Рефлексия персонологии жизнетворчества В.П. Зинченко и его культурно-деятельностной психологии, эргономики и педагогики^*

Свершился — в сроки, отпущенные Богом — жизненный путь Владимира Петровича Зин­ченко (10.08.1931, Харьков — 06.02.2014, Москва). Он был одним из «последних могикан» — выдающихся российских психологов, которые по праву относятся к плеяде ученых-энциклопедистов, причем не только по своей высокой культуре, глубокому УмУ и универсальной образованности, но и по всеобъемлющей разнообразности научной деятельности в сфере всех основных типов современных наук — общественных, естественных, технических.

Введение: энциклопедизм человекознания
В.П. Зинченко

Академик РАО, ординарный профессор и заведующий кафедрой психофизиологии НИУ ВШЭ, главный редактор международного журнала «Культурно-историческая психология» В.П. Зинченко внес существенный вклад в такие различные области современной науки, как философия, методология, культурология, эстетика, персонология, психология, психофизиология, эргономика, педагогика, а также история и организация науки. Будучи по профессии психологом, он стал крупным специалистом в таких областях современного человекозна­ния, как общая, детская, педагогическая, инженерная психология и психофизиология, а также в сфере психологии деятельности, восприятия, памяти, мышления, воображения, творчества, культуры, науки, техники, дизайна, искусства и в основанной им «поэтической антропологии». Его научные достижения и жизнетворчество неоднократно анализировались отечественными психологами и философами [31; 32; 34; 36; 44; 45 и др.], не говоря об их ассимиляции специалистами и развитии учениками и последователями.

Мне посчастливилось учиться у В.П. Зинченко в МГУ, общаться и сотрудничать c ним в разные периоды его долгой профессиональной жизнедеятельности. На моих глазах происходил творческой взлет его талантливой личности в качестве одного из самых молодых профессоров отделения психологии философского факультета МГУ в середине 1960-х гг. В период расцвета научной и организаторской деятельности В.П. Зинченко я работал под его непосредственным началом в руководимом им отделе эргономики Института технической эстетики (ВнИиТЭ) на рубеже 1970—1980-х гг. А в последнее десятилетие научно-преподавательской деятельности В.П. Зинченко мы оба профессорствовали на кафедре общей и экспериментальной психологии Высшей школы экономики (НИУ ВШЭ).

В эти периоды его научные достижения не раз становились предметом специального историко-научного [32; 36; 44; 45 и др.] и концептуально-методологического анализа, в том числе с моим участием [2; 34; 38; 40; 42]. С учетом этого науковедческого и персоноло­гического знания рассмотрим творческий путь выдающегося ученого В.П. Зинченко и охарактеризуем кратко развитие его многогранной и обширной научной, педагогической и организаторской деятельности в области психологии и человекознания.

1.           Формирование В.П. Зинченко
как психолога и развитие его научной
деятельности

Освоить все эти различные ветви древа познания и, более того, внести своим творчеством весомую лепту в его научно-культурный рост помогли В.П. Зинченко прежде всего его любящие родители (известный психолог, член-корреспондент АПН РСФСР, профессор П.И. Зинченко и мама — преподаватель консерватории), а также выдающиеся научные учителя — (академики АПН А.В. Запорожец, А.Н. Леонтьев, А.Р. Лурия и профессора Н.А. Берн­штейн, П.Я. Гальперин, Б.В. Зейгарник, Я.Я. Рогин­ский, С.Л. Рубинштейн, Б.М. Теплов, Д.Б. Элько- нин). Важную роль в этом сыграли высокие интеллектуальные способности самого В.П. Зинченко, его волевой и решительный характер, харизматическая личность и дар открытого общения, одобренные недюжинным умом, тонким чувством юмора, а порой — сарказмом оценок и парадоксальностью мыслей прирожденного лидера.

Окончив в Харькове среднюю школу, В.П. Зин­ченко в 1948—1953 гг. учился на отделении психологии философского факультета МГУ им. М.В. Ломоносова и в аспирантуре Психологического института АПН РСФСР. В 1957 году защитил кандидатскую диссертацию (под руководством А.В. Запорожца) на тему «Некоторые особенности движений руки и глаза и их роль в формировании двигательных навыков», а в 1966 г. докторскую — «Восприятие и действие». С 1969 г. В.П. Зинченко — профессор МГУ, с 1974 г. — член-корреспондент АПН СССР, с 1992 г. — академик РАО и в 1991 — 1998 гг. член президиума РАО, а в 1994—1998 гг. — член президиума и председатель Экспертного совета по психологии и педагогике ВАК РФ.

К характеристике образа жизни и стиля деятельности В.П. Зинченко в наибольшей мере применимо понятие «жизнетворчество», которое было порождено так почитаемой им — как историком философии и искусства — эпохой «Серебряного века» [39] русской культуры. Она выпестовала М.М. Бахтина, В.И. Вернадского, Л.С. Выготского, О.Э. Мандельш­тама, А.Ф. Лосева, С.Л. Рубинштейна, А.А. Ухтом­ского, П. Флоренского, Г.Г. Шпета, которые стали героями духа для самосознания В.П. Зинченко, и с ними он вел мысленно многие годы рефлексивный диалог в ноосфере сотворческих дерзаний. В социокультурном плане эти традиции жизнетворчества Серебряного века возродились в период хрущевской оттепели, когда их по-своему продолжила русская интеллигенция «шестидесятников» рубежа 1950— 1960-х гг.

Одним из таких ярких очагов жизнетворчества и междисциплинарного сотрудничества философов и психологов была в то время комиссия по логике и психологии мышления [9] при Обществе психологов. Комиссия систематически заседала в московском Психологическом институте на Моховой под патро­натом члена-корреспондента АПН РСФСР П.А. Ше- варева, а методологическим семинаром при ней руководил Г.П. Щедровицкий. В работе комиссии участвовали многие молодые ученые: философы (А.С. Ар­сеньев, А.А. Зиновьев, Э.В. Ильенков, В.А. Лекторский, В.А. Лефевр, М.К. Мамардашвили, Ф.Т. Михай­лов, В.Н. Садовский, В.С. Швырев, Ю.А. Шрейдер, Э.Г. Юдин) и психологи (Н.Г. Алексеев, А.В. Бруш- линский, В.В. Давыдов, В.П. Зинченко, А.М. Матюш­кин, В.М. Мунипов, Н.И. Непомнящая, Я.А. Понома­рев, В.Н. Пушкин и др.). Участие в работе этой комиссии и возникшего в ее рамках Московского методологического кружка (ММК) во главе с Г.П. Щедровиц­ким способствовало формированию у В.П. Зинченко философской культуры и конструированию им методологических средств собственных оригинальных исследований по общей, детской, педагогической и инженерной психологии и эргономике.

В интеллектуальном плане мировоззрение В.П. Зинченко формировалось среди поколения «шестидесятников», когда он тесно общался с цветом российской науки — с философами (А. С. Арсеньев, И.В. Блауберг, А.А. Зиновьев, Э.В. Ильенков, Б.М. Кедров, И.С. Ладенко, В.А. Лекторский, В.А. Ле­февр, М.К. Мамардашвили, Ф.Т. Михайлов, М.К. Петров, А.М. Пятигорский, В.Н. Садовский, И.Т. Фро­лов, В.С. Швырев, Ю.А. Шрейдер, Г.П. Щедровицкий, Б.Г. Юдин, Э.Г. Юдин и др.), психологами (Н.Г. Алексеев, А.В. Брушлинский, В.Ф. Венда, Ю.В. Гиппен- рейтер, Ф.Д. Горбов, В.В. Давыдов, А.А. Леонтьев, Б.Ф. Ломов, А.М. Матюшкин, В.Д. Небылицын, Н.И. Непомнящая, Д.Ю. Панов, А.В. Петровский, Я.А. Пономарев, В.Н. Пушкин, О.К. Тихомиров, В.Д. Шадриков, М.Г. Ярошевский и др.), системотех­никами (Н.А. Бернштейн, Е.П. Велихов, В.Я. Дубров­ский, Г.М. Зараковский, Г.Л. Смолян, В.И. Медведев, В.М. Мунипов, Л.П. Щедровицкий), дизайнерами (К. Кантор, Хан-Магомедов, В.Ф. Сидоренко, Ю.Б. Соловьев), гуманитариями (С.С. Аверинцев, В.В. Бибихин, Вяч.Вс. Иванов, В.Л. Рабинович) и многими другими учеными и деятелями культуры.

Важно подчеркнуть, что с рядом из них у В.П. Зинченко еще со студенческой скамьи сложились добрые товарищеские отношения (О.С. Вино­градова, Ю.Б. Гиппенрейтер, А.И. Мещеряков, В.А. Лекторский, В.И. Лубовский, Я.А. Пономарев, Б.М. Пышков, Т.В. Розанова, Г.П. Щедровицкий и др.) или близкая дружба (с В.В. Давыдовым, Э.В. Ильенковым, М.К. Мамардашвили, В.М. Муни- повым, Э.Г. Юдиным и др.). Это сотворческое интеллектуальное общение плодотворно сказалось на генерации инновационных идей и обогатило науку фундаментальными и прикладными достижениями. К ним следует отнести развитие в трудах В.П. Зин­ченко культурно-деятельностного подхода и методологии психологии, изучение продуктивного восприятия и формирования зрительного образа, исследование перцептивно-мнемических действий и рефлексивности интуитивно-творческого акта, концепцию слоев сознания и системы психофизиологических процессов, общепсихологический анализ телесности и духовности, культурно-психологический анализ воспитания и психолого-экономическую трактовку доверия, теорию организации трудовой деятельности в эргономике и «живого знания» в педагогике и многое другое.

Помимо методологии психологии [24; 26; 28] и педагогической психологии [10; 17; 21; 24], в прикладном плане наиболее существенен вклад фундаментальных трудов В.П. Зинченко в развитие инженерной психологии и организации отечественной эргономики [4; 20; 29; 30; 35]. Так, основатель и директор Института психологии РАН общий и инженерный психолог Б.Ф. Ломов специально отмечал [32] важное значение концепции «структуры деятельности человека-оператора», разработанную В.П. Зин­ченко и Г.М. Зараковским в ряде их работ (см.: «Эргономика. Принципы и рекомендации». Вып. 1; 2. М.: ВНИИТЭ, 1971; 1972). В связи с этим ряд методологов инженерной психологии из МГУ подчеркивали [36, с. 142], что предложенная в 1962 г. В.П. Зинчен­ко и Д.Ю. Пановым [29]: «Концепция информационной модели... имела кардинальное значение для теории инженерной психологии, определив ее судьбу на многие годы». Конструктивное развитие [8; 28] этой фундаментальной теории с позиций когнитивной психологии и методологии «проектирования внешних и внутренних средств деятельности» [8] специально проанализировано методологами ВНИИТЭ [2] и МГУ [36, с. 170—183]. Системообразующее значение этой концепции для создания В.П.Зинченко с В.М. Муниповым отечественной эргономики [4; 35] показано в историко-методологическом анализе [34] формирования этой комплексной дисциплины, синтезирующей достижения человекознания и технико- знания [42] во взаимодействии общественных, естественных и технических наук.

Обобщение В.П. Зинченко в этом прикладном контексте его исследований психических действий и когнитивных процессов с позиций теорий «построения движений» Н.А. Бернштейна и «предметной деятельности» А.Н. Леонтьева привело к концептуальному углублению — за счет введения в ее структуру «функциональных блоков» (о них см. ниже в 3-м разделе данной статьи). В онтологическом плане это явилось фундаментальным решением проблемы единства психологического и психофизиологического планов деятельности человека. Теоретический анализ слоев сознания и их связи с его смысловым и бессознательным планами привели к эвристическому исследованию В.П. Зинченко с Н.Д. Гордеевой [7] функций рефлексии в организации движений и предметных действий. Это явилось существенным вкладом в такую бурно развивающуюся инновационную область человекознания [42], как современная психология рефлексии [1; 5; 25; 37; 39; 41; 42].

Продуктивной экзистенциально-креативной рефлексией насыщены сотворческие диалоги, которые постоянно вел В.П. Зинченко в процессе многолетнего дружеского общения с ведущими деятелями науки и искусства, органично перераставшего в совместную познавательную деятельность. Наиболее ярко это воплотилось в сотворчество В.П. Зинченко с такими крупнейшими учеными в сфере человекозна­ния, как психолог и педагог В.В. Давыдов [10] и философ и культуролог М.К. Мамардашвили [26]. В ре­флексивно-персонологических тиглях такого со- творческого общения с множеством уникальных умов возникали новые проблемы, рождались оригинальные мысли и выковывались фундаментальные идеи, авторское концептуальное исследование которых самим В.П. Зинченко создавало инновационные интеллектуальные продукты, причем не только в психологии, но и в смежных науках о человеке.

Натура творческая, общительная, постоянно ищущая, глубоко размышляющая, энциклопедически эрудированная, искрящаяся юмором, любознательная, экспериментирующая и импровизирующая — выразительная индивидуальность В.П. Зин­ченко всегда, где бы он ни был (в институтах, на факультетах, в редакциях журналов по психологии, философии, педагогике или рефлексии), привлекала к себе внимание и была в центре интеллектуальных дискуссий. В своих воспоминаниях о развитии философской мысли во второй половине ХХ в. главный редактор журнала «Вопросы философии» академик В.А. Лекторский [31, с. 259—260] подчеркивает, что в его редколлегию: «С начала 1988 г. ... вошли такие наши крупнейшие ученые, знающие и любящие философию: математики Н.Н. Моисеев и Б.В. Раушен- бах, филолог Д.С. Лихачев, физиолог П.В. Симонов, психолог В.П. Зинченко». В их сотворчестве стали интенсивно развиваться междисциплинарные исследования человека, особенно его сознания и рефлексии [5], знака и деятельности.

Существенный интерес для истории науки и культуры представляют историко-научные, методолого­науковедческие и рефлексивно-персонологические труды В.П. Зинченко [16; 19; 22; 27 и др.]. В них содержится оригинальная характеристика личности корифеев российской науки, анализ их научной деятельности и обобщение творческого вклада в психологию — Л.С. Выготского, П.Я. Гальперина, В.В. Давыдова, А.В. Запорожца, А.Н. Леонтьева, А.Р. Лурии, С.Л. Ру­бинштейна, Д.Б. Эльконина; в психофизиологию — Н.А. Бернштейна, А.А. Ухтомского; в философию М.К. Мамардашвили, А.М. Пятигорского, Г.Г. Шпета, Г.П. Щедровицкого, Э.Г. Юдина; в культуру — гуманитариев В. Гумбольдта, О.Э. Мандельштама, В.Л. Рабиновича и ученых-энциклопедистов — В.И. Вернадского, Б.М. Кедрова, П.А. Флоренского.

Оперативно, но основательно откликаясь на вызовы бурного и требовательного времени, В.П. Зинчен­ко при этом тонко чувствовал перспективы грядущего развития, мыслил масштабно, ведя со своих научных позиций интеллектуальный диалог с соратниками и оппонентами, связывая с этим возможности прогресса в науке и технике, культуре и образовании. Достоянием отечественной истории психологии являются не только его фундаментальные общепсихологические [6; 11; 18; 28], прикладные инжненерно-психологиче- ские [20; 30; 35] и психолого-педагогические [10; 17; 24] труды, но и также страстное, принципиальное и аргументированное участие в научных дискуссиях второй половины ХХ в. между последователями конкурирующих научных психологических школ: Л.С. Выготского и Б.Г. Ананьева, С.Л. Рубинштейна и А.Н. Леонтьева, Б.Ф. Ломова и В.М. Мунипова, П.Я. Гальперина и Н.А. Менчинской, В.В. Давыдова и Л.В. Занкова, А.В. Брушлинского и И.М. Розета, В.Н. Пушкина и О.К. Тихомирова, и др. Самостоятельное значение имеют собственно философско-методологические, социокультурно-персонологические, художественно-критические и историко-научные труды В.П. Зинченко. Так, серия его работ посвящена не только рефлексии психологических аспектов философских концепций (А.А. Потебня, М.М. Бахтин, Э.В. Ильенков, Б.М. Кедров, В.А. Лефевр, А.Ф. Лосев, М.К. Мамардашвили, А.М. Пятигорский, П.А. Фло­ренский, С.Л. Франк, Г.Г. Шпет, Г.П. Щедровицкий, Э.Г. Юдин и др.), но и анализу художественного творчества: изобразительного (В.В. Кандинский, К. Хоку­сай, М. Эшер), литературного (А. Белый, М.А. Булга­ков, Ф.М. Достоевский) и особенно поэтического (А. Ахматова, А. Блок, И. Бродский, П. Валери, Н. Гу­милев, О. Мандельштам, Б. Пастернак, Р.-М. Рильке, М. Цветаева, Т. Элиот и др.). В связи с этим интерес вызывает выдвинутая В.П. Зинченко [15] оригинальная концепция поэтической антропологии.

Не менее важное значение (чем собственно научные труды) имеют для развития психологической науки энергичные усилия В.П. Зинченко по строительству и менеджменту ее институций, что составляет суть его научно-организаторской деятельности в непростых социокультурных и социоэкономических условиях советского и постсоветского времени.

2.          Развитие научно-организаторской
деятельности В.П. Зинченко

Получив первоклассное университетское образование в МГУ и сформировавшись как ученый в научных школах культурно-деятельностной психологии развития Л.С. Выготского-А.Н. Леонтьева-А.Р. Лу­рии и формирующе-педагогической психологии П.Я. Гальперина-А.В. Запорожца-Д.Б. Эльконина, В.П. Зинченко стал творчески развивать принципы этой школы не только при решении фундаментальных проблем общей психологии восприятия и действия, но также обратился к разработке прикладных проблем педагогики, психологии труда и инженерной психологии. В рамках этой стратегии он в 1960-е гг. совместно с Д.Ю. Пановым [29] организует крупные научные проекты по инженерной психологии в прикладных институтах системы оборонной промышленности с привлечением многих академических психологов (из МГУ, ПИ АПН) на хоздоговорные работы в качестве специалистов по общей психологии, психофизиологии и психологии труда. В 1961 году В.П. Зинченко создает первую в стране лабораторию инженерной психологии в НИИ автоматической аппаратуры и руководил ею до 1969 г. Будучи одним из самых молодых профессоров МГУ, он организовал в 1970 г. на психологическом факультете кафедру психологии труда и инженерной психологии, которой руководил до 1982 г. Это привело к созданию научной школы инженерной психологии во главе с В.П. Зинченко [4; 8; 30; 35 и др.].

На рубеже 1960—1970-х гг. он создал во Всесоюзном институте технической эстетики (ВНИИТЭ при Госкомитете по науке и технике СССР и АН СССР) Отдел эргономики, где мне посчастливилось 10 лет работать под началом его [4; 40] и В.М. Мунипова [34; 43], пройти с их помощью школу прикладной психологии и заведовать созданной Э.Г. Юдиным [45] группой методологических проблем эргономики [34; 38]. Разработка во ВНИИТЭ в 1970—1980-е гг. системно-методологических аспектов организации оперативной деятельности привела к формированию под руководством Н.Г. Алексеева и И.Н. Семенова [3] Останкинской научной школы методологии концептуальных схем деятельности (В.К. Зарецкий, В.П. Зинченко, Н.Б. Ковале­ва, В.М. Мунипов, В.С. Швырев, А.Б. Шеин, Б.Г. Юдин и др.). В 1984 году В.П. Зинченко организует кафедру эргономики в Московском институте радиотехники, электроники и автоматики. В 1970—1980-е годы он совместно с В.М. Муниповым организует ряд международных и всесоюзных конференций по эргономике и возглавляет разработку [30] системы инженерно-психологических и эргономических требований по проектированию новой техники. Эти требования были представлены с 1970 г. в серийных изданиях ВНИИТЭ «Эргономика. Принципы и рекомендации» и «Эргономика. Труды ВНИИТЭ. Вып. 1—39», публиковавшихся под общей редакцией В.П. Зинченко, а также обобщены с В.М. Муниповым (об их сотворчестве см.: [43]) в виде пособия «Основы эргономики» (М.: МГУ, 1979. — 344 с.) и учебника [35]. Фундаментальные и прикладные аспекты инженерной психологии и эргономики под научной редакцией В.М. Мунипова и В.П. Зин­ченко суммированы с методологических позиций теории деятельности в международном руководстве [4] стран-членов СЭВ «Эргономика: Принципы и рекомендации», изданном дважды (1981; 1983).

Философски рефлексируя научную разработку эргономической проблематики «человек-техника» [30], В.П. Зинченко методологически трансформировал ее инженерно-психологическое изучение в более широком культурно-историческом контексте — в качестве компендиума таких междисциплинарных проблем, как: «человек-культура-техника» [13], «духовность и телесность» [23], «понимание и доверие» [3], психологическая педагогика «живого знания» [21], «органическая психология» [19], «поэтическая антропология»[15], «красная книга культуры» [13] и других. Эти его новаторские работы получили признание среди российских и зарубежных философов, психологов и деятелей науки и культуры. Так, в 1988 г. одним из немногих российских ученых В.П. Зинченко избирается почетным иностранным членом Американской академии наук и искусств, а также на многие десятилетия становится бессменным членом редколлегии журналов «Вопросы психологии», «Вопросы философии», «Техническая эстетика» и других изданий.

В конце 1980-х гг. В.П. Зинченко работал заместителем директора Института философии РАН и руководителем Центра наук о человеке РАН. Помимо этого в начале 1990-х гг. по рекомендации помощника Президента СССР М.С. Горбачева академика РАН И.Т. Фролова, В.П. Зинченко стал директором- организатором Института человека РАН и разработал стратегию его формирования как ведущего научного центра междисциплинарных исследований в области человекознания. В это же время по рекомендации вице-президента РАО В.В. Давыдова В.П. Зинченко избирается академиком-секретарем Отделения психологии и возрастной физиологии РАО и руководит в 1991 — 1998 гг. развитием российской педагогической психологии в ее взаимодействии с философией образования, возрастной физиологией и педагогикой. Параллельно в институте «Открытое общество» организовал экспертизу и систему заказов нового поколения учебников по психологии, что в научно-методическом плане обеспечило издание свыше 25 учебников и помогло буквально выжить множеству ученых в трудное для российской науки переходное время лихих 90-х годов ХХ в. Аналогично он содействовал развитию гуманитарных наук в качестве председателя Совета по федеральным экспериментальным площадкам Министерства образования РФ и заместителем председателя межведомственных научных советов «Эргономика», «Сознание», «Человек» и ряда других.

При этом В.П. Зинченко — вместе с президентом РАО А.В. Петровским и вице-президентом В.В. Давы­довым — способствовал активизации работы ряда научно-общественных организаций. Так, он был вице­президентом Общества психологов и поддерживал региональные отделения и различные секции общества (в том числе секцию «Психология творчества» под руководством Я.А. Пономарева, Н.Г. Алексеева, И.Н. Се­менова [37]), а также «Научный совет по философии образования» [1] при Президиуме РАО, организованный методологом, членом-корреспондентом РАО Н.Г. Алексеевым и академиками АПСН психологом И.Н. Семеновым и педагогом А.С. Турбовским.

В конце 1990-х гг. В.П. Зинченко способствует развитию региональной науки новой демократической России: ведет исследования, преподает и читает лекции в разных городах. Организовал кафедру психологии в Международном университете природы, общества и человека «Дубна» и стал главным научным сотрудником Института общего и среднего образования РАО и профессором Самарского педагогического университета.

В 2000-е годы В.П. Зинченко в качестве профессора читает курсы лекций по общей психологии и методологии психологии на кафедре общей и экспериментальной психологии факультета психологии Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ), где по приглашению В.Д. Шадрикова заведует кафедрой психофизиологии и публикует фундаментальные статьи в периодическом издании «Психология. Журнал ВШЭ». Параллельно этому многие годы В.П. Зинченко читал лекции в ряде зарубежных университетов Европы, СНГ, США и продолжал интенсивно вести научные исследования и разработки в области психологии, психофизиологии, эргономики, педагогики, эстетики, культурологии, а также истории и методологии науки.

Свои прогрессивные социокультурные взгляды и экзистенциально-персонологические ценности В.П. Зинченко целеустремленно отстаивал, а также успешно реализовывал в непростое время смены вех, причем не только в своем многогранном творчестве, но и в разнообразной научно-организационной деятельности, будь то создание кафедры инженерной психологии и психологии труда в МГУ, кафедры эргономики в МИРЭА и отдела эргономики в ВНИИ- ТЭ, кафедры психологии в университете «Дубна» и заведование кафедрой психофизиологии НИУ ВШЭ, координация работы Отделения психологии и возрастной физиологии в РАО и организация Института человека в РАН или консультирование органов власти новой демократической России, не говоря уже о его конструктивной роли в редколлегиях множества научных изданий: журналов и книг, сборников конференций и переводов монографий, энциклопедий и словарей [33]. Так, В.П. Зинченко многие годы — член редколлегий журналов «Вопросы психологии», «Вестник МГУ: Серия «Психология» и др. Он бессменно представлял психологию в редколлегиях журналов «Человек», «Вопросы философии», «Рефлексивные процессы и управление» и ежегодника РАН «Системные исследования. Методологические проблемы», а также основал с В.В. Рубцовым Международный научный журнал «Культурно-историческая психология» и был его бессменным главным редактором.

Осуществляя в 2000-е годы теоретико-методологические исследования на факультете психологии НИУ ВШЭ, В.П. Зинченко публикует фундаментальный труд «Сознание и творческий акт» [25], где обобщает свою философско-психологическую систему с позиций культурно-деятельностного подхода и гуманистических ценностей. В связи с широко отмеченным научной общественностью России и Украины [40] 80-летним юбилеем В.П. Зинченко, были изданы коллективные монографии с его авторским участием: «Истоки культурно-исторической психологии» (М.: РОССПЭН, 2010. — 415 с.); «Стиль мышления Владимира Петровича Зинченко» (М.: РОССПЭН, 2011. — 639 с.) и «Методология психологии: проблемы и перспективы» (М.: Центр гуманитарных инициатив, 2012. — 527 с.), где показано становление и кумуляция его многогранной системы человекознания.

3.          Философско-психологическая система
человекознания В.П. Зинченко

На различных этапах своего научного развития для В.П. Зинченко весьма существенной была разработка тематического ядра его творчества — в виде сквозных для всей его научно-энциклопедической деятельности проблем. Одной из таких первых (наряду с восприятием и действием [6; 11; 12] по времени стала фундаментальная разработка общепсихоло­гической проблематики деятельности [18], изучавшейся им с позиций культурно-исторической психологии Л.С. Выготского, психологической теории деятельности А.Н. Леонтьева, физиологии активности Н.А. Бернштейна в социокультурном контексте развития таких новых областей прикладного знания, как системотехника, дизайн (техническая эстетика) и эргономика.

Отправным пунктом для системно-методологического изучения междисциплинарной проблематики деятельности послужили анализ и обобщение об­щепсихологической концепции деятельности А.Н. Леонтьева и ее дальнейшее теоретико-методическое развитие В.П. Зинченко в его концепции взаимодействия познавательной и исполнительной деятельности [18]. При этом он — с опорой на физиологию активности и построения движений Н.А. Берн­штейна — концептуально расширил теорию деятельности А.Н. Леонтьева, введя в ее структуру новый компонент: «Функциональные блоки (они же уровни) обработки информации, подобно функциональным органам, существуют виртуально, они актуализируются по мере надобности при возникновении поведенческих или других задач. Они могут быть организованы иерархически. Возможна и гетерархия, которая может представлять собой своего рода когнитивный пул, т. е. не последовательное, а параллельное сочетание сил, направленных на решение задачи» [24, с. 231]. Построение этой новой общепси­хологической модели оперативной деятельности оказалось возможным благодаря созданию В.П. Зин­ченко оригинальных методов микроструктурного, микрогенетического и микродинамического анализа познавательной (восприятие, память, внимание) и исполнительной деятельности (оперативные действия, информационная подготовка и принятие решений), а также экспериментальному исследованию ее механизмов в прикладном контексте не только инженерно-психологических разработок [30] и эргономического проектирования [28], но также продуктивно-эстетического восприятия и визуально-художественного мышления [24].

В целом, все это составило концептуально-дидактический базис для создания ряда учебных пособий [6; 11; 28; 33] в целях совершенствования преподавания общей, инженерной и психологии труда в МГУ и МИРЭА, а также теоретико-методологическую основу для научного обеспечения развития во ВНИИ- ТЭ прикладных инженерно-психологических исследований и развертывания системотехнических проектов и стандартов в таких новых интегративных научно-практических областях, как эргономика и дизайн [4; 35]. Если проблематика деятельности [18] доминировала в первой половине жизнетворчества В.П. Зинченко, то, не изменяя ей, во второй его половине — он в большей степени обобщал свои исследования сознания и творчества [24].

Общим вектором логики развития научного творчества В.П. Зинченко является прогресс его профессионального сознания: от анализа частных, эмпирически наблюдаемых и экспериментально исследуемых процессов (движения, восприятия, памяти, внимания, мышления) через освоение интеллектуальной и эстетической культуры к энциклопедическому построению философско-психологической системы человекознания. Социокультурными предпосылками итоговой книги В.П. Зинченко служат рациональная ассимиляция и оригинальное развитие автором [там же] конструктивных научных подходов (культурно-исторического, деятельностно-формирующего, когнитивно-системного в психологии, в физиологии — принципов активности и доминанты), достижений философско-научной мысли, эстетическое освоение и экзистенциальная рефлексия творческих образцов русской и мировой художественной культуры в сфере поэзии, прозы, живописи.

Эвристичен тезис В.П. Зинченко о том, что сознание включает бытийный, рефлексивный, духовный слои. По отношению к ним «различение сознательного/бессознательного лишено смысла» [с. 251]. Рефлексивный слой образуют значение, смысл, биодинамическая ткань, чувственная ткань, наблюдае­мость компонентов структуры, относительность разделения слоев. Их взаимодействие выражает гетерогенность компонентов структуры сознания. Интерес вызывает теория, согласно которой «возникающие в ходе взаимодействия биодинамической и чувственной ткани эффекты, названные фоновой рефлексией, в качестве результата дают основания для принятия решения о возможности осуществления поведенческого акта» [с. 275].

Гносеологически важно, что «В творческой деятельности участвуют все силы души... Они. когни­тивны, деятельностны и пристрастны» [с. 346]. Культурно-исторический и функционально-деятельностный анализ феноменологии творчества человека — как его «смыслообразующей работы своей собственной души» [с. 356] — приводит В.П. Зин­ченко (в развитие идей В. Гумбольдта и Г. Шпета о внутренней форме слова) к онтологическому принципу бытия психического: «Внешнее зарождается внутри, а внутреннее зарождается вовне» [с. 358]. В этой онтологеме — существенный прогресс познания детерминизма психики как синтезе его трактовок в концепциях Л.С. Выготского, П.Я. Гальпери­на, А.Н. Леонтьева, Ж. Пиаже, С.Л. Рубинштейна, Э. Толмена и др.

Далее эта онтологема углубляется интегративно­междисциплинарным принципом амплификации [с. 484]. Учет этой «предиспозиции развития» [с. 485] необходим при изучении интуиции как творческого акта. Исходя из этого, эпистемически решается феноменологически извечная проблема: «Не претендуя на разгадку механизма творчества. хотя бы схематически представить, что происходит при создании нового. В этом процессе выделяются основные стадии.На каждой стадии есть свои внешнее и внутреннее, своя тайна и своя драма. Есть место и озарению, и инсайту. Не так легко в творческом процессе отделить начала и концы, оригинальность и рутину» [с. 368—370]. При этом автор опирался на пер­сонологическую рефлексию богатого и разнообразного личного опыта [14; 16]: философско-научного творчества, системотехнических и эргономических разработок, а также художественной критики и развития «поэтической антропологии».

Оригинальны как постановка В.П. Зинченко малоизученной — по сравнению с детерминацией сре- динности творческого поиска — проблемы «начал и зазоров» составляющих его процессов, так и ее решение в виде положения о продуктивной роли «молчания» как «активного покоя». Ибо «персонификация молчания соответствует и персонификации слова (не только Божьего), исходящая от поэтов, философов и ученых» [24, с. 498]. Анализ психологии внутренней формы сквозь призму категории «непосредственное — опосредствованное» показывает, что «в интуитивном акте открывается смысл, в дискурсивном — цепочка значений, в которых смысл находит свое новое воплощение, готовое к объективации в виде нового образа, слова, мысли, действия. Прозрение. представляет собой высшую форму творческой интуиции. Его результаты не просто означают­ся, а служат основой творения» [с. 539—540].

Исходя из онтологемы, что «хаос — это избыток степеней свободы. внешних. и внутренних форм, являющийся условием и основанием их динамики» [25, с. 549], автор считает: «Итогом творческого акта (деятельности) является новообразование, иная организация хаоса (иной порядок), создание новых внешних и внутренних форм, несущих смысловую нагрузку. Сердцевиной творческого акта является формообразование, а его движущей силой — трансцендирова- ние — выхождение за пределы себя» [24, с. 547]. На гносеологический вопрос: «Есть ли в нашем «доме творчества» хозяин, в чем заключаются его обязанности и функции?» [с. 552], В.П. Зинченко дает онтологический ответ: «Под «хозяином» я понимаю сознание, которое ведает, что творит его носитель. средством такого ведения должна быть рефлексия в ее осознаваемых и неосознаваемых формах» [с. 552]. Одной из новаций современной психологии является концепция В.П. Зинченко фоновой рефлексии — как «не­осознаваемой, «неответчивой» или фоновой рефлексии без «Я» [с. 455], — верифицированная им в экспериментах с Н.Д. Гордеевой [7]. Это существенно дополняет онтологическую типологию психологии рефлексии, включающей такие ее виды, как эмоциональная, невербальная, дискурисивная, интеллектуальная, личностная, диалогическая, коммуникативная, кооперативная, экзистенциальная, культураль­ная, духовная рефлексия [39; 41; 42].

Согласно В.П. Зинченко, «Рефлексию в контексте спонтанного творчества следует понимать как особую смысловую санкцию, относящуюся к адекватности замыслу формы и содержания шагов творчества. В этой санкции присутствует эмоциональный компонент» [24, с. 556—557]. Действительно, социокультурное выражение эмоциональной рефлексии переживаний человеком проблемно-конфликтных ситуаций его жизни составляет сферу искусства как художественного творчества. В книге объясняется одна из его тайн, ибо «процессуальная фоновая рефлексия чувства порождающей активности «творца» персони­фицируется и сознается как своя собственная активность либо выступает под именами Музы, Донны, Лауры, Беатриче, с которыми поэты связывают источники душевных порывов и вдохновений» [с. 557].

Характеризуя с этих позиций творчество ряда поэтов ХХ в. (А. Ахматова, А. Белый, А. Блок, И. Брод­ский, Н. Гумилев, О. Мандельштам, Б. Пастернак, P.- м. Рильке, М. Цветаева, Т. Элиот и др.), В.П. Зин­ченко вносит [25] существенный вклад в психологию художественного творчества, которая все чаще обращается [37] к рефлексии философско-поэтических достижений Серебряного века русской культуры [39]. Это ведет к идее В.П. Зинченко о создании «поэтической антропологии» [15] как органичной части человекознания.

Эволюция научной деятельности В.П. Зинченко началась с конкретных экспериментов по зрительному восприятию [6], выяснению роли в нем движений руки и глаза [12; 25], что трансформировалось в изучение фундаментальной проблемы формирования образа [18]. Ее онтогенетическое и общепсихологи­ческое теоретико-экспериментальное исследование [11] привело к комплексному микроструктурному и микродинамическому изучению системного взаимодействия двигательной и когнитивной активности человека, а также к прикладному инженерно-психологическому анализу [30], эргономическому моделированию и дизайнерскому проектированию познавательной и исполнительной деятельности [4; 35]. Позднее это вылилось — уже в новом социокультурном контексте развития личности — в построение В.П. Зинченко психологических основ оригинальной педагогики «живого знания» [21] и созданию философско-психологической системы [24] рефлек­сирующего сознания и интуитивно-творческого акта, что существенно обогащает современную психологию творчества (Н.Г. Алексеев, Д.Б. Богоявленская, А.А. Деркач, В.К. Зарецкий, Е.П. Ильин, М.М. Кашапов, Б.М. Кедров, А.М. Матюшкин, В.А. Моляко, Я.А. Пономарев, В.Н. Пушкин, В.М. Розин, И.Н. Семенов, Е.Б. Старовойтенко, С.Ю. Степанов, О.К. Тихомиров, Д.В. Ушаков, В.Д. Шадриков, А.Т. Шумилин, А.В. Юревич, М.Г. Ярошевский и др.).

Исходя из этого, В.П. Зинченко ставит перед собой и оригинально решает извечную задачу: «схематически представить, что происходит при создании нового... В этом процессе выделяются следующие основные стадии: 1. Возникновение темы. 2. Восприятие темы, анализ ситуации, осознание проблемы. 3. Работа над решением проблемы. 4. Возникновение продуктивной идеи, образа — эйдоса решения. 5. Исполнительная, по сути, техническая стадия. Все эти стадии характеризуют как индивидуальную, так и коллективную работу» [там же, с. 368—369].

В методологическом плане итоговый труд В.П. Зинченко [там же] характеризуется не только его полифонической связью с художественными образами и с литературными ассоциациями, многоплановым диалогом с философской классикой, полемическим взаимодействием с современной психологической мыслью и строгой экспериментатикой, но также и модельно-схемной конструктивностью ключевых теоретических обобщений. Ибо, согласно И. Канту, схематизмы мышления являются продуктивным базисом научного знания.

Предлагаемый В.П. Зинченко в итоговой книге [там же] ряд схематизмов представлен в системе моделей, обобщающих вводимые им в категориаль­но-наглядной форме ключевые для его теории сознания концептуальные конструкты: «Узел развития» (с. 160); «Вертикаль развития» (с. 162); «Онтологический и идеальный планы развития» (с. 180); «Вариант возможного пути развития (Не слишком успешного)» (с. 181) и «(Более оптимистического» (с. 181); «Хронотоп (виртуальная единица вечности) живого движения» (с. 206); «Интериоризация сознания, мысли и духа в предметную деятельность (Пути одухотворения предметной деятельности)» (с. 213); «Подъем предметной деятельности до уровней сознания, мысли, духа» (с. 218); «Языки описания реальности движения» (с. 286), «Функциональная модель предметного действия» (с. 424—425); типы «Взаимодействия [внешней и внутренней. — И.С. ] форм в концептуальной модели» Слова (с. 428). Совокупность этих концептуально проработанных, научно обоснованных и феноменологически наглядных схемных моделей образует исследовательскую стратегию их дальнейшей теоретико-методической разработки и экспериментально-эмпирической верификации в системе конкретных исследований.

Из концепции творчества делается общепсихоло­гический вывод: поскольку «субъект — опосредован, он опутан инструкциями и нормами. Личность — непосредственна, ей свойственны «участность в бытии», «поступающее мышление», свободные действия — поступки», то «подлинным предметом психологического изучения.троицы «субъект — индивид — личность» является индивидуальность. У индивидуальности есть альтернатива: движение либо к субъекту, либо к личности. Первый путь — обеднение, обкрадывание себя, вплоть до утраты индивидуальности. Второй — обогащение собственной индивидуальности» [с. 545]. Это осуществленное В.П. Зинченко теоретическое обобщение существенно дополняет трактовки индивидуальности [25], разрабатываемые его коллегами (К.А. Абульханова, А.К. Болотова, А.Б. Орлов, В.А. Петровский, И.Н. Семенов, Е.Б. Старовойтенко и др.) на факультете психологии Высшей школы экономики, где под научным руководством В.Д. Шадрикова изучаются различные аспекты психологии индивидуальности, в том числе с позиций системогенеза деятельности [44] и рефлексирующего самовосприятия [41] как аспектов мира внутренней жизни человека.

В целом итоговая монография В.П. Зинченко [24] сравнима по своей феноменологической глубине и художественно-образному стилю с «Умом полководца» Б.М. Теплова, а по фундаментальности и энцик­лопедизму с трудами С.Л. Рубинштейна и Я.А. По­номарева о сознании и творчестве, несмотря на различие в их концептуальном содержании, методологическиx средствах и социокультурных контекстах. Так, все эти оригинальные философско-психологические системы базируются на концептуальных обобщениях громадной эмпирии, охватывающей феноменологию всех психических функций, изучаемых в контексте общения человека с людьми и его взаимодействия с природной средой и миром культуры. Эта интегральная книга В.П. Зинченко вызвала пристальный интерес среди различных ученых — методологов, эстетиков, филологов, педагогов, но, прежде всего, философов, психологов, физиологов, историков науки, а также студентов, магистрантов и аспирантов.

Заключение: развитие научной школы
В.П. Зинченко

Владимир Петрович всегда щедро делился c коллегами и научной молодежью своими мыслями и оценками, находками и открытиями, подходами и формулировками, идеями и методами. Под его научным руководством защищено множество дипломных работ, кандидатских и докторских диссертаций, опубликованы десятки монографий, научных и популярных статей и учебных пособий. За научные достижения он награжден медалью имени К.Д. Ушин­ского, Премией Правительства РФ, избран профессором МГУ им. М.В. Ломоносова и ординарным профессором Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

Будучи крупным организатором науки и неутомимым тружеником, В.П. Зинченко умел целенаправленно заинтересовать молодых ученых актуальными, но малоизученными проблемами, вдохновить их на кропотливую исследовательскую работу и создать им институциональные и лабораторные условия для эффективной научной деятельности, порой жестко отстаивая интересы своей научной школы в современной конкуренции психологических направлений. Он высоко ценил достижения своих учеников и сотрудников, составляющих Зинченковскую научную школу: Б.И. Беспалов, Ф.Е. Василюк, Н.Ю. Вер- гилес, Г.Г. Вучетич, Н.Д. Гордеева, В.М. Гордон, В.П. Горяинов, В.М. Девишвили, А.В. Зинченко, Т.П. Зинченко, А.Б. Леонова, Б.Г. Мещеряков, Е.Б. Моргунов, В.М. Мунипов, А.И. Назаров, О.Г. Носкова, С.К. Сергиенко, Ф.В. Соркин, Ю.К. Стрелков, Е.И. Шлягина, Б.В. Чернышев, Д.М. Эльберт и многие другие.

Эта школа развивается и разветвляется в разных университетах Москвы и Самары, в Высшей школе экономики, в Международном университете «Дубна» и в ряде научных лабораторий и вузовских кафедр. Для научной молодежи творческая судьба и труды В.П. Зинченко служат впечатляющим примером для продуктивного целеобразования, рефлек­сивно-личностного развития и достижения социальных успехов в научно-профессиональной и организаторской деятельности. Созданная В.П. Зинченко научная школа развивает разработанный им культурно-деятельностный подход в исследованиях по общей, педагогической, инженерной психологии, эргономике, психофизиологии, методологии научного и художественного творчества.

* * *

В целом, многогранная научная деятельность Владимира Петровича Зинченко оказала продуктивное воздействие на развитие многих областей современной психологии, упрочило ее междисциплинарные связи с науками о человеке и органичное взаимодействие с техникознанием, искусством и философией. Его труды не только впитали и развили достижения классической психологии и открыли новые горизонты прогресса современного чело- векознания, но и внесли весомую лепту в российскую культуру. В общекультурном плане научное творчество В.П. Зинченко послужило своеобразным энциклопедическим «мостом над бездной» забвенья в советское время ренессансных шедевров философии и искусства эпохи Серебряного века русской культуры. Он не только обогатил современное человекознание психологическими трактовками творчества О.Э. Мандельштама, Г.Г. Шпе­та и М.К. Мамардашвили, но и органично интегрировал — в содружестве с В.В. Давыдовым, В.М. Муниповым, Г.П. Щедровицким, Э.Г. Юдиным — в психологию философский компонент, придав ей статус действительно «живого знания».