Эмоционально-волевая сфера личности субъекта

Линии исследования воли и эмоций сформировались и существуют как относительно независимые. Однако в ряде работ они рассматриваются в единстве и используется термин эмоционально-волевая сфера личности. Данный термин применяется в основном в прикладных и экспериментальных исследованиях при описании регуляции конкретных видов деятельности в конкретных условиях. Вполне понятно, что регуляция действует как целостный механизм, что различные сферы личности связаны между собой. В связи с этим сохраняет актуальность вопрос о рассмотрении взаимодействия, взаимообусловленности эмоциональной и волевой регуляции, единства эмоциональной и волевой сфер личности. К рассмотрению этого вопроса можно подойти с различных сторон: со стороны участия эмоций в волевых процессах и участия волевых процессов в эмоциональной регуляции. Можно попытаться обнаружить более глубокие взаимосвязи, рассмотреть эти виды регуляции в неразрывном единстве.

Учитывая, что существует целый ряд подходов к объяснению воли и различные подходы к объяснению эмоциональных процессов, в поставленной задаче обнаруживается множество различных аспектов. Не претендуя на исчерпывающий анализ всех направлений исследования воли и эмоций, попробуем рассмотреть некоторые из них, акцентируя внимание на взаимосвязи указанных сфер.

Е.О. Смирнова показала, что линии развития мотивационной сферы и опосредования поведения исследуются как две относительно независимые реальности. Вместе с тем в их развитии обнаруживаются общие тенденции. При рассмотрении этих общих тенденций проявляется роль эмоциональности в волевой и произвольной регуляции действий. Е.О. Смирнова пишет: «Вторая общая тенденция развития воли и произвольности заключается в изменении места регулятора поведения  в структуре действия, а именно его сдвиге с конца к началу действия. И речь, и аффект первоначально «идут  вслед за действием» и лишь фиксируют его результат. На последующих этапах развития они сдвигаются к началу действия, то есть предваряют его. Становление планирующей функции речи и эмоционального предвосхищения свидетельствуют о формировании у ребенка образа своего действия, который имеет не только познавательный, но и аффективный момент. Этот эмоционально-когнитивный образ своего действия и становится его регулятором» [22. С.54].

Слово приобретает регулятивную функцию тогда, когда осознается его значение. Индикатором того, что это происходит, что линии развития мышления и речи сходятся в онтогенетическом развитии, является эмоциональное отношение ребенка к слову, радость, удовольствие, которые испытывает ребенок, «играя» со словами. Это эмоциональное отношение, как указывает Е.О.Смирнова, обнаруживается во многих экспериментальных работах. Эмоциональное отношение входит в перечень существенных условий онтогенетического развития воли и произвольности. Е.О. Смирнова отмечает: «Удовольствие, с которым дети выполняли инструкции взрослого и повторяли его слова, говорит о том, что слово обладает для них не только объективным значением, но и эмоциональной притягательностью, которая, по-видимому, необходима как для развития активной коммуникативной речи, так и для становления речевого опосредования поведения» [22. С.113].

Значение эмоций для  опосредования поведения связано в подходе Е.О.Смирновой с общением ребенка и взрослого.  Дело в том, что развивающую функцию выполняет только эмоционально значимое общение. «Таким образом, способность опосредовать свои действия словом определяется осознанием значения слова, которое первоначально связано с его аффективной притягательностью. Как показывают исследования, осознание значения слова происходит в раннем возрасте в ситуации эмоционального общения со взрослым, опосредованного словом и предметом» [22. С. 114].

Эмоции активно включены и в дальнейший процесс развития произвольности.  Регулирующая роль правила, его осознание также в качестве условия предполагает участие эмоциональных процессов. Как отмечает Е.О. Смирнова, знание правил ребенком еще не обеспечивает их участие в регуляции поведения. Для этого требуется не просто знание, а осознание правил. Осознание отличается от знания именно включенностью в процесс эмоций. «Чтобы правило стало действительно осознанным, оно должно стать эмоционально привлекательным, личностно значимым, оно должно стать мотивом действий ребенка. Открытие содержания правила (то есть его знание) и становление его эмоциональной привлекательности (то есть отношение к нему) должны происходить в неразрывном единстве. Только в этом случае правило может стать действительным мотивом и, следовательно, задавать правилу личностный смысл и побуждать к соответствующим действиям» [22. С. 119].

Отсюда вытекает линия развития произвольности, связанная с эмоциональной сферой, так как необходимо сделать правило эмоционально привлекательным для ребенка.

На самых ранних этапах развития произвольности и воли эмоции также участвуют в этом процессе, так как аффект способствует возникновению сенсомоторного единства. Образ становится регулятором действия в младенчестве при активной роли общения ребенка и взрослого. Когда Е.О. Смирнова объясняет механизм участия общения в развитии произвольной, волевой регуляции действия, она указывает на роль эмоций в этом процессе. Предмет отражается ребенком, если он выделен взрослым из окружающей среды. В результате выделения взрослым отражаемый предмет приобретает аффективный заряд. Этот аффективный заряд побуждает активные движения ребенка, которые являются, по А.Н.Леонтьеву, условием восприятия объекта.

Таким образом, можно увидеть, что, рассматривая онтогенетические корни произвольности и воли, Е.О. Смирнова постоянно обнаруживает и подчеркивает существенную роль эмоций в этом процессе.

Эту идею, идею тесной связи развития эмоций и других сторон личности, высказывал Л.С. Выготский. Говоря о развитии эмоций в детском возрасте, он отметил: «Это делает важным и понятным то, что было открыто с психологической стороны другими экспериментаторами, - теснейшую связь и зависимость между развитием эмоций и развитием других сторон психической жизни человека» [4. С. 427].

Эмоции и воля нередко объединяются в одну эмоционально-волевую сферу. Тем не менее, у различных исследователей проблемы акцентируется та или иная сторона этой сферы. Эмоциональная сторона регуляции подробно рассматривается в работах В. К. Вилюнаса, О. В. Дашкевича, О.А. Черниковой [3, 10, 23]. Ряд работ акцентирует внимание на волевой стороне регуляции деятельности [1, 2, 7, 8, 11, 13, 19, 20, 26, 27]. В то же время, деление работ по такому признаку является в достаточной степени условным так как эти две стороны регуляции тесно связаны между собой. При рассмотрении регуляции деятельности, в особенности при попытках оптимизировать регуляцию конкретного вида деятельности на практике, неизбежно встает вопрос о снятии неблагоприятных эмоциональных состояний, создании состояния оптимальной мобилизации готовности. То есть встает вопрос о волевой регуляции эмоций. Это проблема рассматривается особенно тщательно в прикладных отраслях психологии, в частности, в спортивной психологии [10, 16, 17, 18, 24, 25]. Считая, что специфику воли составляет механизм, обеспечивающий преодоление трудностей, П.А. Рудик отмечает, что субъективные трудности в основном связаны с преодолением отрицательных эмоциональных состояний [16].

О.А. Черникова пишет: «… важнейшей практической задачей по проблематике эмоций в спорте является раскрытие механизмов снятия неблагоприятных эмоциональных реакций» [25. С. 64].

Некоторые работы О. В. Дашкевича непосредственно посвящены способам снятия «отрицательных», мешающих успешной деятельности, эмоциональных состояний [10].

В некоторых работах по спортивной психологии во главу угла психологической подготовки спортсменов ставится развитие способности преодолевать «отрицательные» эмоции путем аутогенной тренировки и использования идеомоторных представлений [23].

Е.П. Ильин похожим образом соотносит эмоциональную и волевую регуляцию, считая, что волевая регуляция вступает в силу тогда, когда эмоции дезорганизуют деятельность. Если эмоции стимулируют деятельность, то проявления волевых качеств не требуется. Сами волевые качества рассматриваются как компенсаторы определенных «отрицательных» эмоциональных состояний. Например, компенсатор отрицательного действия страха – смелость, фрустрации – настойчивость, тревожности, неуверенности – решительность, чувства монотонии, усталости – терпеливость [12].

Рассмотрение воли как регулятора эмоций является одним из выражений неразрывной связи этих сфер личности. Однако, и это приходится особо подчеркивать, здесь идет речь не столько об эмоционально-волевой регуляции как целостном процессе, сколько одном из способов (произвольном) регулирования неблагоприятных эмоций. Такое регулирование представляет собой лишь частный случай взаимодействия эмоциональной и волевой сфер. Случай, необходимый в силу тех или иных обстоятельств, но, с нашей точки зрения, далеко не самый оптимальный. Обстоятельства могут привести к необходимости с помощью волевого усилия преодолеть, например, чувство усталости. Однако в данном случае речь идет о работе в неблагоприятном, «форс-мажорном» режиме. Продолжение работы в этом режиме приводит к нарастанию негативных явлений, появлению депрессии [9].

В. К. Калин считает, что эмоции обеспечивают общую мобилизацию всех систем организма, в то время как волевая регуляция обеспечивает избирательную мобилизацию психофизических возможностей человека. За волевой регуляцией закрепляется функция сознательного изменения степени «включения» эмоций. Разделение регуляции на эмоциональную и волевую ставит вопрос об их взаимодействии.

В.Н. Калин отмечает, что эмоциональная и волевая регуляции могут совпадать по направлению или создавать конкурирующие доминанты.

Вместе с разделением рассматриваемых видов регуляции автор обращает внимание на их тесную связь. «Волевая регуляция всегда связана с эмоциями, которые изменяются, в первую очередь, в зависимости от содержания и активности мотивов предметной деятельности и ее успешности» [14. С. 105].

Эмоции выступают в качестве оценки в ситуациях, в которых возникает необходимость волевой регуляции, «санкционируют» результат проявления волевых действий своим качественным содержанием и интенсивностью. Эмоции играют важную роль в становлении волевых качеств личности. В.К. Калин подчеркивает, что волевые и эмоциональные качества в структуре личности складываются в определенные комплексы [14].

Выделенные нами волевые качества, основанные на систематизации обыденного опыта людей с помощью списка прилагательных, включают выраженный эмоциональный компонент. 

Например, факторизация списка Ноулиса из 96 прилагательных, характеризующих настроение, привела к выделению 9 факторов, некоторые из которых совпадают с результатами нашего факторного анализа. Качества, выделенные в результате факторизации перечня Ноулиса, таковы: концентрация (серьезный, задумчивый, сосредоточенный), агрессия (рассерженный, злой, разъяренный), удовольствие (удовлетворенный, беззаботный, веселый), активация (энергичный, живой, активный), деактивация (сонный, усталый, скучающий), эготизм (самоуглубленный, хвастливый, самовлюбленный), социальные чувства (сердечный, нежный, добрый), депрессия (печальный, неуверенный, безнадежный), тревога (испуганный, беспокойный, взволнованный).

С другой стороны, нравственно-волевые качества личности играют важную роль в становлении эмоций. Например, О.А. Черникова, говоря о воспитании эмоциональной стороны личности, отмечает, что важную роль в этом воспитании играет формирование нравственности, в частности, таких качеств, как ответственность, чувство долга [24].

При подходе к воле через рассмотрение волевых качеств личности встает вопрос о тесной связи воли и эмоций, так как большинство волевых качеств включает в свою структуру выраженный эмоциональный компонент.

Как было показано выше, проблема воли часто рассматривается в тесной связи с проблемами мотивации. В данном случае также видна взаимосвязь эмоций и воли, так как мотив по самой своей природе эмоционален, содержит эмоциональную составляющую [10]. Эмоциональность в этом случае выступает как имманентное свойство мотива.

Еще один аспект взаимосвязи мотивации и эмоций раскрывает Я. Рейковский. Он говорит о влиянии эмоций на поведение и об их регуляторной функции. Подчеркивая эту функцию, автор выделяет, в частности, эмоциональные действия.  В этом случае речь идет о развернутой деятельности, порожденной эмоцией, стремлением ее выразить. Автор выделяет так называемый эмоционально-мотивационный процесс. Он пишет: «Эмоциональные действия можно рассмотреть как форму мотивированного поведения, так как в данном случае мы имеем дело не с чисто эмоциональной реакцией, а с мотивационным, точнее, эмоционально-мотивационным процессом, направляющим действия на достижение определенной цели» [15. С. 153].

Можно констатировать, что в  психологии существует ряд точек зрения на соотношение эмоциональной и волевой регуляции, но в любом случае признается их тесная взаимосвязь. Эта связь настолько тесна, что в ряде случаев трудно провести четкую грань между этими сторонами регуляции деятельности. Механизмы эмоциональной и волевой регуляции настолько тесно переплетены между собой, что можно говорить об эмоционально-волевой регуляции деятельности. Разделение эмоциональной и волевой сторон регуляции возможно в теоретическом плане, но в психолого-педагогическом исследовании, связанном с формированием этих сторон личности в школьных условиях, может быть целесообразным рассмотрение эмоционально-волевой регуляции как единого механизма.

1. Быков А.В. Экспериментальное изучение волевой регуляции. М., 1999.
2. Быков А.В., Шульга Т.И. Становление волевой регуляции в онтогенезе: Учебное пособие. М., 1999.
3. Вилюнас В.К. Психологические механизмы биологической мотивации. М., 1986.
4. Выготский Л.С. Собр. соч.: В 6 т. М., 1984. Т.2.
5. Выготский Л.С. Собр. соч.: В 6 т. М., 1984. Т.3.
6. Выготский Л.С. Собр. соч.: В 6 т. М., 1984. Т.4.
7. Высоцкий А.И. К развитию настойчивости у подростков // Проблемы психологии воли. Материалы 4-й научной конференции. Рязань, 1974.
8. Высоцкий А.И. Характеристика процесса самовоспитания у подростков // Проблемы формирования личности и волевой процесс.  Рязань, 1968. С. 38-45.
9. Дако П. Новое исскусство жить.  М., 1995.
10. Дашкевич О.В. Эмоциональная регуляция деятельности в экстремальных условиях: Автореф. дис. … д-ра психол. наук. М.,1985. 48 с.
11. Иванников В. А. Психологические механизмы волевой регуляции. М., 1991.
12. Ильин Е.П. О соотношении понятий, характеризующих волевую активность человека // Эмоционально-волевая регуляция поведения и деятельности: Тезисы Всесоюзной конференции молодых ученых. Симферополь, 1983. С. 71-85.
13. Ильин Е.П. Психология воли. СПб., 2000.
14. Калин В.К. Волевая регуляция как проблема формы деятельности // Эмоционально-волевая регуляция поведения и деятельности: Тезисы Всесоюзной конференции молодых ученых. Симферополь, 1983. С. 101-107.
15. Рейковский Я. Экспериментальная психология эмоций. М., 1979.
16. Рудик П.А. Воля и ее воспитание // Уч. зап. ГЦОЛИФК. М., 1945. Вып.1. С. 32-46.
17. Рудик П. А. Психологические основы морально-волевой подготовки спортсмена // Проблемы психологии в спорте. М., 1962. С. 75-89.
18. Рудик П.А. Психология. М., 1958.
19. Селиванов В.И. Проблема воли в советской психологии // Вопросы психологии. М., 1964. № 1. С. 35-49.
20. Селиванов В.И. Психология волевой активности. Рязань, 1974.
21. Смирнова Е.О. Развитие воли и произвольности в раннем онтогенезе // Вопросы психологии.  1990. №3. С. 49-58.
22. Смирнова Е.О. Развитие воли и произвольности в раннем и дошкольном возрастах.  М.; Воронеж, 1998.
23. Черникова О.А. Роль эмоций в волевых действиях спортсменов // Проблемы психологии. М., 1962. С. 33-48.
24. Черникова О.А., Дашкевич О.В. Активная саморегуляция эмоциональных состояний спортсмена. М., 1970.
25. Черникова О.А. Волевые действия в спорте // Материалы совещания по психологии. М., 1957. С. 61-70.
26. Шульга Т.И. Психологические основы формирования воли. Пятигорск, 1993.
27. Шульга Т.И. Становление волевой регуляции в онтогенезе: Дис.… д-ра психол. наук. М., 1994. 432 с.