Стратегии совладания, психологическое благополучие и проблемное использование интернета в период пандемии

Введение

Коронавирусная инфекция COVID-19 и принятые органами власти меры по обеспечению безопасности людей в той или иной мере затронули каждого из нас. Одной из наиболее вовлеченных групп оказались лица подросткового и юношеского возраста, чьи образовательные учреждения в обязательном порядке перешли на дистанционные формы обучения. Весной 2020 года Организация объединенных наций по вопросам образования, науки и культуры сообщала о 68% учащихся во всем мире, переведенных на дистанционное обучение [18]. В России у 87% студентов высших учебных заведений были отменены очные занятия [4]. Столь кардинальные изменения открывают дискуссию о соотношении рисков и потенциального ущерба для учащихся, например, для школьников из средне- и малообеспеченных семей крайне важной в очном обучении была возможность получения бесплатного питания [17]. Среди студентов вузов из низкодоходных групп почти треть не имела достаточно функциональной техники для дистанционного обучения [4].

По данным исследования, проводившегося в период изоляции в Великобритании с 16—19-летними людьми, для них это было сложное и эмоционально насыщенное время, в которое им пришлось отказаться от части привычной жизни. Вместе с тем во время изоляции молодым людям было важно заботиться о себе и чувствовать сопричастность с другими людьми [13]. В России студенты отмечали нехватку общения со сверстниками и преподавателями, увеличение объема самостоятельной работы, ощущение одиночества и изоляции, сложности обучения в домашней обстановке [4; 6].

Исследование взаимодействия родителей с социальными сетями и их детей в США показало с самого начала социального дистанцирования увеличение использования социальных сетей и технологий (особенно среди 13—18-летних). Моделирование структурных уравнений также предсказывало, что чем выше уровень тревоги у детей и родителей, тем чаще они будут использовать социальные сети и телефоны для связи [15]. Сообщается об увеличении с продолжением изоляции разнообразных челленджей с акцентом на само- повреждении, загружаемых на видеохостинги [14]. В числе наиболее актуальных тем среди абонентов детского телефона доверия в период пандемии оказались детско-родительские конфликты, суицидальные мысли и самопо- вреждающее поведение подростков [2].

По данным исследования, проведенного на более старшей выборке и анализирующего динамику психологических реакций, с продолжением времени изоляции вместе с ростом психопатологической симптоматики снижался уровень конструктивного мышления и эмоционального совладания, рос уровень эзотерического мышления и наивного оптимизма [5]. В то же время такие стратегии совладания, как отслеживание информации об инфекции и использование стратегий защиты с сомнительной эффективностью, вносят существенный вклад в дисперсию тревоги заражения и тревоги негативных последствий пандемии [10]. В числе ресурсов совладания со страхом перед новой коронавирусной инфекцией выделяют ценность собственного Я и уверенность в способности контролировать свою жизнь [3]. Среди наиболее часто называемых респондентами стратегий совладания были планирование, активное совладание, принятие и юмор [8].

Накопленный объем теоретических и эмпирических исследований позволяет выделить наиболее адаптивные стратегии со­владания в подростковом и юношеском возрасте — ориентацию на решение проблем и поиск социальной поддержки [9]. В то время как избегающее поведение и эмоциональное фокусирование адаптивность снижают [7].

Таким образом, в условиях изменившейся ежедневной активности, увеличения использования дистанционных способов коммуникации и изменения в структуре социального взаимодействия представляет интерес выявление адаптивных и дезадаптивных стратегий совладания и их связи с психологическим благополучием.

Процедура исследования

Сбор данных происходил через приложение для устройств на базе Android OS. Доступ к функционалу приложения предоставлялся только в случае выражения согласия на участие в исследовании и последующие анонимный сбор и обработку данных. Приложение также содержало раздел помощи с информацией о способах нормализации настроения и контакты для получения бесплатной психологической помощи. Распространение информации об исследовании осуществлялось через рекламу у популярного блогера.

Выборка

Полностью заполнили все методики 88 девушек, находящихся в России, в возрасте от 13 до 22 лет (M=17,8; SD=3). Данные собирались в период с 6 по 7 мая 2020 года. 90% ответивших в качестве своего основного вида деятельности до пандемии указали обучение, 85% в период пандемии получали среднее или высшее образование online. В качестве основного места проживания в период пандемии 47% указали небольшой город, 29% — большой город, по 10% ответивших проживали в мегаполисе и на даче. В оставшихся случаях был выбран вариант «другое».

Методики

Анкета «Изменения в образе жизни в условиях пандемии» (разработана А.Б. Хол­могоровой, А.А. Герасимовой, А.И. Сергиен­ко). Включает 20 утверждений, касающихся взаимодействия с интернетом, повседневной жизни, отношений с другими людьми и детьми. Утверждения оцениваются по 7-балльной шкале Ликерта от «полностью не согласен» до «полностью согласен».

«Общая шкала проблемного использования интернета», 3 версия (GPIUS3), разработана S. Caplan, модификация и апробация А.Б. Холмогоровой, А.А. Герасимовой. Включает 14 утверждений, каждое из которых относится к одному из пяти факторов проблемного использования интернета: 1) предпочтение online-общения; 2) регуляция настроения; 3) когнитивная поглощенность; 4) компульсив­ное использование; 5) негативные последствия.

«Опросник выраженности психопатологической симптоматики» — Simptom check list-90-Revised (SCL-90-R) — разработан L. Derogatis с соавторами, адаптация Н.В. Та- рабриной. Состоит из 90 вопросов, каждый из которых относится к одной из девяти шкал: соматизация (SOM), обсессивно-компульсив­ное расстройство (OC), интерперсональная чувствительность (INT), депрессия (DEP), тревога (ANX), враждебность (HOS), фобиче­ская тревога (PHOB), параноидное мышление (PAR), психотизм (PSY). При обработке подсчитываются дополнительно три интегративных показателя: общий индекс тяжести (GSI), общее число утвердительных ответов (PST), индекс симптоматического дистресса (PSDI).

«Шкала удовлетворенности жизнью» — Satisfaction with Life Scale (SWLS) — создана E. Diener с соавторами, адаптирована Я.А. Ледовой с соавторами. Шкала состоит из пяти утверждений, оцениваемых по 7-балльной шкале Ликерта. Более высокий балл свидетельствует о большей субъективной удовлетворенности жизнью. Утверждения касаются в основном социально-психологических аспектов удовлетворенности текущей жизненной ситуацией.

«Индекс общего хорошего самочувствия ВОЗ-5» — WHO-5 — создан P. Bech, русская версия разработана Всемирной организацией здравоохранения для оценки субъективного психологического благополучия, его эмоционально-физического компонента. Опросник состоит из пяти утверждений, касающихся эмоционально-психологического состояния и самочувствия за последние 2 недели. Методика находится в свободном доступе.

«Калифорнийская шкала одиночества» — UCLA Loneliness Scale — разработана D. Russell, L.A. Peplau, M.L. Ferguson, в процессе адаптации в русскоязычной популяции. Шкала состоит из 20 утверждений, касающихся переживания чувства одиночества в контексте социальных отношений.

Результаты

Ответы на вопросы анкеты были укрупнены до групп согласившихся и не согласившихся: выразившие несогласие — от «полностью не согласен» до «скорее не согласен», выразившие согласие — от «скорее согласен» до «полностью согласен». В приводящихся ниже результатах указывается количество согласившихся и не согласившихся для каждого утверждения. Ответ «ни то, ни другое» кодировался отдельно и не участвовал в интерпретации результатов.

Приводятся утверждения анкеты, касающиеся взаимодействия с интернетом, ежедневных практик и социальной активности. В силу возраста респондентов утверждения, касающиеся отношений с детьми, не были актуальны.

В табл. 1 представлены результаты сравнения групп по вопросам, касающимся общего состояния в период пандемии. Из общего числа (88 человек) 54 человека (61%) выразили в той или иной форме согласие с утверждением об увеличении стресса в своей жизни, 60 человек (68%) отметили увеличение времени использования интернета.

Как видно, респонденты, согласившиеся с утверждением о повышении уровня стресса, отличаются от не согласившихся более высокими баллами по показателям тревожности, обсессивно-компульсивной симптоматики, а также компонентом проблемного использования интернета негативные последствия.

Респонденты, отметившие увеличение времени использования интернета, имеют более высокие баллы по показателю проблемного использования интернета когнитивная поглощен­ность по сравнению с теми, кто не отметил за собой увеличения времени, проводимого в сети.

В табл. 2 представлены утверждения, касающиеся таких копинг-стратегий, как юмор и структурирование ежедневной активности.

Таблица 1

Различия групп согласившихся и не согласившихся с утверждениями анкеты
об общем изменении состояния в период пандемии

Примечание. Средний ранг для групп согласившихся/не согласившихся. Сравнение по критерию Краскела- Уоллиса, все представленные значения действительны при р<0.05.

аблица 2

Различия групп согласившихся и не согласившихся с утверждениями анкеты,
касающимися копингов — юмора и структурирования дня

Примечание. Средний ранг для групп согласившихся/не согласившихся. Сравнение по критерию Краскела- Уоллиса, все представленные значения действительны при р<0.05.

Использование интернета в поддерживающих целях взаимосвязано с меньшим уровнем психотизма. Краткосрочное планирование в виде списка дел на день взаимосвязано с большей удовлетворенностью жизнью и меньшим уровнем депрессивной симптоматики. Долгосрочное планирование, постановка целей на период изоляции отличают согласившихся респондентов от не согласившихся меньшим уровнем одиночества и психопатологической симптоматики — тревожности, депрессивной симптоматики и паранояльности.

В табл. 3 представлены утверждения, касающиеся социального взаимодействия. Как видно, 67% респондентов стараются занимать альтруистическую позицию и оказывать поддержку другим людям, 17% не выразили согласия с данным утверждением. Последняя группа имеет в среднем более высокие показатели когнитивной поглощенности интернетом.

Группа респондентов, согласившихся с осознанием ценности для них социальных контактов, имеет меньший уровень одиночества и меньше предпочитает online- взаимодействие.

В табл. 4 представлены утверждения, касающиеся более узкого аспекта социального взаимодействия — общения с родными и близкими.

Группа респондентов, чье общение с близкими в период пандемии стало более глубоким, имеет выше показатели эмоционально-физического благополучия и ниже уровень одиночества.

В группе, где пребывание дома привело к увеличению конфликтов в семье, отмечается более низкий уровень удовлетворенности жизнью и эмоционально-физического благополучия. В то же время выше уровень показателей проблемного использования интернета — предпочтения online-общения, компульсивного использования, выше суммарный балл шкалы проблемного использования интернета.

Обсуждение

Таблица 3

Различия групп согласившихся и не согласившихся с утверждениями анкеты,
касающимися копинга — социального взаимодействия

Примечание. Средний ранг для групп согласившихся/не согласившихся. Сравнение по критерию Краскела- Уоллиса, все представленные значения действительны при р<0.05.

Таблица 4

Различия групп согласившихся и не согласившихся с утверждениями анкеты,
касающимися копинга — семейного взаимодействия

Примечание. Средний ранг для групп согласившихся/не согласившихся. Сравнение по критерию Краскела- Уоллиса, все представленные значения действительны при р<0.05.

Следует отметить ограничение исследования, выполненного полностью на девушках подросткового и юношеского возраста. Данное обстоятельство может быть объяснено как размещением рекламы в социальной сети, 75% аудитории которой — женская, так и целевой аудиторией блогера, распространяющего информацию об исследовании. Остается дискуссионным вопрос о возможности экстраполяции результатов на молодых людей того же возраста.

Как можно заметить, ставшее для многих более плотным общение с семьей в период изоляции может быть и фактором риска, и фактором-протектором. Вероятно, что если до периода изоляции взаимодействие с членами семьи уже имело негативный характер, то изоляция усилила и обострила имевшиеся проблемы. Как следствие, в таком случае наблюдается снижение уровня различных аспектов психологического благополучия и увеличение уровня проблемного использования интернета как компенсаторной практики. В случае если до изоляции общение с близкими носило скорее ресурсный характер, то в период изоляции оно стало дополнительной поддержкой, защищающей от чувства одиночества и повышающей уровень психологического благополучия. Исследование испанских подростков показывает влияние доверительных семейных отношений на снижение уровня негативной симптоматики при проблемном использовании интернета [16].

Компоненты проблемного использования интернета оказываются отрицательно взаимосвязаны с другими аспектами социального взаимодействия. Полученные данные согласуются с исследованием итальянской молодежи, где высокий уровень качества и удовлетворенности социальными отношениями, а также ощущение независимости и свободы от других людей оказались отрицательно связаны с компонентами проблемного использования интернета [12]. В то же время активный поиск эмоциональной поддержки взаимосвязан с повышением уровня удовлетворенности жизнью [1]. Отрицательный вклад социально­психологического благополучия в проблемное использование интернета согласуется с нашим предыдущим исследованием [11].

Краткосрочное и долгосрочное планирование, структурирование дня могут быть отнесены к активному виду копинга, вероятно, повышающему чувство контроля над ситуацией, что, в свою очередь, ассоциировано с меньшим уровнем депрессивной симптоматики, одиночества, паранояльности и большей удовлетворенностью жизнью.

Использование юмора также является со- владающей стратегией и отрицательно связано с психотизмом. Использование юмора как совладающей стратегии ассоциировано с большим психологическим благополучием в период пандемии [8].

Выводы

Таким образом, можно выделить стратегии, способствующие и препятствующие поддержанию психологического благополучия и психического здоровья в период изоляции.

Отвлечение через развлекательный кон­тент, краткосрочное и долгосрочное планирование, структурирование дня, социальное взаимодействие и помощь другим положительно связаны с психологическим благополучием и психическим здоровьем.

Семейные коммуникации могут выступать как в качестве поддержки, так и в качестве фактора-риска для психологического благополучия.

Проблемное использование интернета рассматривается в качестве неадаптивной стратегии совладания и проявляется в случае наличия семейных конфликтов и добровольного социального дистанцирования.

С учетом продолжающейся неблагоприятной эпидемиологической ситуации данное исследование может быть использовано при составлении рекомендаций для лиц подросткового и юношеского возраста с целью наиболее оптимального переживания продолжающейся изоляции.