Триада «философия культуры — психология — лингвистика»: концепция Бронислава Малиновского в аспекте интердисциплинаризма

Начало XX века ознаменовалось переориентацией философского мышления в область языка, знаков и их смыслов. Эта перемена противостояла метафизическому и рационалистическому стилю мысли классической философии, в центре внимания которой был разум, выраженный в «Cogito, ergo sum» Декарта. Язык, как и культура, дает возможность понять сущность происходящих явлений; слово — ключ к постижению истины, способный объединять народы и разрушать цивилизации. Культура также стала предметом многочисленных исследований в XX веке, рассматриваемая в разных аспектах, включая биологию и психологию. Б. Малиновский, на которого оказали влияние идеи «психологии народов» (Völkerpsychologie) В. Вундта, считал, что для полноты понимания смысла слов и выражений крайне важно изучать местный язык и культуру. Он утверждал, что истинное значение слова может быть раскрыто только в контексте других слов, а также предложил свой подход к вопросу о процессе перевода. Введенный Малиновским термин «контекст ситуации» стал ключевым понятием в системно-функциональной лингвистике.

Актуальность вопроса о связи языка и реального мира возросла в начале XX века после того как в философии произошел «лингвистический поворот», ознаменовавший тенденцию к изменению метафизического и рационалистического мышления классической философии в сторону неклассической, нацеленной на язык, анализ знаков и смысловых значений — вместо разума, выраженного Декартом как «Cogito, ergo sum». На изучении этого самого разума сосредоточились более ранние теории. Современная эпоха, в свою очередь, характеризуется антропоцентричностью, интерактивностью и отрицанием, но в то же время и стремлением к поиску смыслов [13].

Философия, согласно концепции Уильяма Джеймса [20], выражает себя в языке через его парадигму. Вербальные, синтаксические и иные языковые формы служат неким «зеркалом», в котором отражаются культура и психология. Некоторые положения эссенциалистской линии Платона и его предшественников (Парменида и Гераклита) подтверждают данную мысль. Например, язык первичен по отношению к мышлению [12] и детерминирует его; в настоящее время (XXI веке) он рассматривается в более широком смысле, как культурный код любой нации [2]. Кроме того, мы познаем присущую окружающим нас вещам сущность именно через язык: ключ к постижению истины — слово, «способное объединять народы и разрушать цивилизации», по выражению А.А. Мурадян [14]. Правда, американский философ Уиллард Ван Орман Куайн заметил, что «истина как таковая зависит как от языка, так и от экстралингвистических фактов» [9].

Существует и противоположная эссенциалистской линия — номиналистская, сторонники которой больше склоняются в сторону рационализма и эмпиризма; концепция номиналистов также заключается в следующем: знания делятся на синтетические (знания о мире) и аналитические (знания о терминах или же о языке) [17].

Причинами вышеупомянутого «лингвистического поворота» в философии являются и социальные, национальные и общекультурные факторы [4]. Лингвистику, без сомнения, многие отнесут к гуманитарным наукам; однако, по словам французско-бельгийского этнолога, социолога, философа и культуролога Клода Леви-Стросса, она принадлежит к числу социальных наук и «занимает, тем не менее, среди них исключительное место <…> она не является такой же социальной наукой, как другие, уже потому, что достигнутые ею успехи превосходят достижения остальных социальных наук» [10]. Среди всех прочих наук Леви-Стросс отдает предпочтение именно лингвистике, поскольку ей «удалось выработать позитивный метод и установить природу изучаемых ею явлений» [10].

Еще раз подчеркнем взаимосвязь языка, философии и психологии [17]; добавим к этой триаде новый ожидаемый элемент — культуру — или, вернее, объединим два в одном, получив философию культуры. Элемент этот немаловажен, если судить с позиций экспириентной теории: она гласит, что культура является социально значимым опытом, передающимся от предков к потомкам с помощью примера, показа и языка [15].

Это прямое доказательство связи культуры с лингвистикой; однако нелишним было бы прояснить роль, которую она играет в обществе. В ХХ веке в стремлении расставить все точки над i в этом вопросе было сломано немало копий различными исследователями — как в отечественной культурологической мысли, так и в зарубежной [1]. Культура рассматривалась даже с точки зрения биологии и психологии. Так, британский антрополог польского происхождения Бронислав Каспер Малиновский (1884-1942) полагал, что основной функцией любой культуры является удовлетворение психологических и биологических потребностей личности. Экспрессивный компонент культуры — религия [8], магия, искусство, игра — и тот анализируется с позиций утилитаризма. По мнению Малиновского, магию можно назвать прагматической попыткой человека исполнить свои желания либо удовлетворить потребности; но все же, утверждал он, полноценно понять суть ряда магических обрядов/ритуалов невозможно без хорошего знания местного языка. Однако знать язык — не единственное, что важно для лучшего понимания смысла слова/высказывания [11]: следует всесторонне ознакомиться с обычаями, социальной психологией, племенной организацией народа, говорящего на данном языке [3].

Изучая язык аборигенов — жителей Тробрианских островов и Новой Гвинеи — за время своего проживания среди них, ученый обосновал целесообразность перевода знакомых слов на английский язык и дал подробные комментарии по поводу переводческого процесса в «Аргонавтах западной части Тихого океана» («Argonauts of the Western Pacific») на примере отрывка из статьи «The Tolabwaga Sub-clan and their Sea-faring Privileges» (рис. 1). Британский лингвист Джон Руперт Ферс рассматривал подход Малиновского в четыре этапа [19]:

1. Подстрочный перевод слово-в-слово, вербальный, буквальный («an interlinear word-for-word translation», verbal, literal) [22];
2. «Свободный перевод» на «разговорный английский» («running English»);
3. Сравнение буквального перевода со свободным;
4. Комментарий, подытоживающий расхождения между этими двумя видами перевода.

Был сделан следующий вывод: полное значение слова может быть выявлено лишь в контексте других слов.

Рис. 1. Перевод устной речи коренного населения, сделанный Малиновским

Отсюда появился новый термин — «контекст ситуации», который Малиновский обозначил как взаимодополняющие отношения между вербальными и невербальными аспектами процесса коммуникации, а также рассматривал как фундаментальный элемент при изучении культур различных этнических групп. Об этом он писал в своей монографии «Коралловые сады и их магия» («Coral Gardens and Their Magic»): «Лингвисты должны однажды покинуть свою двухмерную вселенную, состоящую из свитков пергамента и клочков бумаги («à deux dimensions, fait de parchemins et de bouts de papiers» — такую цитату приводит французский ученый Бруно Амбруаз [18]), и выйти на место событий, чтобы понять живую речь в контексте их реальных ситуаций» [21]. Во многом благодаря пониманию культуры народа и его языка как неотделимых друг от друга и взаимосвязанных звеньев единой системы, сложившейся под влиянием контекста ситуации, исследователь смог разобраться в хитросплетениях происходивших в то время социальных процессов — это относится не только к тробрианскому обществу, но и ко многим другим. Контекст ситуации, наряду с контекстом культуры [16], стал ключевым понятием в зародившейся благодаря австралийскому ученому британского происхождения Майклу Халлидею в середине XX века системно-функциональной лингвистике [6].

Также одним из направлений исследования культур является так называемая «психология народов», основоположниками которой являлись немецкие философы Хейман Штейнталь (1823-1899) и Мориц Лацарус (1824-1903); «язык наиболее ярко иллюстрирует все принципы психологии народов», считал Штейнталь [23]. Помимо этих двух исследователей, свой огромный вклад в развитие данной дисциплины внес психолог Вильгельм Максимилиан Вундт (1832-1920). С его точки зрения, народное сознание в концепции Völkerpsychologie («психологии народов») [5] — это не что иное, как единство сознаний отдельных индивидов, следствием которого становится новая реальность, выраженная в актах надындивидуальной или надличностной деятельности — в языке (ему соответствуют представления как область индивидуальной психологии), мифах (им соответствуют чувства), религии, обычаях (им — воля). Вундт предлагал эмпирически исследовать язык мифов и ритуалов народа [7]. Возвращаясь к Малиновскому, заметим, что именно идеи Вундта оказали сильное влияние на его дальнейшую научную деятельность за два года обучения в Лейпцигском университете.

Таким образом, мы видим, что концепция функционализма культуры Бронислава Малиновского, несмотря на решительную критику в научных кругах того времени, отличается междисциплинарностью, поскольку в своих исследованиях ученый обращался к данным и методам самых разных отраслей знания — социологии, философии, культурологии, лингвистики, психологии и т.д. Это свидетельствует о неоспоримой оригинальности научных взглядов исследователя, не ограниченного рамками единственной специализации.

1. Аверюшкин А.Н. Проблема исторической теории в когнитивной практике и методологической рефлексии в XX столетии: дисс. … канд. филос. наук. 2005. М. 132 с.
2. Аверюшкин А.Н. Философские проблемы искусственного интеллекта в эпоху модернизации современного образования // Нейрокомпьютеры и их применение: XVII Всероссийская научная конференция. Тезисы докладов, Москва, 19 марта 2019 года. 2019. М.: Московский государственный психолого-педагогический университет. С. 420-А.
3. Беляев А.С. Ситуативность как один из важнейших элементов этнографической теории языка Б. Малиновского // Фундаментальные и прикладные научные исследования: актуальные вопросы, достижения и инновации: сборник статей XVIII Международной научно-практической конференции. В 2 ч. Ч. 1. 2018. Пенза: МЦНС «Наука и Просвещение». С. 149-153.
4. Васильев В.А. Лингвистический поворот в философии [Электронный ресурс] // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Гуманитарные науки. 2017. № 1 (768). С. 172-181. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/lingvisticheskiy-povorot-v-filosofii (дата обращения: 27.05.2023)
5. Вундт В. Психология народов. Серия: Антология мысли. 2002. М.: Эксмо; СПб.: Terra Fantastica. 864 с.
6. Гаврилова Ю.В. Системно-функциональное направление в лингвистике Майкла Халлидея // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Лингвистика. 2014. № 3. С. 16-21.
7. Григорьева И.В. Концепты «менталитет» и «этнос» в контексте изучения межэтнического диалога [Электронный ресурс] // Ярославский педагогический вестник. 2011. Том I (Гуманитарные науки). № 4. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kontsepty-mentalitet-i-etnos-v-kontekste-izucheniya-mezhetnicheskogo-dialoga (дата обращения: 27.05.2023)
8. Канель И.В. Данте Алигьери и эпоха Рисорджименто: религиозный аспект исторической связи [Электронный ресурс] // Язык и текст. 2022. Том 9. № 4. С. 44-51. DOI: 10.17759/langt.2022090405
9. Куайн У. В. О. Две догмы эмпиризма // Слово и объект / Перевод с англ. А.З. Черняк. 2000. М.: Логос, Праксис. 386 с.
10. Леви-Стросс К. Структурная антропология / Перевод с французского В.В. Иванова. 2001. М.: ЭКСМО-Пресс. 512 с.
11. Михалкин Н.В., Аверюшкин А.Н. Значение и смысл текста учебников как фактор формирования профессионального мировоззрения и методологической культуры мышления у студентов // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Философские науки. 2019. № 4. С. 168-177. DOI: 10.18384/2310-7227-2019-4-168-177
12. Михалкин Н.В., Аверюшкин А.Н. Философский взгляд на язык как средство и способ реализации [Электронный ресурс] // Язык и текст. 2019. Том 6. № 3. С. 35-42. DOI: 10.17759/langt.2019060304
13. Мурадян А.А. Политический дискурс сквозь призму литературных цитаций [Электронный ресурс] // Язык и текст. 2020. Том 7. № 4. С. 99-106. DOI: 10.17759/langt.2020070408
14. Мурадян А.А. Стратегическая модель репрезентации оппозиции «свой-чужой» в контексте политического выступления // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Теория языка. Семиотика. Семантика. 2016. № 3. С. 68-73.
15. Семенов Ю.И. Философия истории (общая теория, основные проблемы, идеи и концепции от древности до наших дней). 2003. М.: Современные тетради. 776 с.
16. Симонова С.А., Аверюшкин А.Н. К вопросу об эстетизации современной культуры // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. Социальные, гуманитарные, медико-биологические науки. 2022. Том 24. № 85. С. 73-77. DOI: 10.37313/2413-9645-2022-24-85-73-77
17. Чернобров А.А. Философско-методологические основы лингвистики [Электронный ресурс] // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2006. № 2. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/filosofsko-metodologicheskie-osnovy-lingvistiki (дата обращения: 27.05.2023)
18. Ambroise B. De l’action du discours: le concept de speech act au prisme de ses histoires. 2018. London: ISTE Editions Ltd. 318 p.
19. Firth J.R. Ethnographic analysis and language with reference to Malinowski’s views // Selected papers of J.R. Firth, 1952-1959. 1968. Bloomington, IN: Indiana University Press, pp. 137-167.
20. James W. Pragmatism: a new name for some old ways of thinking. 2003. New York: Barnes & Noble. 142 p.
21. Malinowski B.K. Coral gardens and their magic. Volume 1: a study of the methods of tilling the soil and of agricultural rites in the Trobriand islands. 1978. Mineola (NY): Dover Publications. 350 p.
22. Malinowski B.K. Coral gardens and their magic. Volume II: the description of gardening. 1935. London: Routledge. 610 p. DOI: 10.4324/9781315888842
23. Steinthal H. Grammatik, Logik und Psychologie. Ihre Principien und ihr Verhältniss zu einander. 1855. Berlin: F. Dümmler. 432 s.