволяет работать с такими понятиями, как психологические механизмы антисоциального поведения, риски насилия, нарушения эмпатии, и в перспективе может привнести новое в их понимание [Anderson, 2014; Davis, 1980; Hare, 2000].

Первостепенной задачей является создание собственно инструмента диагностики пси­хопатий, которые, в том числе диссоциальное расстройство личности, исследуются в основном экспериментальным методом и менее часто - с помощью экспертной оценки [Антонян, 1991; Булыгина, 2011; Гульдан, 1985; Ениколопов, 2010; Перегожин, 2012]. Основные трудности работы с этой категорией связаны с недостаточно ясной концептуализацией расстройства в официальном диагностическом руководстве МКБ-10, которая во многом не соответствует запросам и актуальным исследованиям современных клиницистов [Будаговская, 2013] [Перегожин, 2012]. Кроме того, многие практические области требуют менее трудоемких методов исследования. Так, области судебной и пенитенциарной психологии, где проведение патопсихологического эксперимента затруднено в связи с внешними обстоятельствами, актуальной задачей остается выделение среди большой неоднородной группы индивидов с антисоциальным поведением подгрупп лиц, требующих особого обращения [Альфарнес, 2009; Булыгина, 2011; Гурьева, 2002; Григорьев, 2013].

Способы операционализации
психопатии

«Золотым стандартом» измерения психопатии является Контрольный перечень черт психопатии Р. Хэйра (Hare) (Psychopathy Checklist Revised, PCL-R, 1991). Методика включает в себя проведение клинического интервью и изучение биографических данных; после экспертом делается вывод о степени выраженности психопатических черт у конкретного индивида. Этот способ диагностики завоевал признание и популярность в определенных профессиональных кругах [Hall, 2004; Hildebrand, 2004; Lilienfeld, 1996], однако исследователи неоднократно отмечают такие его недостатки, как высокая стоимость и трудоемкость использования [Patrick, 2010].

Одной из альтернатив является методика С. Лильенфельда (Lilienfeld) для диагностики психопатической личности - Psychopathic Personality Inventory (PPI, 2005). Опросник включает 8 субшкал, распределенных по двум факторам: Бесстрашной доминантности и Импульсивной антисоциальности [Jones, 2010]. Эта методика разрабатывалась с целью охвата полного спектра черт, выделяемых исследователями психопатии, и не предполагала целостного подхода к личности [Patrick, 2010].

К. Патрик (Patrick) разработал методику оценки выраженности психопатии на основе собственной триерархической модели психопатии - Триерархический опросник психопатии (Triarchic Psychopathy Measure) [TriPM] [Neumann, 2007]. Согласно этой модели, психопатия включает в себя три субконструкта: 1) несдержанность, 2) социальную смелость и 3) бессердечие, которые были операционализирова- ны с помощью одноименных шкал [Frick, 2008; Neumann, 2007; Patrick, 2010]. Шкалы опросника были составлены с использованием пунктов из уже апробированных методик, адаптированы для триерархической концепции и опубликованы для использования заинтересованными исследователями. Построенный по принципу самоотчета, опросник решает проблему трудоемкости и высокой стоимости методики, равно как и проблему влияния фактора субъективности экспертной оценки.

Интегративный характер триерархической модели предполагает широкие импликации для применения опросника при изучении связей измеренного им конструкта психопатии с другими. Так, были обнаружены связи между триерархической концептуализацией психопатии и конструктами модели Большой пятерки личностных черт [Patton, 1995]; также в настоящее время методика начинает активно использоваться для анализа валидности новой концептуализации антисоциального расстройства личности в последней редакции DSM [American Psychiatric Association, 2013].

Апробация Триерархического
опросника психопатии

Основной целью исследования стала апробация и адаптация созданного К. Патри­ком Триерархического опросника психопатии на двух выборках: общепопуляционной и лиц, подозреваемых, обвиняемых и осужденных за насильственные преступления. Основными

задачами нашего исследования стали:

1)   перевод оригинальной методики на русский язык;

2)   проведение психометрического анализа результатов, полученных на двух выборках;

3)   оценка связей показателей по Трие- рархическому опроснику и его шкалам со связанными внешними конструктами - агрессией и криминальным мышлением;

4)   содержательный анализ полученных результатов;

5)  заключение о правомерности использования русскоязычной версии Триерархиче- ского опросника для измерения психопатии на российской выборке.

Первый этап исследования

Участники исследования. Общепопуля­ционная выборка (г. Москва): 162 человека, из них 106 мужчин и 56 женщин в возрасте от 18 до 69 лет (M=27.2, Med=22, SD=10.7).

Методики.

Триерархический опросник психопатии К. Патрика [Neumann, 2007], включаюший 58 пунктов, для каждого из которых испытуемые должны отметить степень своего согласия по пятибалльной шкале. Пункты распределены по трем шкалам («Несдержанность» - 20 пунктов, «Социальная смелость» - 19 пунктов, «Бессердечие» - 19 пунктов).

Методика SD3.1 (Краткая темная триада) [Егорова, 2014], включающая 27 пунктов, которые распределены по трем шкалам: «Психопатия», «Макиавеллизм» и «Нарциссизм». Для каждого пункта испытуемые должны отметить степень своего согласия по 5-балльной шкале. Данная методика использовалась для изучения кон- структной валидности апробируемого опросника в связи с включенностью конструкта психопатии в своем неклиническом варианте в Темную триаду психологических черт [Егорова, 2014; Соколова, 2013].

Результаты и обсуждение. Результаты психометрического анализа показали нормальность эмпирического распределения; позволили исключить пункты опросника, при удалении которых внутренняя согласованность шкалы оказалась высокой (а=,89); а проведенный эксплораторный факторный анализ (методом косоугольного вращения облимин) выявил искомое трехфакторное решение, оценка конструктной валидности которого была подтверждена с помощью корреляции шкал с показателями, полученными по методике Краткой темной триады (SD3.1).

Таким образом, по результатам первого этапа апробации Триерархического опросника психопатии в нем было оставлено 45 пунктов (из оригинальных 58). Была подтверждена высокая надежность - внутренняя согласованность методики и ее конструктная валидность путем доказательства связи с кон­структом психопатии Темной триады, которая признается теоретически и эмпирически обоснованной [Егорова, 2014; Соколова, 2013]. Предварительно выделена трехфакторная структура конструкта психопатии, соответствующая оригинальной (шкалы «Социальная смелость», «Бессердечие» и «Несдержанность»). Доказана высокая внутренняя согласованность каждой из этих шкал, а также их валидность.

Второй этап исследования

Участники исследования. Выборка подозреваемых, обвиняемых и осужденных за насильственные преступления, содержащихся в следственных изоляторах г. Москвы: 98 человек, из них 92 мужчины и 6 женщин в возрасте от 18 до 54 лет (M=30.9, Med=28, SD=9.1).

Методики.

Триерархический опросник для измерения психопатии (Trierachic Psychopathy Measure) К. Патрика, модифицированный в результате проведения первого этапа исследования. Адаптированный вариант содержал 45 пунктов, для каждого из которых испытуемые должны отметить степень своего согласия по четырехбалльной шкале. Предполагалось распределение пунктов по трем шкалам («Несдержанность» - 19 пунктов, «Социальная смелость» - 12 пунктов, «Бессердечие» - 14 пунктов).

Русскоязычная версия опросника IRI (Interpersonal Reactivity Index - Межличностный индекс реактивности) М. Дэвиса, апробированная и адаптированная российскими исследователями [Будаговская, 2013; Dahle, 2006]. Эта методика является многофакторным личностным опросником в форме самоотчета с вариантами ответов по четырехбалльной шкале. Опросник включает 4 шкалы, каждая по 7 пунктов: шкала «Децен- трация», шкала «Фантазия», шкала «Эмпати­ческая забота» и шкала «Эмпатический дис­тресс».

Шкала импульсивности Барратта - русскоязычная версия BIS-11 (Barratt Impulsivity Scale) [Мурашова, 2013; Patrick, 2009]. Эта методика представляет собой опросник в форме самоотчета, состоящий из 30 вопросов. Испытуемые должны были отметить степень своего согласия по четырехбалльной шкале.

Опросник уровня агрессивности Басса- Перри - русскоязычная адаптированная версия [Ениколопов, 2007]. Методика представляет собой опросник в форме самоотчета с четырьмя вариантами ответа, измеряющий склонность индивида к физической агрессии, враждебности и гневу, и включает три соответствующих шкалы. Опросник использовался для подтверждения связи психопатии и агрессии, которая была многократно обнаружена в отечественных и зарубежных исследованиях [Кудрявцев, 2002; Шостакович, 2002; Barry, 2000; Johansson, 2002; Poy, 2014].

Методика исследования стиля криминального мышления - МИСКМ - русскоязычная апробированная версия [Скалон, 2012; Skeem, 2010]. Испытуемым предлагается оценить 80 утверждений по четырехбалльной шкале. Опросник включает шкалы, характеризующие собственно стили криминального мышления (8 шкал); шкалы валидности, позволяющие оценить степень социальной желательности ответов; а также факторные, содержательные и композитные шкалы. МИСКМ использовалась для отсечения недостоверных профилей, а также для лучшего понимания содержательной наполненности апробируемой методики.

Результаты исследования. Анализ показателей шкал защиты (МИСКМ) позволил обнаружить и отсечь часть профилей, характеризующихся высокой социальной желательностью. Дальнейшему анализу подлежали результаты 83 испытуемых (80 мужчин и 3 женщины).

В рамках психометрического анализа была доказана нормальность эмпирического распределения, высокая надежность - внутренняя согласованность всей шкалы (а = ,88). Сравнительный анализ двух выборок, характеризующихся нормальным распределением баллов по психопатии - общепопуля­ционной выборки и выборки правонарушителей - не позволил обнаружить значимые различия между ними (p>0,05). Распределение респондентов двух выборок по пяти группам (выше нормы, несколько выше нормы, норма, несколько ниже нормы, значительно ниже нормы) продемонстрировало инверсию: в то время как среди испытуемых общепопуляци­онной выборки обнаруживается большее число индивидов, получивших высокие баллы по психопатии (17% против 11%, получивших низкие баллы), среди правонарушителей число индивидов, получивших высокие баллы по психопатии, меньше, чем количество испытуемых с низкими показателями (26% против 11%, получивших высокие баллы).

Анализ факторной структуры опросника показал, что две из трех шкал имеют высокую надежность (а=,84 для шкалы «Несдержанность» и а=,83 для шкалы «Бессердечие»), однако внутренняя согласованность шкалы «Социальная смелость» (а=,39) не может быть признана удовлетворительной, а большая часть входящих в нее вопросов характеризуются недостаточной дискриминативной способностью.

Конфирматорный факторный анализ не позволил подтвердить предварительную факторную структуру, полученную на данных об­щепопуляционной выборки.

По результатам корреляционного анализа не было обнаружено ожидаемой связи между результатами по Триерархическому опроснику (в том числе по шкале «Несдержанность») и результатами по методике измерения импульсивности Барратта. Ожидаемая отрицательная корреляция баллов по психопатии (в частности, полученных по шкале «Бессердечие») с показателями эмпатии по опроснику Дэвиса оказалась умеренной (r = -,45). Показатели выраженности психопатических черт, в том числе по шкалам «Бессердечие» и «Несдержанность», также демонстрируют среднюю связь с уровнем агрессивности (r=,59 ,46 и ,62 соответственно). Таким образом, проведенный нами анализ обнаружил удовлетворительную валидность методики с помощью шкалы эмпатии, но не с помощью шкалы импульсивности.

При анализе данных, полученных по шкалам МИСКМ, наиболее сильные корреляции суммарного балла по Триерархическо- му опроснику (r»0,7) были выделены со шкалами «Проактивное криминальное мышление» и «История криминального мышления»[Булыгина, 2011]. Средние корреляции (r>0,6) были обнаружены между шкалой «Несдержанность» Трие- рархического опросника и шкалами «Сентиментальность», «Актуальное криминальное мышление», «История криминального мышления», «Избегание проблем», «Самонадеянность», «Отрицание вреда», «Проактив­ное криминальное мышление» и «Реактивное криминальное мышление». Кроме того, среднюю связь показала шкала «Бессердечие» Триерархического опросника со шкалой «Сентиментальность» МИСКМ (r =,63). Шкала «Социальная смелость» снова обнаружила отсутствие значимых связей со шкалами МИСКМ.

Обсуждение. Нормальное распределение баллов по выраженности психопатии в обеих выборках подтверждает гипотезу о том, что в популяции степень выраженности психопатических черт распределена нормальным образом и соотносится с результатами других исследований [Bettencourt, 2006; Hare, 2000; Hare, 2009]. Этот вывод, а также вывод об отсутствии значимых различий между результатами, полученными на выборке правонарушителей и общепопуляцион­ной выборке по степени выраженности психопатии, служит доказательством в пользу теоретического предположения об отсутствии облигатной связи психопатии как клинического конструкта с антисоциальным поведением [Антонян, 1991; Reidy, 2008].

Осмысление инверсии распределения числа респондентов в группах выше и ниже диапазона условной нормы приобретает большую ясность в контексте вывода о недостаточной надежности и валидности шкалы «Социальная смелость». Она является наиболее «адаптивной» по сравнению с другими и включает субъективную оценку индивидом своим лидерских качеств, манипулятив- ности и степени тревожности [Patrick, 2010]. Тогда испытуемые в общепопуляционной выборке будут скорее проявлять тенденцию оценивать себя положительно по пунктам этой шкалы (например, соглашаясь с такими утверждениями, как «Я - прирожденный лидер», «У меня талант влиять на людей» и т. п.).

Шкала «Социальная смелость» в оригинальном варианте была призвана оценить такие аспекты межличностного функционирования психопатических личностей, как собственно стиль межличностного взаимодействия (умение убеждать, социальная уверенность и доминантность), эмоциональный опыт (гибкость, самоуверенность и оптимизм), а также склонность к риску (смелость, бесстрашие, толерантность к неопределенности) [Neumann, 2007]. Таким образом, шкала оценивает выраженность достаточно неоднородной группы черт, что могло проявиться в ее недостаточной согласованности при применении к российской выборке правонарушителей. Кроме того, эффективность шкалы применительно к западным выборкам насильственных правонарушителей может быть связана с длительностью нахождения индивида в заключении и типом места заключения. В отличие от участников зарубежных исследований, уже осужденных и содержащихся в исправительном учреждении длительное время, в данной работе были исследованы лица, находившиеся на момент обследования под следствием. Психическое состояние таких лиц может отличаться степенью тревожности, толерантности к неопределенности, уверенности в себе, подавленности и др. В этом случае шкала «Социальная смелость» перестает быть частью изучаемого конструкта - личностного расстройства - и начинает с большей вероятностью служить цели определения актуального психического состояния.

Анализ конструктной валидности позволяет предположить, что черты, измеряемые шкалой «Бессердечие», имеют отношение в основном к холодности и равнодушию в межличностных отношениях, а также манипуля- тивности и лживости. Шкала же «Эмпатия» М. Дэвиса, наоборот, имеет целью оценить максимальное количество аспектов конструк­та эмпатии, в то время как апробируемый опросник не предоставляет данных об особенностях фантазирования у личностей с психопатией или о переживании ими эмпатиче­ского дистресса. Таким образом, была обнаружена конвергентная валидность шкалы и ее более высокая содержательная насыщенность, релевантная конструкту психопатии, по сравнению со стандартными методиками измерения уровня эмпатии.

Методика Барратта также измеряет «чистую» импульсивность, в то время как субкон­структ «Несдержанность» в модели К. Пат­рика содержит в себе импульсивность, однако является гораздо более неоднородным, включая также безответственность, склонность к скуке, склонность к мошенничеству, трудности планирования и др. [Neumann, 2007]. Тем не менее, слабая связь шкалы «Несдержанность», а также суммарного балла по Триерархиче- скому опроснику с уровнем импульсивности является неожиданным результатом, не соответствующим теоретическому основанию Триерархического опросника. Вероятнее всего, она может быть объяснена лишь ссылками на ограничения данного исследования. Примечательным результатом здесь с содержательной точки зрения оказывается достаточно сильная связь шкалы «Несдержанность» с уровнем агрессивности, что может давать почву для ряда предположений. С одной стороны, сильные корреляции суммарного балла по Триерархическому опроснику и шкале «Несдержанность» с уровнем агрессивности (r^,6) могут подтверждать связь психопатии и агрессии, демонстрируемую исследователями психопатии во всем мире [Barry, 2000; Johansson, 2002; Poy, 2014]. С другой стороны, этот результат может стимулировать дискуссию об особенностях, присущих лицам с диссоциальным расстройством личности в России, подчеркивая их более высокий уровень агрессивности в целом, что требует дополнительных исследований.

Для осмысления содержательной наполненности шкал Триерархического опросника были также проанализированы их связи со шкалами МИСКМ. Раскрывая содержание шкал МИСКМ, обнаруживших достаточно сильные связи с общим показателем по Трие- рархическому опроснику (r > 0,6), можно говорить о том, что испытуемые, получающие высокие баллы по психопатии, будут, скорее всего, не способны отвечать за свои деструктивные поступки; склонны считать, что общество находится перед ними в долгу; рассматривать себя как особенных личностей, заслуживающих привилегированного обращения; оправдывать свои антисоциальные поступки заботой о других; а также верить в свою «неуловимость». Кроме того, антисоциальное поведение таких личностей во многом обусловливается стилем их мышления, как в прошлом, так и в настоящем, а сочетание проактивно­сти и реактивности в стиле криминального мышления подчеркивает наличие среди психопатических личностей как тех, кто склонен действовать импульсивно и проявлять реактивную агрессию, так и тех, кто скорее хладнокровно планирует свои действия и склонен к инструментальной агрессии [Walters, 2002]. Такой профиль во многом соответствует теоретическим представлениям об особенностях психопатической личности, в том числе выделенных в Триерархической модели К. Патрика и современной форме концептуализации антисоциального расстройства личности [психопатии, 2015; Neumann, 2007; Patrick, 2010].

Ограничения и перспективы исследования. Подтверждение конструктной валидности в полном смысле предполагает сравнение результатов апробируемой методики с результатами, полученными теми же испытуемыми по другой методике, направленной на оценку того же психического явления (в данном исследовании - психопатии). Это оказалось затрудненным ввиду отсутствия соответствующих инструментов, поскольку традиционно используемый отечественными исследователями экспериментальный метод не служил конкретной цели измерения выраженности психопатических черт [Антонян, 1991; Гульдан, 1985].

Необходимо указать на немногочисленность выборки правонарушителей, а также недоступность подробных данных по респондентам, таких как номера статей, по которым испытуемые находятся под следствием, а также их статус на момент проведения обследования.

Наконец, необходимо признать, что методы с помощью опроса обладают рядом ограничений, таких как недостаточность качественного анализа получаемых данных, подверженность влиянию побочных факторов, социальная желательность ответов и т. д. Последняя проблема встает особенно остро при исследовании психопатии в связи с такими ключевыми характеристиками этого расстройства личности, как лживость, манипуля- тивность, поверхностность и др.

Резюме

Несмотря на ограничения, качественно апробированный и адаптированный опросник может продуктивно служить таким целям, как отбор испытуемых с определенной выраженностью исследуемой совокупности черт; распределение испытуемых по соответствующим группам (например, контрольная и экспериментальная), а также использоваться в качестве дополнительного валидизирующего инструмента. Проведенная работа показывает, что русскоязычная версия Триерархического опросника психопатии может быть ис- пользована для исследовательских целей, однако требует дальнейшей проработки и осмысления для решения практических задач.