Социальные и психологические аспекты уголовного ювенального правосудия в мировой практике (континентальные модели ювенальной юстиции)

В статье проанализирована проблема создания в Российской Федерации системы специализированного правосудия в отношении несовершеннолетних правонарушителей. Рассмотрены современные принципы и модели ювенальной юстиции. Изложен зарубежный опыт включения социальных и психологических специальных познаний в специализированное правосудие в отношении несовершеннолетних. Освещены подходы к комплексному сопровождению несовершеннолетних правонарушителей в континентальных направлениях ювенальной юстиции. Рассмотрены возможности использования специальных психологических познаний в ряде стран Евросоюза. Проанализирована работа социальных, психологических и клинических служб, работающих с несовершеннолетними правонарушителями в рамках ювенальной юстиции Франции, Германии и Польши. Изложен опыт сопровождения подростков на разных этапах, а также опыт осуществления преемственности процесса реабилитации несовершеннолетних правонарушителей.

Обсуждение возможностей создания системы ювенальной юстиции в нашей стране имеет довольно длительную историю. Более 20  лет назад (16 августа 1990 г.) Россия ратифицировала Конвенцию ООН о правах ребенка. Она включает в себя положения, касающиеся гуманного отношения к детям при проведении судопроизводства. Однако требования, содержащиеся в этом документе, к сожалению, до сих пор не  выполнены в полном объеме. Примерно в то же время встал вопрос о целесообразности создания специализированного правосудия для детей и подростков – ювенальной юстиции. Более того, положение о формировании ювенальной юстиции было включено в Концепцию судебной реформы в Российской Федерации 1991 г. Несколько авторских коллективов занимались разработкой  собственных вариантов проектов Закона о ювенальной юстиции (проекты Э.Б. Мельниковой, А.С. Автономова и Н.Л. Хананашвили). Неоднократно на парламентских слушаниях в Государственной Думе Российской Федерации рассматривались перспективы создания ювенальных судов в системе судов общей юрисдикции. Несмотря на это целостная система отправления правосудия в отношении несовершеннолетних в настоящее время в Российской Федерации отсутствует. Можно говорить только об отдельных успешных модельных экспериментах, проводимых в регионах.

Между тем ряд международных обязательств, которые взяла на себя Россия при вступлении в Совет Европы, и подписание соответствующих соглашений, касающихся обеспечения прав ребенка, требуют от нашей страны создания действующей целостной системы правосудия в отношении несовершеннолетних. В работах юристов [Автономов, 2009; Воронова, 2004; Воронова, 2009] подчеркивается необходимость модернизации законодательства о правах ребенка и отраслевого обособления ювенального права в российской правовой системе. Однако отсутствие единого правового подхода в видении дальнейших перспектив ювенального права приводит к тому, что нормативно закрепленные положения о правах детей носят в основном декларативный характер, поскольку отсутствуют механизмы их реализации.

Специалисты, занимающиеся вопросами ювенальной юстиции, в качестве одной из основных проблем современного российского судопроизводства в отношении несовершеннолетних называют отсутствие в нем системного подхода. Следствием этого является слабое  межведомственное взаимодействие и разобщенность органов и структур, которые включены в судебное производство по делам несовершеннолетних (суд, прокуратура, полиция, комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав (КДНиЗП), адвокатура, общественные организации, социальные службы). Это, в свою очередь, приводит к малоэффективному узковедомственному подходу при работе с детьми и подростками. Выходом из положения может стать создание специализированного ювенального правосудия, которое позволило бы интегрировать работу специалистов, призванных помогать несовершеннолетним, находящимся в сложных жизненных ситуациях.

Существует несколько вариантов трактовки ювенальной юстиции как социального института. В широком понимании система ювенальной юстиции включает в себя административное право и гражданское судопроизводство [Автономов, 2009; Мельникова, 2001; Хананашвили, 2010]. Такой  позиции придерживаются в некоторых странах Европы и Северной Америки [Бертранд, 2008; Bazemore, 2005]. В узком смысле  ювенальная юстиция ограничивается уголовным процессом [Ведерникова, 2005]. Эта позиция представлена в ряде европейских стран (Германия, Нидерланды и др.). Ее разделяют и ведущие специалисты в России, реализующие принципы ювенальной юстиции в экспериментальном режиме на практике. Так, ряд авторов [Воронова, 2004; Воронова, 2009] рассматривают ювенальную юстицию как систему специализированного правосудия по отношению к несовершеннолетним, центральным звеном которой является ювенальный суд. В задачи ювенального суда, по их мнению, должно входить тесное взаимодействие, координация и интеграция деятельности всех служб, которые включены в работу с детьми и подростками вне зависимости от вида судебного процесса (уголовного, гражданского, административного). Деятельность ювенального суда не должна быть ограничена только лишь судопроизводством и судебным решением. В его функции необходимо включать сопровождение несовершеннолетнего и  после вынесения вердикта. При таком подходе систему ювенальной юстиции составляют судебные структуры (дознание, следствие, суд), а также внесудебные органы (уполномоченный по правам ребенка; КДНиЗП; специалисты по  социальному и медико-психологическому сопровождению детей и подростков; учреждения пенитенциарной системы для несовершеннолетних и т.п.).

Кроме международных обязательств  необходимость новых подходов в работе с детьми и подростками обусловлена еще целым рядом важных социальных обстоятельств. Стабильно высокие показатели детской и подростковой беспризорности, безнадзорности, преступности свидетельствуют о недостаточно эффективной государственной политике в этом направлении. Между тем североамериканский и европейский опыт показывает, что специализированная система правосудия для несовершеннолетних позволяет учитывать возрастные особенности детей и подростков при рассмотрении дела и принятии судебного решения. При таком подходе акцент делается на прогностической оценке дальнейшего развития подростка. Исходя из нее, планируются и организуются социальные и психологические мероприятия (профилактические, коррекционные, реабилитационные и т.п.), направленные на дальнейшее благополучное развитие несовершеннолетнего, что, в свою очередь, способствует снижению уровня подростковой преступности. Следует отметить, что в основе ювенальной юстиции лежит ряд принципов, которые подчеркивают специфичность судопроизводства в отношении несовершеннолетних и отличают ювенальную юстицию от общей юстиции: преимущественно охранительная ориентированность; максимальная индивидуализация судебного процесса; социальная насыщенность процесса; учет воспитуемости несовершеннолетнего правонарушителя [Мельникова, 2001]. Эти принципы  предполагают широкое использование социальных и психологических познаний. Анализу такого опыта в зарубежных странах с действующей системой уголовного ювенального правосудия посвящена данная статья.

Среди моделей ювенальной юстиции в уголовном процессе принято выделять два подхода. Англосаксонская система (англо-американская) принята  в США, Англии, Канаде, Австралии, Новой Зеландии. Она действует на основе прецедентного права. В континентальной (романо-германской) модели, функционирующей в странах Евросоюза, источниками права являются законы и различные нормативные акты.

Одно из отличий данных моделей заключается в их преимущественной направленности. Англосаксонская модель в целом ориентирована на  общественную безопасность. Справедливое наказание и дифференцированная ответственность рассматриваются в качестве одной из основных мер по предотвращению правонарушений несовершеннолетних. В континентальной модели приоритет отдается сопровождению, реабилитации и коррекции [Создание основы ювенальной, 2008]. Следует отметить, что подобное деление довольно условно. В  странах, где функционирует ювенальная юстиция, стремятся к определенному прагматичному компромиссу между защитой интересов несовершеннолетних, соблюдением их прав, свобод и  общественной безопасностью.

Англосаксонская и континентальная модели различаются также по кругу правонарушений, входящих в юрисдикцию ювенальных судов. В странах с романо-германским правом эти суды рассматривают все дела несовершеннолетних вне зависимости от тяжести правонарушений. Передача дел в суды общей юрисдикции не допускается даже в виде исключения. Более того, дела взрослых соучастников также рассматриваются в этих судах [Мельникова, 2001]. Англосаксонская ювенальная система  предполагает специализированное судопроизводство только по правонарушениям легким и средней тяжести. Дела по тяжким преступлениям, совершенным подростками, передаются в  суды общей юрисдикции и рассматриваются без учета возраста лиц, их совершивших [Ведерникова, 2005].

Еще одно различие между англосаксонской и континентальной моделью состоит в сроках проведения судебного процесса. Первая отличается оперативностью реагирования и принятия решения. В странах с континентальным правом судопроизводство занимает большее время.

Наиболее полно и последовательно охранительная функция ювенальной юстиции реализуется во французском судопроизводстве, которое руководствуется принципами континентального права. Отправление специализированного правосудия в отношении несовершеннолетних в этой стране имеет давние традиции и регулируется законом, принятым в 1945 г. Особенностью ювенальной юстиции во Франции является то, что она не только охватывает все стадии судебного процесса, но и осуществляет длительный контроль за его исполнением.

Система французского ювенального уголовного судопроизводства  начинает функционировать непосредственно после задержания несовершеннолетнего. Полиция связывается с ювенальным прокурором, а тот в свою очередь –  с ювенальным судьей.  Судья в рамках «кабинетного правосудия» беседует с несовершеннолетним. Опрос подростка прокурором и беседа с судьей проводятся в присутствии  адвоката с обязательной видеозаписью. В случае незначительных правонарушений уже на этом этапе судебное дело может быть прекращено и передано в социальные службы с рекомендациями коррекционной работы. Большое значение для принятия подобного решения имеет социальное исследование личности подростка, составляющее «ювенальное досье» [Бертранд, 2008]. Согласно французскому ювенальному законодательству, оно является  обязательным. Иногда ювенальный судья самостоятельно проводит исследование, однако обычно к этой деятельности привлекают  психологов, педагогов и психиатров.

 В качестве средств исследования личности подростка используют различные анкеты и диалоговые методы. При необходимости более глубокого исследования несовершеннолетний может быть помещен в специальный диагностический центр [Создание основы ювенальной, 2008]. В случае клинической выраженности психических проблем подросток передается на сопровождение Психиатрической службе, подведомственной Министерству здравоохранения, которая активно сотрудничает с системой ювенальной юстиции. Отдельная ее структура занимается  проблемами  профилактики, диагностики и лечения психических расстройств у подростков-правонарушителей. Акцент делается на консультационной и амбулаторной помощи, которая осуществляется в специализированных учреждениях: в медико-психологических центрах, где прием ведут врачи-специалисты по разным направлениям, в терапевтических центрах, дневных стационарах для интенсивного лечения в течение дня, отделениях детской психиатрии в больницах [Бертранд, 2008].

Параллельно с обследованием подростка предполагается выяснение всех обстоятельств жизни несовершеннолетнего. Проводятся беседы с семьей подростка, его друзьями, преподавателями. Если судья приходит к выводу о негативном влиянии социального окружения на несовершеннолетнего, то определяются формы контроля над ситуацией в семье. Ст. 375 Гражданского кодекса Франции предполагает широкий диапазон мер воздействия на социальное окружение ребенка. Они варьируют от устного предупреждения до изъятия несовершеннолетнего из семьи [Шмидт, 2007]. Большое внимание уделяется профилактике правонарушений, в связи с этим в функции ювенального судьи входит работа не только с подростками-правонарушителями, но и с различными группами риска, к которым могут быть применены все те меры, о которых говорилось выше.

Заключение под стражу несовершеннолетних правонарушителей практикуется редко, более популярны альтернативные меры: например, обязательные общественные работы, ношение электронного браслета, позволяющее отслеживать местоположение подростка [Автономов, 2009]. Помещение в учреждения пенитенциарной системы рассматривается как исключительная мера. Учитывая тот факт, что при назначении длительных сроков заключения смысл наказания для самого подростка теряется, упор делается на краткосрочную изоляцию (в среднем 1 месяц), которая сопровождается интенсивной социальной и психологической работой [Денисов, 2007].

Немецкая система уголовного правосудия в отношении несовершеннолетних также ориентирована на гуманное отношение к подросткам-правонарушителям. В центре внимания находится несовершеннолетний, а не совершенное им правонарушение. В Законе о ювенальной юстиции 1990 г. одним из основных положений является принцип «минимального вмешательства» [Денисов, 2007]. Он означает, что уголовное дело заводится и принимается к производству только в самых крайних случаях.

Предполагается четыре уровня реагирования на правонарушение. Первый – невмешательство. За незначительные проступки судья ограничивается предупреждением подростка.  Следующей мерой может стать воздействие на родителей. Их вместе с несовершеннолетним предупреждают о недопустимости подобного поведения. Третий уровень реагирования – наложение незначительных санкций. Это могут быть общественные работы, как  правило, от 10 ч до 40 ч, обязательное прохождение коррекционного курса для несовершеннолетних правонарушителей и т.п. Только в рамках четвертого уровня предполагается заведение уголовного дела [Dünkel]. Однако даже тогда используются преимущественно меры дисциплинарного и воспитательного воздействия. Лишение свободы  применяется  лишь в исключительных случаях.

Традиционно ювенальное судопроизводство предполагает закрытость слушаний с участием несовершеннолетних. Это, с точки зрения законодателя, необходимо для предупреждения стигматизации молодых людей [Heinz, 2001]. Дела несовершеннолетних могут вести только судьи, получившие специальную подготовку  в области возрастной психологии.

Большое значение придается работе социальных помощников судей («Jugendgerichtshilfe»). Чаще всего это педагоги или психологи, получившие соответствующую юридическую специализацию. В их задачи входит всестороннее исследование индивидуальных особенностей подростка и  процесса его развития, оценка влияния социального окружения на формирование криминального поведения и т.п. [Dünkel]. Эта информация используется не только для индивидуализации наказания, но и, прежде всего, для разработки направления реабилитации подростка.

Реабилитационная работа предполагает широкий круг возможных воздействий. Одной из основных форм является психосоциальное сопровождение, при котором коррекционные воздействия реализуются на разных уровнях. Социальные службы оказывают подростку помощь  в получении профессии и трудоустройстве. Психологическая тренинговая работа способствует формированию у него социально востребованных качеств. При наличии более глубоких проблем применяются психодинамические методы, которые нередко сочетаются с медикаментозным лечением [Heinz, 2001]. Следует подчеркнуть, что альтернативные заключению виды наказания рассматриваются специалистами не для  смягчения наказания, а для оптимизации системы уголовного правосудия.

Одна из особенностей немецкой ювенальной юстиции, в отличие от аналогичных систем многих европейских государств, состоит в  том, что офицеры пробации являются социальными работниками. В их задачи входит не только и не столько контроль за исполнением судебного решения, сколько обеспечение несовершеннолетних их социальными правами [Автономов, 2009].

Специализированная система ювенального правосудия Польши регулируется законом 1982 г., который был существенно реформирован в 1995 г. В соответствии с этим правовым документом несовершеннолетними в системе уголовного судопроизводства считаются подростки в возрасте от 13 до 17 лет. Они привлекаются к уголовной ответственности, однако формально не могут быть названы преступниками. Деяния несовершеннолетних обозначают как «действия, влекущие за собой наказание» [Siemaszko, 2000]. В категорию несовершеннолетних могут входить и лица более старшего возраста – юноши до 21 года, находящиеся в воспитательных и  исправительных учреждениях.

Дела несовершеннолетних правонарушителей могут быть рассмотрены в двух судебных структурах. В уголовный суд общей юрисдикции начиная с 15-летнего возраста направляются подростки, совершившие тяжкие правонарушения. Все остальные дела попадают в так называемый семейный суд. В юрисдикцию этой структуры также входят гражданские дела, например определение местожительства ребенка при разводе и порядка его общения с одним из родителей. Кроме того, семейный суд занимается определением ответственности лиц с психическими расстройствами, совершившими общественно опасные деяния.

В уголовном судопроизводстве в основные задачи семейного суда входят:

- создание условий для возвращения к просоциальным моделям поведения  подростков, попавших в поле зрения закона;

- укрепление семейных отношений и ценностей; 

- противодействие правонарушениям в среде несовершеннолетних [Stando-Kawecka, 2003].

Из вышеизложенного видно, что большое внимание в Польше уделяется оценке ресурсов подростка и организации вокруг него реабилитационного пространства. Эти положения положены в основу польского ювенального судопроизводства.

Согласно польскому законодательству, после задержания подростка  полицейский обязательно информирует семейного судью, который решает вопрос о возбуждении уголовного дела. Во многих случаях при незначительных правонарушениях применяются меры, альтернативные уголовному преследованию: выговор, принесение извинений, возмещение ущерба, родительский контроль с обязательным ежемесячным отчетом перед судом, наблюдение социальных служб, сопровождение куратором [Stando-Kawecka, 2003].

Независимо от того, в каком суде рассматривается дело несовершеннолетнего правонарушителя, при определении направлений сопровождения и назначении наказания обязательно учитываются обстоятельства совершения правонарушения, индивидуальные качества личности подростка и степень его зрелости [Шмидт, 2007].

Сбором информации о подростке занимаются кураторы или штатные помощники судей. Они являются одними из основных фигур в судопроизводстве Польши. На кураторов возложено достаточно много функций, и они обладают широким спектром полномочий. На начальных этапах судопроизводства деятельность куратора включает в себя сбор информации о подростке и составление отчета для судьи о личности несовершеннолетнего и ситуации в его семье. С этой целью помощник судьи посещает учебное заведение, семью подростка, оценивает материально-бытовые условия, беседует с ближайшим окружением подростка, проводит диагностическое обследование несовершеннолетнего, стремится достичь компромисса с потерпевшими и т.п. Такая работа проводится, как правило, в течение двух недель. Отчет содержит анализ социальной  ситуации, в которой находится несовершеннолетний, его индивидуальных особенностей, а также рекомендации относительно вида сопровождения. При необходимости более глубокого исследования и в случае сомнений в психическом здоровье несовершеннолетнего он может быть направлен сроком до 6 недель в диагностико-консультативный центр, подчиненный Министерству здравоохранения Польши. В подавляющем большинстве случаев семейный судья при вынесении решения руководствуется рекомендациям куратора [Stando-Kawecka, 2003].

По окончании судебного процесса контроль за исполнением решения суда  также возложен на куратора. Он регулярно посещает семью, школу или место работы подростка, проводит с ним беседы. Если подросток осужден к лишению свободы, куратор осуществляет свою деятельность в пенитенциарном учреждении. Сопровождение куратором несовершеннолетних с проблемами психического здоровья проводится в лечебных учреждениях.

Имеются  специализированные исправительные учреждения для ВИЧ-инфицированных осужденных подростков, лиц, зависимых от психоактивных веществ, инвалидов с детства, несовершеннолетних с психическими расстройствами. Приговор суда не определяет срок содержания подростка в том или ином учреждении, в нем указывается только само учреждение. Каждые три месяца судья, куратор совместно с администрацией центра, в котором содержится подросток, решают, следует ли продлить срок его изоляции. Для определения риска рецидива общественно опасного поведения используются различные шкалы оценки, например методика SAVRY [Borum, 2000].

С определенной периодичностью, как правило, один раз в месяц, куратор представляет отчет семейному судье. Одной из важных функций куратора является координация деятельности различных структур, вовлеченных в работу с подростком: семьи, образовательного учреждения, места работы, социальной службы, полиции, медицинских центров и т.п. Статистические данные [Siemaszko, 2000] свидетельствуют о том, что институт кураторов эффективно способствует снижению подростковой преступности.

К сожалению, опыт континентальных моделей ювенального правосудия в отношении несовершеннолетних правонарушителей слабо используется в отечественном судопроизводстве. Несмотря на относительную близость отечественного законодательства европейским правовым системам модельные эксперименты по внедрению ювенальных технологий во многом ориентированы  на англосаксонские подходы.

1. Автономов А.С. Ювенальная юстиция: Учеб. пособие. М., 2009.
2. Бертранд У. Защита прав несовершеннолетних во Франции //Демографические и экономические аспекты ювенальной юстиции. 2008. №16.
3. Ведерникова О.Н. Современные тенденции развития ювенальной юстиции за рубежом // Российская юстиция. 2005. №3.
4. Воронова Е.Л., Ткачев В.Н. Ювенальный суд и социальные службы: механизм взаимодействия. Ростов-н/Д, 2004.
5. Воронова Е.Л., Шипшин С.С. Руководство по судебному процессу в рамках кейс-менеджмента (Технология сбора и анализа юридически значимой информации о несовершеннолетнем подсудимом в соответствии со статьей 421 Уголовно-процессуального кодекса РФ). Ростов-н/Д, 2009.
6. Денисов С.И. Ювенальная юстиция Германии: история становления и развития //Российское законодательство в современных условиях. Материалы V ежегодной научно-практической конференции (5 октября 2007 г., г. Брянск). Брянск, 2007.
7. Куси Ф.Т. де. Режим отбывания наказания  для несовершеннолетних во Франции //Демографические и экономические аспекты ювенальной юстиции. 2008. №16.
8. Мелешко Н.П. Проблемы развития ювенальной юстиции в России // Проблемы преступности: традиционные и нетрадиционные подходы. М., 2003.
9. Мельникова Э.Б. Ювенальная юстиция. Проблемы уголовного права, уголовного процесса и криминологии. М., 2001.
10. Создание основы ювенальной юстиции в Москве: концепция, практика, законодательство: Аналитический доклад/ Под ред. В.Б.Пастухова. М, 2008.
11. Хананашвили Н.Л. Преимущества и эффективность системы ювенальной юстиции //Вопросы ювенальной юстиции.  2010. № 5.
12. Шмидт В.Р. Интеграция подростков в конфликте с законом: зарубежный опыт. М., 2007.
13. Bazemore G., Schiff M. Juvenile Justice Reform and Restorative Justice: Building Theory and Policy from Practice. Portland, 2005.
14. Borum R., Bartel P., Forth A. Manual for the structured assessment of violence risk in youth (SAVRY). Consultation Edition. N. Y., 2000.
15. Dünkel F.  Juvenile Justice in Germany, 2005 // www.uni -greifswald.de/~ls3  
16. Heinz W. Die jugendstrafrechtliche Sanktionierungspraxis im Ländervergleich. //Das Jugendstrafrecht an der Wende zum 21. Jahrhundert. Berlin, New York, 2001.
17. Siemaszko A. Crime and criminal policy in Poland: A look back and into the future //Crime  and Law Enforcement in Poland on the threshold of the 21st Century. Warsaw, 2000.
18. Stando-Kawecka B.  Continuity in the welfare approach: juvenile justice in Poland //International Handbook of Juvenile Justice. N. Y., 2003.