Клиническая и специальная психология
2018. Том 7. № 3. С. 177–191
doi:10.17759/cpse.2018070311
ISSN: 2304-0394 (online)
Использование зрительных перцептивных задач в исследовании когнитивных процессов при ананкастном расстройстве личности и неврозоподобной шизофрении
Аннотация
Общая информация
Ключевые слова: зрительные перцептивные задачи, модифицированный тест Г.Виткина , расстройства личности, шизофрения, ананкастное расстройство личности, неврозоподобная шизофрения
Рубрика издания: Прикладные исследования
Тип материала: научная статья
DOI: https://doi.org/10.17759/cpse.2018070311
Для цитаты: Чепелюк А.А., Виноградова М.Г. Использование зрительных перцептивных задач в исследовании когнитивных процессов при ананкастном расстройстве личности и неврозоподобной шизофрении [Электронный ресурс] // Клиническая и специальная психология. 2018. Том 7. № 3. С. 177–191. DOI: 10.17759/cpse.2018070311
Полный текст
Введение
Проблема дифференциации расстройств личности, реакции декомпенсации которых выражены в различных проявлениях тревоги, и тревожно-фобических нарушений в рамках манифестации вялотекущей шизофрении на этапе первичной клинико-психологической диагностики является весьма актуальной. Выявляемые у данных пациентов когнитивные нарушения редко достигают тяжелой степени выраженности в сравнении с нормативными показателями [10] и, как правило, в случае расстройств личности проявляются только в особых условиях невозможности опоры на привычный способ функционирования, приводящих к дезорганизации сложившегося стереотипа адаптации [1; 5]. Одним из способов решения данной проблемы является дифференцированный подход к квалификации устанавливаемых когнитивных нарушений, основанный на интеграции принципов качественного и количественного анализа [2], с выделением тех, которые носят более мягкий устойчивый характер и могут быть описаны как особенности когнитивной деятельности, не вызывая выраженного снижения ее продуктивности, и тех, которые характеризуются устойчивостью с нарастанием тяжести по степени влияния на процессы и результаты психической деятельности. Использование невербальных методов представляется наиболее информативным подходом как для исследования личности [11], так и для исследования нарушений процессов анализа зрительной перцептивной информации у больных шизофренией. При расстройствах личности изменения процессов восприятия неоднородны и разнонаправлены. Так, при одних расстройствах (пограничное расстройство личности, шизотипическое расстройство личности) сообщается о нарушениях (искаженном восприятии страха в нейтральной экспрессии при пограничном расстройстве личности [15], снижении эмпатии к негативным эмоциям при шизотипическом расстройстве личности [12]), в то время как при других (например, обсессивно-компульсивном расстройстве личности) - об улучшении точности зрительного восприятия и чувствительности к контрасту по сравнению с нормативными значениями [6].
Нарушения процессов зрительного восприятия являются важным прогностическим признаком развития шизофрении, их выраженность связана с более ранним началом заболевания, развитием бреда и галлюцинаций, вычурным поведением, депрессивной симптоматикой, а также ухудшением социального функционирования в детстве и подростком возрасте. Кроме того, некоторые нарушения процессов зрительного восприятия (измененное восприятие собственного лица, тела, лиц других людей, псевдодвижения, реверсии и др.) являются стабильными и не зависят от длительности течения заболевания, а также от типа проводимой фармакотерапии [9]. Механизмы нарушений зрительной перцептивной деятельности больных шизофренией обсуждаются на различных уровнях. На уровне нейрофизиологических и нейроанатомических исследований сообщается о структурных изменениях, связанных с межполушарным взаимодействием [7], редукцией ядер подушки, различные подгруппы которых вовлечены в передачу входящей сенсорной информации в первичные отделы зрительной и слуховой коры, префронтальную кору и гетеромодальную ассоциативную зону височно-теменной коры [8]. Также сообщается о влиянии изменений плотности коры головного мозга в зонах, вовлеченных в процессы нисходящей модуляции, а также анализа стимулов [13]. На уровне психологических механизмов восприятия предполагаются фрагментарность, обнаруживаемая при решении задач на интеграцию отдельных характеристик для обнаружения целого (формы или движения), нарушения процессов кодирования отдельных элементов стимулов [14], которые не объясняют до конца обнаруживаемые феномены. В рамках цикла исследований, проведенных в школе Ю.Ф. Полякова, с распознаванием предметных изображений в условиях неполноты зрительной стимульной информации была выявлена неоднородность нарушений зрительного восприятия у больных шизофренией. При интактности предметного мира со стороны его физических характеристик больные хуже распознавали высоковероятные предметные изображения и лучше справлялись с опознанием маловероятных: «...изменение порогов опознания у больных шизофренией коррелирует с особой характеристикой объекта опознания, связанной с особенностями его использования в социально-практическом опыте, с частотой употребления в прошлом опыте. Если изображение маловероятно по прошлому опыту, то больные шизофренией испытывают меньше затруднений при его опознании, чем здоровые. Если же оно обычно, шаблонно, часто встречалось и в прошлом, то больные шизофренией по результатам опознания оказываются хуже здоровых» [4, с. 112].
В настоящем исследовании для изучения познавательной деятельности на модели зрительных перцептивных задач нами был выбран непредметный трудновербализуемый стимульный материал («Включенные фигуры» Г. Виткина), позволяющий минимизировать в непосредственной работе с ним роль социального опыта. Также были использованы разные степени и способы социальной регуляции деятельности испытуемых (минимальная степень задавалась «глухой» инструкцией, а дополнительная вербальная и дополнительная зрительная перцептивная инструкции позволяли варьировать степени и способы внешней регуляции деятельности испытуемых).
Материал и методы
В исследовании приняли участие 174 человека, составивших две экспериментальные и контрольную группы. В первую экспериментальную группу были включены 36 пациентов с ананкастным расстройством личности (АРЛ) с генерализованным тревожным, тревожно-фобическими и обсессивнокомпульсивными расстройствами (коды по МКБ-10: F41.1, F40.0, F42.0), во вторую - 38 пациентов с неврозоподобной шизофренией (НШ, F21.3). Контрольную группу составили 100 здоровых испытуемых. Исследование проводилось в клинических отделениях ГБУЗ «ПКБ имени Ю.В. Каннабиха ДЗМ» г. Москвы, а также в Международном институте психосоматического здоровья в 2010-2018 гг. Основные социодемографические характеристики исследуемых групп представлены в табл. 1. Испытуемые экспериментальных и контрольной групп были сопоставимы по возрасту и образовательному уровню, за исключением значимого повышения среди пациентов с АРЛ высшего уровня образования.
Таблица 1
Характеристика пациентов экспериментальных и контрольной групп
Показатели |
Исследуемые больные и здоровые испытуемые |
|||
АРЛ |
НШ |
Здоровые испытуемые |
||
Средний возраст (лет) |
31,9±9,8 |
30,8±8,7 |
27,5±8,5 |
|
Пол |
женщины |
24 (66%) |
22 (60%) |
54 (54%) |
мужчины |
12 (34%) |
16 (40%) |
46 (46%) |
|
Образование |
высшее |
30 чел. (83%) |
23 чел. (59%) |
55 чел. (55%) |
Неоконченное высшее |
5 чел. (14%) |
7 чел. (19%) |
29 чел. (29%) |
|
среднее |
1 чел. (3%) |
8 чел. (22%) |
16 чел. (16%) |
Для изучения особенностей решения зрительно-перцептивных задач в исследовании применялся модифицированный нами вариант теста «Включенных фигур» Г. Виткина [3]. Стимульный материал был организован в две серии. В серии I к каждой их основных 12 фигур последовательно предъявлялись восемь простых (всего 96 стимульных ситуаций). В серии II одновременно предъявлялись шесть пар сложных фигур и последовательно восемь простых к ним (всего 48 стимульных ситуаций). Использовались три варианта инструкций: «глухая» и две дополнительных (с вербальной и зрительной перцептивной подсказками, соответственно). Анализировались время выполнения серий I и II; количество выборов простых фигур в структуре сложных в каждой из серий; количество выборов простых фигур в структуре сложных в условиях «глухой» и дополнительных инструкций; число правильных ответов в каждой серии, а также при варьировании инструкций. Полученные результаты сопоставлялись с результатами теста интеллекта Векслера для оценки различных параметров когнитивного функционирования. Статистическая обработка данных проводилась с применением дисперсионного анализа (ANOVA) и корреляционного анализа Спирмена с помощью пакета статистических программ IBM SPSS Statistics 22.0.
Результаты
Сопоставление результатов выполнения теста Векслера испытуемыми экспериментальных и контрольной групп установило, что пациенты с АРЛ значимо отличались от здоровых испытуемых преимущественно по невербальным субтестам («Шифровка», «Недостающие детали», «Кубики Коса»), что приводило к снижению суммарного показателя невербальных оценок и, как следствие, общего балла. Важно отметить отсутствие значимых различий между пациентами с АРЛ и здоровыми испытуемыми по большинству вербальных субтестов (за исключением субтеста «Повторение цифр») и показателю суммы вербальных оценок (табл. 2). В то время как больные с НШ обнаруживали статистически значимое снижение большинства вербальных и невербальных показателей выполнения теста Векслера: в субтестах «Осведомленность», «Понятливость», «Сходство», «Повторение цифр», «Словарный», «Шифровка», «Недостающие детали», «Кубики Коса» и «Последовательные картинки», а также всех интегральных показателей.
Таблица 2
Субтесты Векслера |
Пациенты Пациенты Здоровые с АРЛ с НШ испытуемые |
Осведомленность |
13,3±1,9 12,3±2,4*3 13,7±3,3*2 |
Понятливость |
12,7±2,4 11,1±1,9**3 13,4±3,1**2 |
Арифметический |
10,5±3,2 9,8±3,0 11,0±2,7 |
Сходство |
13,6±2,3**2 |
11,9±2,3**1; з |
13,6±2,2**2 |
Повторение цифр |
10,0±2,7**з |
10,0±2,8**з |
11,9±2,6**1; 2 |
Словарный |
13,9±2,3 |
12,5±2,6**з |
14,3±2,6**2 |
Сумма вербальных оценок |
73,8±8,5*2 |
67,6±8,8*1 **з |
77,9±11,7**2 |
Шифровка |
9,5±2,0*з |
8,3±1,5**з |
10,9±2,9*1 **2 |
Недостающие детали |
10,3±1,9**з |
9,7±1,8**з |
12,3±2,1**1; 2 |
Кубики Коса |
12,0±2,6**з |
11,7±2,1**з |
13,6±2,4**1; 2 |
Последовательные картинки |
9,8±1,4 |
8,9±2,5**з |
10,6±2,0**2 |
Складывание фигур |
8,2±2,5 |
7,6±2,3 |
7,5±2,1 |
Сумма невербальных оценок |
50,1±6,6**з |
46,2±5,8**з |
54,8±7,1**1 2 |
Общий балл |
123,8±11,9*1 |
113,7±12,1**з |
132,8±16,7*1 **2 |
Примечание. Показатели приведены в виде М ± δ (где М – среднее арифметическое, а δ − стандартное отклонение). * – различия статистически на уровне р ≤ 0,05, ** – на уровне p≤0,01 между: ¹ – пациентами с АРЛ, ² – пациентами с НШ и ³ – здоровыми испытуемыми.
В табл. 3 приведены значения правильных ответов при различных инструкциях в модифицированном варианте теста «Включенные фигуры» Г. Виткина. Как следует из представленных данных, в условиях «глухой» инструкции у всех испытуемых обследованных групп наблюдаются трудности нахождения ключевой фигуры.
Таблица 3
Показатели правильных ответов при выполнении модифицированного теста
Г. Виткина в условиях различных инструкций пациентами экспериментальных
групп и здоровыми испытуемыми
Варианты инструкций к модифицированному тесту Г. Виткина |
Группы испытуемых |
Число правильных ответов |
Соотношение ответов с отсутствием ключевой фигуры / ее нахождением в % |
«Глухая» |
Больные с АРЛ |
0,21±0,41 |
81 / 19 |
Больные с НШ |
0,24±0,44 |
79 / 21 |
|
Здоровые испытуемые |
0,42±0,50 |
64 / 36 |
|
Дополнительная вербальная инструкция |
Больные с АРЛ |
0,59±0,50*2 |
47 / 53 |
Больные с НШ |
0,24±0,43**з *1 |
76 / 24 |
|
Здоровые испытуемые |
0,74±0,44**2 |
27 / 73 |
|
Дополнительная зрительная перцептивная инструкция |
Больные с АРЛ |
0,29±0,52**з |
74 / 26 |
Больные с НШ |
0,28±0,45**з |
78 / 22 |
|
Здоровые испытуемые |
0,59±0,66**1; 2 |
50 / 50 |
Примечание. Показатели приведены в виде М ± δ (где М – среднее арифметическое, а δ − стандартное отклонение), * – различия статистически на уровне р ≤ 0,05, ** – на уровне p≤0,01 между: ¹ – пациентами с АРЛ, ² – пациентами с НШ и ³ – здоровыми испытуемыми.
В условиях дополнительной вербальной инструкции у здоровых испытуемых отмечается наиболее выраженное повышение числа правильных ответов, содержащих ключевую фигуру в структуре сложной. У больных с НШ в сравнении со здоровыми испытуемыми наблюдается статистически значимое снижение числа правильных ответов в условиях вербальной подсказки. Пациенты с АРЛ характеризовались отсутствием статистически значимых различий со здоровыми испытуемыми после введения дополнительной вербальной инструкции, что свидетельствует о возможностях повышения продуктивности деятельности данных пациентов в условиях снижения степени неопределенности стимульной ситуации, выработки ими собственных эффективных критериев на основе заданных вербально («точь-в-точь», «как на образце»).
В условиях же предъявления дополнительной зрительной перцептивной инструкции в выборке здоровых испытуемых наблюдается равное соотношение тех, кто находит ключевую фигуру, и тех, кто не может ее отыскать. Пациенты с НШ и АРЛ характеризовались статистически значимым снижением правильных ответов в условиях дополнительной зрительной перцептивной подсказки по сравнению со здоровыми испытуемыми (табл. 3).
Анализ дополнительных параметров выполнения модифицированного варианта теста Г. Виткина обнаружил отсутствие различий в динамических показателях между здоровыми испытуемыми и пациентами экспериментальных групп как в условиях работы в серии I и II в целом, так и в условиях «глухой» и дополнительной инструкций. При сравнении операциональных характеристик установлено, что количество ошибочных узнаваний простых фигур в структуре сложных в сериях I и II не отличается у здоровых испытуемых (в среднем 8,9 и 4,9 соответственно) и пациентов с АРЛ (в среднем 12,3 и 5,2 соответственно), в то время как пациенты с НШ допускают значимо больше ошибок (в среднем 21,1 и 10,5 соответственно) по сравнению с пациентами с АРЛ в серии I (р<0,01) и серии II (p<0,05) и здоровыми испытуемыми (р<0,01 для серий I и II). Анализ ошибок в условиях «глухой» инструкции выявил их значимое повышение у больных экспериментальных групп по сравнению с результатами здоровых испытуемых (р<0,05). При введении дополнительной вербальной инструкции у пациентов с АРЛ отмечается число ошибочных ответов, сопоставимое с нормативными данными, в то время как люди с НШ продолжают демонстрировать более высокие показатели ошибочных узнаваний в сравнении со здоровыми испытуемыми (р<0,05).
Для обсуждения факторов, определяющих результативность выполнения модифицированного теста Г. Виткина, был проведен корреляционный анализ с тестом Д. Векслера. Как следует из приведенных на рис. 1 данных, у здоровых испытуемых результативность выполнения серий I и II модифицированного теста Г. Виткина обнаруживает очень слабые положительные связи с параметрами выполнения теста Векслера, в том числе с вербальными и невербальными интегральными показателями. А правильные ответы в условиях варьирования различных инструкций к модифицированному тесту Г. Виткина у здоровых испытуемых не связаны с показателями выполнения теста Векслера (рис. 2).
Рис. 1. Связи между количеством правильных ответов в сериях I (слева) и II (справа) модифицированного теста Г. Виткина и субтестами Векслера (при р<0,05)
Примечание. Субтесты Векслера: W1 – Осведомленность, W2 – Понятливость, W3 – Арифметический, W4 – Сходство, W5 – Повторение цифр, W6 – Словарный, W7 – Шифровка, W8 – Недостающие детали, W9 – Кубики Коса, W10 – Последовательные картинки, W11 – Складывание фигур. Сумма Н.О. – сумма невербальных оценок; Сумма В.О. – сумма вербальных оценок..
У больных с АРЛ выявлена единичная положительная связь между невербальным субтестом Векслера «Кубики Коса» и количеством правильных ответов в серии I. Результативность в серии II у данной группы пациентов не связана с какими-либо показателями выполнения теста Д. Векслера, равно как результативность в условиях «глухой» и дополнительной вербальной инструкций. Результативность деятельности в условиях дополнительной зрительной перцептивной инструкции обнаруживает лишь единичную слабую положительную связь с выполнением вербального субтеста «Понятливость» (рис. 2).
Рис. 2. Связи между количеством правильных ответов в условиях «глухой» (слева сверху), дополнительной вербальной (справа сверху) и зрительной перцептивной инструкции (слева снизу) в модифицированном тесте Г. Виткина и субтестами Векслера (при р≤0,05)
Примечание. Субтесты Векслера: W1 – Осведомленность, W2 – Понятливость, W3 – Арифметический, W4 – Сходство, W5 – Повторение цифр, W6 – Словарный, W7 –Шифровка, W8 – Недостающие детали, W9 –Кубики Коса, W10 – Последовательные картинки, W11 – Складывание фигур. Сумма Н.О. – сумма невербальных оценок; Сумма В.О. – сумма вербальных оценок.
Структура корреляций у больных с НШ характеризовалась увеличением числа и силы связей между результативностью выполнения модифицированного теста Г. Виткина и параметрами теста Векслера. Так, результативность в сериях I и II положительно связана с интегральными показателями теста Векслера - Суммой невербальных оценок и Общим баллом (рис. 1). Кроме того, результативность в серии I у данной группы пациентов обнаруживает связи с вербальными субтестами Векслера, в то время как результативность в серии II преимущественно связана с невербальными компонентами теста Д. Векслера. Результативность поисков простых фигур в структуре сложной в условиях «глухой» инструкции у пациентов с НШ не связана с какими-либо показателями теста Векслера, в то время как результативность в условиях дополнительной вербальной инструкции обнаруживает связи как с отдельными невербальными субтестами Векслера («Недостающие детали», «Кубики Коса»), так и с суммой невербальных оценок. Результативность поиска простых фигур в структуре сложных в условиях дополнительной зрительной перцептивной инструкции характеризуется более сильными положительными связями с невербальными показателями теста Векслера - субтестом «Складывание фигур» и показателем суммы невербальных оценок (рис. 2).
Обсуждение и выводы
Решение зрительных перцептивных задач в условиях «глухой» инструкции является одинаково сложным для здоровых испытуемых и пациентов с различным уровнем тяжести психопатологических нарушений. Однако введение дополнительной вербальной инструкции-подсказки позволяет повысить результативность деятельности здоровых испытуемых и пациентов с АРЛ. В то время как больным с НШ данная вспомогательная роль инструкции остается недоступна. В условиях зрительной перцептивной подсказки также отмечается снижение результативности выполнения у испытуемых всех исследованных групп, однако показатели в контрольной группе значимо выше аналогичных показателей пациентов обеих экспериментальных групп.
Динамические параметры выполнения модифицированного теста Г. Виткина не обнаружили значимых различий у пациентов обеих экспериментальных групп в сравнении с нормативными показателями, что позволяет обсуждать большую роль операциональных характеристик зрительной перцептивной деятельности и закономерностей их нарушения. Так, при более легком регистре психопатологических нарушений не отмечается снижения точности ответов, в то время как в случае повышения степени тяжести расстройств точность грубо нарушена. При общем снижении показателей результативности решения зрительных перцептивных задач пациентами с АРЛ и НШ в сериях I и II по сравнению с нормативными значениями отмечаются различия в доступных компенсаторных возможностях повышения эффективности деятельности, что может быть связано с особенностями в структурах связей с различными компонентами вербального и невербального интеллекта. Так, у пациентов с АРЛ структура связей результативности поиска простых фигур в структуре сложных в условиях варьирования инструкций сопоставима с нормативными данными (отсутствие связей), за исключением работы в условиях дополнительной зрительной перцептивной инструкции, где пациенты с АРЛ были менее эффективны по сравнению со здоровыми. При увеличении степени тяжести психопатологических нарушений отмечается нарастание числа и силы связей между показателями результативности решения зрительно-перцептивных задач и невербальными параметрами теста Векслера по сравнению со структурой нормативных связей, где результативность зрительно-перцептивной деятельности характеризуется равномерными слабыми связями как с вербальными, так и невербальными показателями выполнения теста Векслера.
Литература
-
Виноградова М.Г. Перспективы исследования
особенностей когнитивных процессов при расстройствах личности // Материалы
Всероссийской научно-практической конференции «Теоретические и прикладные
проблемы медицинской (клинической) психологии» (г. Москва, 14-15 февраля 2013
г.) / Под ред.
Н.В. Зверевой, И.Ф. Рощиной. М.: изд-во МГППУ, 2013. С. 52–53. -
Виноградова М.Г., Ермушева А.А., Шабанова А.А. К
проблеме исследования познавательной деятельности при расстройствах личности //
Материалы
V Международной научно-практической конференции «Психология и педагогика
в системе гуманитарного знания» (г. Москва, 27-28 декабря 2012 г. В 2-х т. Т. 1) / под ред. А.Ф. Долматова. Москва: Спецкнига, 2012. С. 36–43. - Виноградова М.Г, Шабанова А.А. Методические рекомендации к проведению модифицированного теста Г. Виткина. М.: Арбат, 2014, 48 с.
- Критская В.П., Мелешко Т.К., Поляков Ю.Ф. Патология психической деятельности при шизофрении: мотивация, общение, познание. М.: изд-во МГУ, 1991. 256 с.
-
Смулевич А.Б., Дубницкая Э.Б.,
Ильина Н.А. Расстройства личности: актуальные аспекты систематики,
динамики и терапии // Журнал психиатрии. 2003. Т. 5. № 5.
С. 7–16 -
Ansari Z., Fadardi J.S.
Enhanced visual performance in obsessive compulsive personality disorder //
Scandinavian Journal of Psychology. 2016. Vol. 57. № 6.
P. 542–546. doi:10.1111/sjop.12312 - Berkovitch L., Dehaene S., Gaillard R. Disruption of Conscious Access in Schizophrenia // Trends in Cognitive Sciences. 2017. Vol. 21. № 11. P. 878–892. doi:10.1016/J.TICS. 2017.08.006
- Hazlett E.A., Rothstein E.G., Ferreira R., et al. Sensory gating disturbances in the spectrum: Similarities and differences in schizotypal personality disorder and schizophrenia // Schizophrenia research. 2015. Vol. 161. № 2-3. P. 283–290. doi:10.1016/j.schres.2014.11.020
- Keane B.P., Cruz L.N., Paterno D., et al. Self-Reported Visual Perceptual Abnormalities Are Strongly Associated with Core Clinical Features in Psychotic Disorders // Frontiers in Psychiatry. 2018. Vol. 9. № 69. P. 1–10. doi:10.3389/fpsyt.2018.00069
-
López-Luengo
B.,González-Andrade A., García-Cobo M. Not All Differences
between Patients with Schizophrenia and Healthy Subjects Are Pathological:
Performance on the Conners’ Continuous Performance Test // Archives of Clinical
Neuropsychology. 2016.
Vol. 31. № 8. P. 1–13. doi:10.1093/arclin/acw075 - McCallum S.R. Context of Nonverbal Assessment of Intelligence and Related Abilities // Нandbook of Nonverbal Assessment / S.R. McCallum (ed.). N.Y.: Springer, 2003. P. 3–19.
- Ripoll L.H. Zaki J., Perez-Rodriguez M.M., et al. Empathic accuracy and cognition in schizotypal personality disorder // Psychiatry Research. 2013. Vol. 210. № 1. P. 232–241. doi:10.1016/j.psychres.2013.05.025
- Rohleder C., Koethe D., Fritze S., et al. Neural correlates of binocular depth inversion illusion in antipsychotic-naïve first-episode schizophrenia patient // European Archives of Psychiatry and Clinical Neuroscience. 2018. P. 1–14. doi:10.1007/s00406-018-0886-2. URL: https://link.springer.com/article/10.1007/s00406-018-0886-2 (дата обращения: 19.09.2018)
- Tibber M.S., Anderson E.J., Bobin T., et al. Local and Global Limits on Visual Processing in Schizophrenia // PLoS ONE. 2015. Vol. 10. № 2. P. 1–17. doi:10.1371/journal.pone.0117951. URL: https://journals.plos.org/plosone/article?id= 10.1371/journal.pone.0117951 (дата обращения: 19.09.2018)
-
Van Dijke A., Van Wout M., Ford J.D., et al.
Deficits in Degraded Facial Affect Labeling in Schizophrenia and Borderline
Personality Disorder // PLoS ONE. 2016. Vol. 11. № 6.
P. 1–16. doi:10.1371/journal.pone.0154145. URL: https://journals.plos.org/plosone /article? id=10.1371/ journal.pone.0154145 (дата обращения: 19.09.2018).
Информация об авторах
Метрики
Просмотров
Всего: 1658
В прошлом месяце: 11
В текущем месяце: 0
Скачиваний
Всего: 777
В прошлом месяце: 3
В текущем месяце: 0