Введение
Cубъективное благополучие (далее СБ) в настоящее время рассматривается исследователями как интегральный показатель психологического здоровья, включающего когнитивную оценку жизни (удовлетворенность жизнью) и эмоциональные аспекты, которые характеризуются сравнительной частотой положительных и отрицательных переживаний (Diener, Oishi, Tay, 2018). Высокий уровень СБ традиционно ассоциируется с благоприятными исходами — телесным здоровьем, успехами в учебе и работе, крепкими социальными связями, широкими жизненными перспективами. Период молодости характеризуется решением ключевых возрастных задач развития — становлением личной идентичности, обретением автономии, выбором профессии, установлением близких отношений и др. Границы периода молодости существенно различаются в зависимости от юрисдикции. Универсальной классификации в мире не существует. К примеру, ВОЗ относит к молодежи людей от 18 до 44 лет, а ООН — от 15 до 24 лет. В России Федеральным законом от 30.12.2020 № 489-ФЗ «О молодежной политике в Российской Федерации» определено, что молодые граждане — это социально-демографическая группа лиц в возрасте от 14 до 35 лет включительно, имеющих гражданство РФ.
Рассматриваемый этап жизни традиционно сопряжен с повышенной нестабильностью. Молодые люди, преодолевая личные переходные процессы, могут особенно остро реагировать на изменения окружающей среды (социальной, экономической, культурной). В условиях социокультурной нестабильности — политических конфликтов, экономических кризисов, резких изменений условий жизни, системы ценностей и паттернов поведения — выполнение возрастных задач существенно усложняется и отрицательно влияет на СБ молодежи, что вполне ожидаемо. При этом исследования показывают, что реакция молодежи на нестабильность неоднородна: наряду с рисками формируются и адаптивные механизмы, позволяющие сохранять психологическое благополучие даже в неблагоприятных условиях. Данный феномен требует детального анализа в контексте современных психологических подходов к развитию в условиях нестабильности.
Актуальность темы обусловлена тем, что многие регионы мира — как экономически развитые, так и развивающиеся — сталкиваются с различными формами нестабильности, которые по-разному отражаются на психологическом состоянии молодежи. Особый интерес представляет анализ факторов, определяющих СБ в условиях длительной или хронической неопределенности, поскольку именно молодежь демонстрирует повышенную чувствительность к изменению структур социальной поддержки, образовательных возможностей и перспектив личностного и профессионального развития.
Цель данного обзора — обобщить зарубежные исследования последнего десятилетия о субъективном благополучии молодежи в контексте возрастных задач в период социокультурной нестабильности. В статье последовательно рассматриваются теоретические подходы к пониманию СБ, описываются возрастные задачи молодежи как ключевой психологический контекст, анализируются эмпирические данные о влиянии различных форм нестабильности на психологическое состояние молодых людей, а также выделяются факторы, которые способствуют поддержанию устойчивости и субъективного благополучия. Отдельный акцент сделан на понимании механизмов адаптации молодежи в условиях социальной неопределенности, что позволяет уточнить психологическое содержание феномена СБ в нестабильных регионах.
В отличие от предшествующих обзоров, фокусирующихся преимущественно на общих детерминантах благополучия молодежи либо на последствиях отдельных кризисов, настоящий анализ специально рассматривает субъективное благополучие молодых людей в условиях социокультурной нестабильности. Новизна подхода заключается в учете совокупного влияния возрастных задач развития и нестабильного окружения, а также в выявлении позитивных ресурсов, которые позволяют молодежи сохранять высокое СБ при неблагоприятных обстоятельствах.
Понятие субъективного благополучия молодежи
В рамках настоящего обзора под «молодежью» подразумеваются лица от 14 до 24 лет. Такой диапазон охватывает поздний подростковый и ранний взрослый возраст, в течение которого завершается решение основных задач развития (становление идентичности, обретение автономии и др.). Выбор этих границ обусловлен отечественной традицией (начиная с 14 лет) и международной классификацией (верхняя граница — 24 года по определению ООН), что позволяет учесть как национальный, так и глобальный подходы к возрастным границам молодежи.
СБ определяется как совокупность удовлетворенности жизнью и эмоционального баланса — преобладания позитивных эмоций над негативными (Diener, Oishi, Tay, 2018). Современные исследования подчеркивают многокомпонентную структуру СБ, включая когнитивные оценки (удовлетворенность жизнью), эмоциональные показатели, а также элементы психологического функционирования — чувство смысла, цели и личностного роста. Для молодежи, находящейся в процессе формирования идентичности, эти компоненты особенно значимы и взаимосвязаны. Мы рассматриваем все указанные аспекты, поскольку благополучие молодого поколения складывается из субъективной оценки своей жизни, эмоционального состояния и наличия экзистенциального смысла (Rudolf, 2024).
В исследованиях обычно применяется измерение СБ по самоотчетам. В экспериментах используются различные шкалы удовлетворенности жизнью, например «лестница Кантрила»1 (Diener, Inglehart, Tay, 2013), а также опросники настроения, по которым считается баланс положительных и отрицательных аффектов. В последнее десятилетие наука о СБ существенно продвинулась: доказана валидность соответствующих методов измерения и выявлены ключевые детерминанты СБ, такие как черты личности, социальные связи и материальное благополучие. При этом подростки и молодежь демонстрируют ряд особенностей СБ по сравнению со взрослыми испытуемыми.
Исследования показывают, что в детстве и ранней юности уровень удовлетворенности жизнью обычно выше, чем у людей средневозрастной группы, а затем постепенно снижается при переходе к взрослой жизни (Marquez et al., 2024). В глобальном масштабе молодые люди 14—24 лет все еще оценивают свою жизнь несколько выше, чем взрослые старше 25 лет, однако в ряде социально и экономически развитых стран фиксируется тенденция к снижению удовлетворенности жизнью среди молодежи, что связывается с особенностями современного социального контекста: ростом уровня стресса, неопределенностью будущего, образовательными и профессиональными перегрузками.
На индивидуальном уровне СБ молодого человека зависит от успешного решения стоящих перед ним задач саморазвития и удовлетворения базовых психологических потребностей. Как показывают исследования, удовлетворение этих возрастных стремлений коррелирует с повышением уровня СБ. Например, данные опросов в Восточной Европе показывают, что наличие супруга, высокий уровень образования и занятость положительно связаны с ощущением благополучия у молодых людей (Lim, Cappa, Patton, 2017). Напротив, невыполнение ожидаемых социальных ролей (безработица, отсутствие профессионального самоопределения и т. д.) часто ведет к снижению удовлетворенности жизнью. Согласно ряду исследований, молодые люди, не занятые ни в учебе, ни в работе (категория NEET), демонстрируют более низкое СБ по сравнению со сверстниками, хотя наличие социальной поддержки (семьи, служб занятости) частично компенсирует этот эффект.
Таким образом, успешное прохождение задач молодости — вступление во взрослые роли, достижение самостоятельности — обычно способствует субъективному благополучию, тогда как трудности в этих сферах коррелируют с ухудшением психологического состояния.
Психологическое благополучие в период молодости также включает ощущения направленности, значимости и способности к достижению поставленных целей. Период ранней взрослости является временем активного формирования смыслов и жизненных ценностей, что делает экзистенциальные аспекты важной составляющей СБ.
В молодости экзистенциальные аспекты благополучия также значимы. Многие молодые люди стремятся определить свое предназначение, выработать жизненные ценности. Исследования показывают, что наличие цели и смысла в ранней взрослости позитивно связано с удовлетворенностью жизнью и психическим здоровьем (Rahman et al., 2025).
Таким образом, субъективное благополучие молодежи — многомерный конструкт, на который влияют как объективные достижения (успехи в образовании, карьере, отношениях), так и внутренние процессы (формирование идентичности, наличие жизненных целей, личностные ресурсы).
Возрастные задачи молодости и их роль в благополучии
Культурные различия определяют, какие возрастные задачи становятся наиболее значимыми для молодежи в конкретном обществе. В ряде стран основное внимание уделяется ранней самостоятельности и выходу на рынок труда, в других — приоритет отдается длительному образованию и постепенному переходу к взрослым ролям. Международные исследования показывают, что ожидания относительно начала карьеры, получения высшего образования или создания семьи варьируют в зависимости от социально-экономического контекста, что влияет и на субъективное переживание успешности развития. Различия в социокультурном контексте влияют на то, как невыполнение тех или иных задач сказывается на благополучии. Например, среди румынской молодежи, несмотря на сравнительно низкие показатели образования и ранние браки, уровень субъективного благополучия оказался сопоставим с остальным населением Восточной Европы (Lim, Cappa, Patton, 2017). Это подчеркивает ведущую роль адаптации и культурных ценностей. Если какая-то «задача» не является центральной ценностью в субкультуре (скажем, высшее образование), ее отсутствие меньше бьет по самооценке и удовлетворенности жизнью молодых людей. Успешная реализация возрастных задач молодости обычно улучшает СБ (через удовлетворение потребностей в автономии, компетентности и принадлежности к социальным группам). Напротив, сложности при выполнении возрастных задач способствуют снижению СБ и увеличению рисков для психологического благополучия. Особенно уязвимой является молодежь, лишенная возможностей реализовать свои цели. Взаимосвязь возрастных задач и СБ проявляется как на уровне личностного развития (усвоение новых ролей, формирование идентичности, укрепление автономии), так и на уровне социального контекста, задающего рамки возможностей. Психологические теории развития подчеркивают, что успешное прохождение этих задач не только укрепляет субъективное благополучие, но и способствует формированию устойчивости, необходимой для адаптации в условиях экономической, социальной и культурной нестабильности.
Анализ исследований субъективного благополучия молодежи Европы и Ближнего Востока
Наиболее современные исследования, посвященные субъективному благополучию европейской молодежи в возрасте 18—25 лет, показывают, что, в целом, уровень удовлетворенности жизнью у молодежи остается достаточно высоким, хотя наблюдаются межстрановые различия. Так, сравнительное исследование (выборка: 11944 человек в возрасте 15—24 года, включая 7942 (66%) женщин и 4002 (34%) мужчин) в пяти странах Восточной Европы (Беларусь, Босния и Герцеговина, Республика Македония, Сербия) показало, что около 40% молодых людей оценивают себя как «очень счастливых» и довольных жизнью, причем доля оптимистов относительно будущего достигает приблизительно 75% (Lim, Cappa, Patton, 2017). Более высокий уровень субъективного благополучия зафиксирован у молодых людей с лучшим материальным положением и более высоким образованием: увеличение материального достатка семьи и получение высшего образования ассоциируются с ростом удовлетворенности жизнью (Lim, Cappa, Patton, 2017). Эти данные согласуются с общеевропейскими тенденциями, согласно которым молодежь скандинавских стран традиционно лидирует по удовлетворенности жизнью, тогда как в некоторых южных и восточных странах показатели ниже. При этом за последние годы наметилось снижение благополучия у молодежи: например, по международным опросам, начиная с середины 2010-х, молодые люди стали сообщать о несколько меньшей удовлетворенности жизнью, чем ранее, а разрыв со старшими возрастами сократился (Bryson, Blanchflower, 2024). Особенно резко негативное влияние оказала пандемия COVID-19, о чем свидетельствуют недавние лонгитюдные данные. Так, М. Нойгебауэр, А. Патцина, Х. Дитрих и М. Занднер проследили динамику удовлетворенности жизнью у немецких старшеклассников в 2020—2022 гг. (сравнивалось двухлетнее развитие удовлетворенности жизнью у немецких старшеклассников во время COVID-19 (2698 человек) с развитием в предшествующих пандемии когортах (4834 человека)) и выявили ее значимое снижение примерно на 0,8 балла (по 10-балльной шкале) за два пандемийных года (Neugebauer et al., 2024). Это падение в три раза превышает соответствующие сдвиги в общей популяции взрослых и сопоставимо по величине с эффектом тяжелых жизненных событий (например, потерей работы). Результаты лонгитюдного исследования Х. Эйкерт (207 учащихся 5—9 классов; три этапа до и один этап после начала пандемии) показали, что до пандемии снижались общий аффективный компонент и доменная удовлетворенность (семьей, сверстниками и школой), а во время пандемии статистически значимо снизился лишь показатель «удовлетворенность семьей». Межиндивидуальные различия особенно были связаны с социально-экономическим статусом, а значимых гендерных различий выявлено не было (Eckert et al., 2025). Таким образом, к началу 2020-х внимание исследователей привлекла не только традиционно высокая удовлетворенность жизнью у молодежи, но и новые риски ее снижения в условиях социальных потрясений.
Молодежь обладает ресурсами, помогающими сохранять или восстанавливать субъективное благополучие (СБ) даже в нестабильных условиях. Центральными являются понятия резилиентности и позитивного развития, направленные на укрепление личностных ресурсов. Социальная поддержка и чувство принадлежности существенно влияют на СБ молодежи. Исследования показывают, что поддержка семьи и близкие связи остаются важными источниками оптимизма и благополучия (Bowers, Bowers, 2023). Недавний обзор австралийского психолога Э. Биррелл также подчеркивает социальную связность (поддержка сверстников, школьная принадлежность, включенность) как ключевую цель профилактики и вмешательств в сфере психического здоровья молодежи (Birrell et al., 2025).
Позитивная когниция, выраженная в надежде и оптимизме, является мощным ресурсом. Способность видеть цели и пути их достижения коррелирует с лучшей адаптацией и СБ (Neugebauer et al., 2025). У сирийских беженцев-подростков те, кто сохранял надежды на будущее, показывали более высокий уровень СБ (Yalim, Chapple, 2023). Пандемия COVID-19 также подчеркнула значимость оптимистичного взгляда на будущее (Faturochman et al., 2022).
Чувство контроля и саморегуляция являются важными факторами поддержания СБ. Молодежь с высоким внутренним локусом контроля демонстрирует лучшее психологическое состояние. Активное участие и волонтерство способствуют росту СБ, удовлетворяя потребности в значимости и автономии. Молодежь, вовлеченная в общественную деятельность, демонстрирует более высокие уровни самоэффективности и удовлетворенности жизнью (Chen et al., 2019).
Религия и духовность выступают ресурсами для преодоления стрессов и повышения СБ, особенно в кризисных регионах. Молодежь, опирающаяся на религиозные убеждения, демонстрирует более низкие показатели стресса и депрессии (Akmadi, Kenzhakimova, Umbet, 2024).
Таким образом, ключевыми факторами поддержания СБ молодежи в нестабильных условиях являются социальные связи, надежда, контроль, позитивная вовлеченность, духовные и личностные ресурсы.
Социально-экономические факторы — статус занятости, материальное положение, образование — играют не меньшую роль. К. Фелако и А. Парола проанализировали выборку итальянской молодежи 15—34 лет (данные Европейского социального опросника «European Social Survey» (ESS)) и показали, что молодые люди, не занятые ни в работе, ни в учебе (категория NEET (not engaged in education, employment or training programs)), демонстрируют статистически более низкое субъективное благополучие по сравнению со сверстниками (Felaco, Parola, 2022). Иными словами, отсутствие работы/учебы подрывает веру молодых людей в будущее, что, в свою очередь, снижает их субъективное благополучие. Данные по другим странам подтверждают эту картину: молодые люди с более высоким уровнем образования ощутимо счастливее менее образованных сверстников. Финансовое благополучие семьи также служит предиктором: вероятность быть «очень довольным жизнью» возрастала по мере роста доходного уровня домохозяйства (Lim, Cappa, Patton, 2017). Эти результаты согласуются с экономико-психологическими обзорами, где материальная обеспеченность и трудовая реализация рассматриваются как базисные детерминанты благополучия молодежи. Показательным является снижение удовлетворенности жизнью, сопоставимого по масштабу с влиянием пандемии, вследствие потери молодым человеком работы (Neugebauer et al., 2024), что подчеркивает критическое значение занятости для психического благополучия в этом возрасте.
Наряду с внешними условиями, существенными предикторами СБ у молодежи выступают индивидуально-психологические характеристики — гибкость, тревожность, оптимизм. Под «психологической гибкостью» обычно подразумевается способность адаптироваться к изменениям, принимать стрессовые ситуации и действовать эффективно («гибкость» нередко оценивают с помощью опросника Acceptance and Action Questionnaire). Польское исследование Г. Вонсович, Ш. Мизака, Я. Кравца и В. Бяласека, проведенное в разгар пандемии, выявило, что высокая психологическая гибкость помогает молодым людям (средний возраст участников ~34 года) сохранять благополучие даже при повышенном стрессовом фоне (Wąsowicz et al., 2021). Отдельно привлекают внимание данные по гендерной специфике субъективного благополучия молодых людей. Д. Бланчфлауэр и А. Брайсон, проведя масштабный кросс-культурный анализ 55 индикаторов СБ, обнаружили интересный парадокс: молодые женщины чаще мужчин сообщают о негативных эмоциональных состояниях (выше уровень тревоги, грусти, одиночества), однако по «когнитивным» показателям благополучия — общему счастью и удовлетворенности жизнью — не уступают мужчинам, а в ряде стран даже превосходят их (Bryson, Blanchflower, 2024).
Наконец, качественные исследования дополняют количественные данные, позволяя глубже понять субъективные смыслы благополучия молодежи. М. Тадич-Вуйчич, А. Брайша-Жганец и Р. Франц провели серию полуструктурированных интервью и фокус-групп с подростками 15—16 лет и молодыми людьми 16—19 лет из разных социальных групп (Хорватия), расспросив их о том, что для них значит «быть благополучным» (Vujčić, Brajša-Žganec, Franc, 2019). Анализ показал, что молодые люди связывают свое счастье прежде всего с качеством ближайшего социального окружения. Ключевыми факторами субъективного благополучия участники называли: поддержку со стороны семьи и друзей, наличие крепких межличностных связей; ощущение безопасности в школе и социуме; физическое и психическое здоровье; материальную устойчивость (отсутствие финансовых трудностей) (Vujčić, Brajša-Žganec, Franc, 2019). Таким образом, качественные данные показывают, что субъективное благополучие молодежи формируется во взаимодействии личностных и социальных факторов: молодые люди чувствуют себя благополучными, когда удовлетворены базовые психологические потребности — в привязанности, компетентности, автономии — и одновременно внешняя среда предоставляет им поддерживающие ресурсы. Эти выводы созвучны результатам количественных исследований и придают им контекстуальную глубину, указывая, почему определенные факторы (доверие, занятость, оптимизм и т. д.) столь важны для психического благополучия молодых европейцев.
Социокультурная нестабильность и ее влияние на молодежь
Социокультурная нестабильность характеризуется быстрыми и непредсказуемыми изменениями социальной среды и культурных ориентиров, вызванными конфликтами, политическими потрясениями, экономическими кризисами и глобальными катаклизмами, такими как пандемии. Молодежь, находясь в процессе становления профессиональной и личностной идентичности, особенно чувствительна к таким изменениям.
Вооруженные конфликты оказывают наиболее острое влияние на субъективное благополучие (СБ) молодежи. Исследования в Кашмире показали высокий уровень посттравматического стресса и дистресса: около 99% молодых людей стали свидетелями насилия, 95% пережили травму, а примерно 60% демонстрировали стрессовые симптомы (Dar, Deb, 2021). В исследованиях среди молодежи, проживающей в регионах с хронической политической напряженностью, регулярно фиксируются повышенные показатели тревожности, снижение чувства контроля над жизненными обстоятельствами и выраженная неопределенность будущего. Подобные состояния закономерно влияют на СБ, поскольку ограничивают возможности планирования, выбора образовательных и профессиональных маршрутов и формирования устойчивых социальных связей.
Политические потрясения также негативно влияют на СБ молодежи. После событий «Арабской весны» уровень неопределенности и пессимизма у египетской молодежи существенно возрос. Аналогично, молодежь стран MENA (Middle East and North Africa — Ближний Восток и Северная Африка) во время длительных кризисов демонстрирует пониженную удовлетворенность жизнью, формируя феномен «поколения без надежд».
Экономическая нестабильность и безработица снижают СБ, приводя к феномену NEET («ни работа, ни учеба»). Молодые люди, не занятые работой или учебой, показывают значительно меньшую удовлетворенность жизнью, особенно если это состояние затягивается и становится хроническим. Культурные перемены и ценностная нестабильность провоцируют кризис идентичности среди молодежи. Например, постсоциалистические трансформации в России и непризнанное положение Приднестровья приводят к экзистенциальной тревоге и неопределенности в выборе жизненных ориентиров (Сердюк, 2025).
Глобальные события, такие как пандемия COVID-19, также оказались значимым стрессором, резко снизив СБ молодежи из-за социальной изоляции и неопределенности будущего.
В целом, социокультурная нестабильность существенно ухудшает показатели субъективного благополучия молодежи, повышая уровень тревожности и пессимизма и снижая чувство безопасности и удовлетворенности жизнью.
Субъективное благополучие молодежи нестабильных регионов. Пример Приднестровья
Приднестровье (Приднестровская Молдавская Республика, ПМР) — особый пример социокультурно нестабильного региона, где уже более 30 лет сохраняются неопределенный политический статус и замороженный конфликт. Для местной молодежи это создает уникальный комплекс проблем, связанных с сочетанием относительно мирного существования без активных боевых действий и одновременно с изоляцией и непризнанностью Республики, постоянной политической напряженностью, ограниченными возможностями участия в глобальных процессах.
Рассмотрим, что известно о субъективном благополучии молодежи Приднестровья на основе доступных исследований, и проанализируем, насколько выводы коррелируют с общими тенденциями в сходных регионах.
Недавнее качественное исследование Э. Хамфри и Х. Форбс-Мьюитт включало интервью с молодыми жителями Приднестровья, проведенное с целью понять их чувство идентичности, безопасности, надежды на будущее и общее благополучие (Humphrey, Forbes-Mewett, 2025). Национальная идентичность молодых приднестровцев оказалась сложной: большинство опрошенных видят свой регион как многонациональный и не испытывают жесткой привязанности только к одной этничности (русской, молдавской или украинской). Это можно рассматривать как адаптивный ответ на контекст непризнанного государства — формирование гибкой идентичности, включающей элементы нескольких культур, что может снижать межгрупповое напряжение. Одновременно отмечалось чувство разочарования в институтах: молодые люди и в Приднестровье, и в соседней Молдове, по данным опросов, часто чувствуют себя «преданными» своими правительствами и открыты к новым формам управления, которые принесли бы большие стабильность и развитие (Humphrey, Forbes-Mewett, 2025). Как показывают исследования, политическая апатия или критичность свойственна многим молодежным группам в нестабильных демократиях.
Ключевой проблемой для благополучия приднестровской молодежи является экономическая изоляция и неопределенность. Многие стремятся уехать учиться или работать за границу, а те, кто остается, сталкиваются с барьерами самореализации: ограничен доступ к мировым рынкам, действуют специфические правила и ограничения, дипломы признаются не везде. Это порождает состояние фрустрации. Молодые люди осознают, что живут «в особой зоне», где достижения могут не быть признаны вовне, а будущее страны в целом неопределенно. Частые упоминания в интервью — «неуверенность в завтрашнем дне», «сложно что-то планировать надолго», «чувство, будто мы в подвешенном состоянии». Все перечисленное — типичные признаки сниженного субъективного благополучия из-за хронической нестабильности. Даже при отсутствии прямой угрозы жизни, психологическая безопасность нарушена: будущее ПМР зависит от внешнеполитической конъюнктуры. Несмотря на длительную неопределенность, многие молодые жители региона сохраняют эмоциональную устойчивость и позитивные ожидания в отношении личного будущего. Это согласуется с результатами исследований, указывающих на феномен «локального оптимизма» — способности молодежи опираться на ближайшее социальное окружение, позитивный опыт повседневной жизни и достижимые цели даже при ограниченных макросоциальных перспективах (Сердюк, 2025).
Замечательно, что при ряде негативных факторов, некоторые показатели СБ в нестабильном регионе Приднестровья, тем не менее, относительно высоки. Например, в одном из опросов (Cojocari, Dungaciu, Cupcea, 2019) порядка 75% молодых приднестровцев выражали оптимизм относительно своего личного будущего, несмотря на сомнения в будущем региона. Подобный «локальный оптимизм» согласуется с результатами исследования А.А. Сердюк, показавшей, что ключевыми предикторами общего уровня СБ у обеих гендерных групп выступают позитивные установки и социальная поддержка друзей (Сердюк, 2025). При этом у девушек показатель «социальная эмоциональность», а у юношей показатели «социальная эргичность» и «социальная компетентность» статистически значимо связаны с уровнем СБ, что указывает на центральную роль межличностных ресурсов. Это перекликается с более общей человеческой тенденцией сохранять надежду даже в трудных обстоятельствах. Молодежь Приднестровья демонстрирует определенную резилиентность — умение приспосабливаться. Юноши и девушки выстраивают свое благополучие через малые локальные успехи и поддерживающие социальные связи (семья, друзья). Даже в условиях изоляции молодые люди находят источники удовлетворения: участие в культурных мероприятиях, волонтерство, онлайн-общение с внешним миром, что-то вроде «маленького нормального мира» внутри нестабильной реальности. Тем не менее, сказывается общий фон — «наши возможности ограничены обстоятельствами». Экономическое неблагополучие региона (низкие зарплаты, слабая экономика) и «информационный вакуум» (дефицит открытости, цензура) были названы среди главных причин недовольства жизнью (Humphrey, Forbes-Mewett, 2025).
Опыт молодежи Приднестровья согласуется с общими закономерностями, выявленными в исследованиях нестабильных регионов: сочетание неопределнности будущего, ограниченности социально-экономических возможностей и необходимости адаптации к изменчивым условиям приводит к росту тревожности и снижению удовлетворенности жизнью. В то же время наличие устойчивых социальных связей и психологических ресурсов способствует формированию адаптивных стратегий и поддержанию базового уровня СБ.
Общее между ними — двойная нагрузка на молодежь: помимо обычных личных вызовов взросления, они несут на себе груз нерешенных общественных проблем предыдущих поколений. Это может приводить к феномену «поколенческой травмы» и утрате доверия к социальным институтам. С другой стороны, именно в таких регионах у части молодежи формируется сильная гражданская идентичность и стремление изменить ситуацию, что парадоксальным образом может придавать жизни смысл (например, участие в общественных движениях за независимость или за мир). В Приднестровье часть молодежи выражает патриотизм к своей непризнанной республике и гордость за ее «особый путь» (Cojocaru, 2006) — для этих молодых людей субъективное благополучие во многом зависит от чувства причастности к местному сообществу и от минимальных признаков стабильности в нем.
Анализ примера Приднестровья подтверждает выводы приведенных исследований: социокультурная нестабильность негативно сказывается на субъективном благополучии молодежи, проявляясь в тревоге, неудовлетворенности и пессимизме. Однако молодые люди демонстрируют определенные адаптивные стратегии (гибкая идентичность, опора на близких, локальный оптимизм), смягчающие влияние неблагоприятного контекста.
Выводы и практические рекомендации
Анализ современной зарубежной литературы показывает, что субъективное благополучие молодежи тесно связано с успешным прохождением ею возрастных этапов развития и сильно уязвимо к негативным воздействиям социокультурной нестабильности. В стабильных условиях молодые люди, как правило, более удовлетворены жизнью, полны оптимизма и энергии, особенно когда они достигают ожидаемых образовательных, профессиональных и личных целей. Однако в последние годы в ряде регионов наблюдается спад СБ у молодежи, обусловленный как глобальными (пандемия, экономические потрясения), так и локальными кризисами (конфликты, политическая нестабильность). Молодежь в нестабильных регионах, таких как Приднестровье, сталкивается с двойным бременем: им труднее реализовать свои жизненные планы, а привычные психологические опоры (безопасность, социальное единство) ослаблены. Это приводит к распространению среди молодых людей таких чувств, как неопределенность, тревога, социальный цинизм и апатия, что подтверждается исследованиями во многих регионах мира.
Ключевым выводом обзора является то, что психологические ресурсы — чувство контроля, оптимизм, устойчивость (resilience), поддерживающие социальные связи и наличие жизненных целей — играют центральную роль в сохранении СБ в условиях нестабильности. Молодые люди, обладающие выраженными навыками саморегуляции, внутренним локусом контроля, способностью к позитивному переосмыслению опыта и устойчивыми социальными связями, демонстрируют более высокие показатели СБ независимо от сложности внешних обстоятельств. Важным психологическим механизмом адаптации выступает также сохранение субъективного смысла и направленности, что позволяет молодежи поддерживать внутреннюю стабильность в условиях внешней неопределенности (Blanchflower, D., 2024; Humphrey, Forbes-Mewett, 2025; Rahman et al., 2025; Rudolf, 2024; Sirgy, 2021).
Психологическое содержание субъективного благополучия молодежи в нестабильных условиях включает:
- удовлетворение базовых психологических потребностей (в автономии, компетентности, принадлежности);
- успешное выполнение возрастных задач (формирование идентичности, самодетерминации, жизненных целей);
- активизацию внутренних ресурсов (терпимость к неопределенности, саморегуляция, оптимизм);
- опору на социальные связи, которые выполняют защитную функцию.
Эти компоненты образуют основу адаптации молодежи в условиях социокультурной нестабильности.
На основании рассмотренных исследований можно сделать следующие практические выводы и рекомендации по работе с молодежью для специалистов психологической службы, сфер образования, здравоохранения и молодежной политики.
Развитие навыков саморегуляции и эмоциональной устойчивости. Психологические программы должны включать элементы, направленные на развитие навыков управления эмоциями, повышение толерантности к неопределенности, формирование реалистичного оптимизма и развитие внутреннего локуса контроля. Эти навыки доказано повышают устойчивость молодежи к негативным воздействиям нестабильной среды.
Укрепление социальных связей как защитного фактора. Групповые форматы работы (тренинги, социально-психологические мастерские, программы взаимоподдержки) способствуют повышению чувства принадлежности, что является одним из ключевых предикторов СБ в условиях нестабильности (Blanchflower, D., 2024; Rees et al., 2024; Yalim, Chapple, 2023).
Поддержка формирования позитивной идентичности.Молодежь в условиях неопределенности нуждается в психологических инструментах, позволяющих интегрировать разные аспекты идентичности, выстраивать реалистичные представления о будущем и находить смысл в текущем жизненном этапе. Работа, направленная на осмысление себя и своих целей, снижает риск развития хронической тревожности и экзистенциальной фрустрации.
Развитие навыков планирования и постановки целей. Обучение навыкам целеполагания и краткосрочного планирования помогает снизить тревожность, связанную с неопределенностью, и усиливает чувство субъективного контроля над жизненными обстоятельствами. Даже в нестабильных условиях молодежь может выстраивать «локальные» траектории развития, что поддерживает чувство эффективности и перспективы.Психопросвещение в сфере благополучия. Информирование молодежи о природе стрессовых реакций, факторах СБ и возможных стратегиях адаптации способствует повышению психологической грамотности и устойчивости к социальным потрясениям. Включение в образовательные программы тем, связанных с психическим здоровьем и благополучием, может служить важной профилактической мерой.
Таким образом, субъективное благополучие молодежи в условиях социокультурной нестабильности определяется сочетанием индивидуально-психологических, возрастных и социальных факторов. Понимание этих механизмов необходимо для разработки научно обоснованных подходов к психологическому сопровождению молодежи, а также для дальнейших исследований, направленных на изучение адаптации молодых людей в условиях длительной неопределенности.
Перспективы дальнейших исследований заключаются в углубленном сравнительном анализе СБ молодежи в различных нестабильных регионах, а также в проведении лонгитюдных исследований для отслеживания динамики адаптации молодых людей к меняющимся условиям. Особый интерес представляет изучение вклада отдельных психологических характеристик (таких как резилиентность и идентичность) в преодоление кризисных ситуаций в юношеском возрасте.
1 Испытуемым предлагается дать оценку своего уровня удовлетворенности жизнью, используя визуальную аналоговую шкалу. «Лестница Кантрила» имеет 11 ступенек: верхняя ступенька означает наилучшую возможную жизнь, а нижняя — наихудшую. Респондентам предложили указать, на какую ступеньку лестницы они могли бы поместить свою нынешнюю жизнь (от 0 до 10).