Привязанность к месту и чувство места: модели и феномены^*

Среда как бытийное пространство человека полифункциональна и представляет собой не только предметно-пространственную категорию, связанную с удовлетворением базовых потребностей человека (например, в отдыхе, безопасности и т. п.), но и социально-психологическую. Социально-функциональный потенциал среды значителен. В ней организуются социальное взаимодействие и коммуникации различного уровня (от участия в городских референдумах до соседского общения), устанавливаются формы пространственного поведения ее обитателей, привязанности. Среда служит регулятором параметров отношений к другим людям и одновременно маркером социального статуса человека. Среда способна удовлетворить социально­психологические потребности личности, такие как потребность в самопрезентации, саморазвитии и самоактуализации, аффилиации и социальной активности, приобретении информационного и куль­турального опыта и т. п. Наконец, среда отражает уровень материального развития общества, социальные процессы, образ жизни людей [Дмитриева, 2014; Куницына, 2012; Нартова-Бочавер, 2011; Graaf van der, 2009].

Отношения человека и пространства его обитания операционализированы в таких понятиях как привязанность к месту (place attachment) и чувство места (sence of place). Феномены «привязанность к месту» и «чувство места» стали активно изучаться в русле социальной и экологической психологии в течение последних двух десятилетий. Литературный обзор исследований в этой области демонстрирует, что эти понятия не имеют единой трактовки и дефиниций, так же как и модели изучения этих феноменов [Patterson, 2005; Scannell, 2010; Trentelman, 2009].

Место — это открытая система, границы которой определяются полем функционирования субъекта. Так местом, к которому человек испытывает привязанность, могут быть страна, город, район, жилище и т. д. Временные и пространственные границы места можно определить только при соотнесении с множеством субъективных факторов: характером и обширностью социальных отношений, образом жизни субъекта [Резниченко, 2013а].

Привязанность к месту представляет собой положительную эмоциональную связь, которая возникает между личностью и средой ее обитания. В исследованиях было продемонстрировано, что пожилые люди, а также люди, относящиеся к низкому социально-экономическому классу, испытывают более сильную и прочную привязанность к месту проживания, чем молодые успешные и обеспеченные люди [McAndrew, 1998].

Некоторые авторы используют выражение «чувство дома» как положительную коннотацию привязанности к месту. Однако необходимо отметить, что привязанность к месту может иметь и отрицательный характер (то есть стремление человека к избеганию своего нахождения в определенном месте), а также может не иметь конкретного антиципируе­мого реально существующего места привязанности, в то время как чувство дома подразумевает положительное эмоциональное отношение к месту и связано с конкретным местом [Graaf van der, 2009; Korpela, 1989]. М. Родман (M. Rodman) отмечает, что природа привязанности к месту есть феномен, конструируемый в ходе взаимодействия человека с местом, а значит, временный, поскольку для людей важно не само место как территориальный объект, а то, какие личностные смыслы оно в себе несет для формирования и поддержания личностной или групповой идентичности [Rodman, 2003].

Исследования понятия места стали развиваться, обогащаясь трудами ученых в области средовой психологии о социальных границах в жилой среде, о развитии значения места и образа места для его обитателей, о явлении зависимости от места, а также вследствие разработки методологии изучения «чувства места», измерения проксимальных конструктов (привязанности, зависимости от места, территориальной идентичности и прочих). Проблема чувства места — больше идея, чем хорошо определенный конст­рукт, абстрактное и иллюзорное понятие, которое имеет начало в области феноменологической географии и философии, но не имеет эмпирических возможностей изучения. Чувство места много­мерно и представляет собой индивидуальное отношение субъекта к среде проживания и/или жизнедеятельности [Trentelman, 2009].

Определение места Я. Туана (Tu­an Y.F.) остается самым простым и кратким: «Что начинается как недифферен­цированное пространство, становится местом, поскольку мы узнаем его лучше и наделяем его личностными смыслами» [27, p. 16]. Поскольку личность человека формируется под влиянием окружения (социума, обстоятельств, происходящих в жилом пространстве, а также норм, правил и средовых ресурсов, характерных для каждой конкретной среды), то устойчивость и сила чувства места зависят от силы, личностной значимости, полярности и длительности происходящих в данной среде событий. Само место можно описать с позиции ряда присущих ему физических и психологических свойств, таких как, например, размер принадлежащих местности территорий, количество известных достопримечательностей, качество влияния предметно-содержательных характеристик местности на культурные и социальные процессы, личность обитателей [Pretty, 2003]. Следовательно, место, к которому мы чувствуем привязанность, не обязательно должно иметь четкие физические координаты.

Отношение к среде может быть определено как ответ на экзогенные события, объект или стимул. Чувство места согласуется с концепцией отношения личности, согласно которой психологическое ядро личности есть индивидуально-целостная система ее субъективно-оценочных, сознательно-избирательных отношений к действительности, являющая собой интериоризованный опыт взаимоотношений с другими людьми. Теория отношения личности дает теоретическую основу для организации отношений между людьми и местом [Jorgensen, 2006].

Таким образом, место является субъективным и социальным конструктом, а чувство места — результатом взаимодействия с местом, при котором место ассоциируется у человека с личностными смыслами, воспоминаниями, историей жизни. Чувство места — феномен, относящийся к эмоциональной и физической связи, который человек способен переживать по отношению к физическому пространству, а также к его наполнению и содержанию [Graham, 2009; Malpas, 1999].

Дж. Мальпас (Malpas J.E.) подчеркивает, что восприятие места происходит с позиций трех аспектов: онтологического (человек анализирует и вырабатывает нормы и правила жизни в данном месте), уникальности места (человек оценивает положительные уникальные характеристики места и определяет для себя мотивы привязанности к месту, чувства укорененности), сравнения «своего» места с другими [Malpas, 1999].

Однако до сих пор нет единой трактовки понятия «чувство места», так же как единого мнения: чувство места порождает привязанность к месту и другие психологические конструкты или же, наоборот, через эмоционально-положительное отношение человека к среде возникает чувство места. Так, Б. Йоргенсен и Р. Стедман (Jorgensen B., Stedman R.) утверждали, что чувство места следует понимать как феномен, включающий привязанность к месту (в котором они усматривают компоненты, относящиеся к эмоциональному взаимодействию с местом), зависимость от места (рассматривается ими как волевой процесс, который направлен на деятельность) и идентификацию с местом (которая имеет более познавательный характер и образует смысловую составляющую места) [Jorgensen, 2006]. Другие авторы утверждают, что чувство места, зависимость от места и идентификация с местом есть производные привязанности к месту [Patterson, 2005; Raymond, 2010].

Междисциплинарные исследования чувства места сосредоточиваются в основном на трех аспектах: 1) социально­культурный (например, привязанность к обществу, вклад социального капитала в формирование привязанности к месту); 2) биофизический (влияние природных, территориальных, климатических факторов и предметно-содержательных характеристик среды на привязанность к месту); 3) интеграция социально-культурного и биофизического аспектов в изучении привязанности к месту [Raymond, 2010].

Исследователи, разрабатывающие теории о влиянии биофизических особенностей среды на формирование привязанности к месту, преимущественно работают с двухмерной моделью изучения феномена. Первая модель, описывающая привязанность к месту в качестве рекреационного ресурса, появилась в литературе в 1989 году. В данной двухмерной модели привязанность к месту определяется двумя компонентами — идентификацией с местом (чувство принадлежности к определенной территории, жилищу) и зависимостью от места [Williams, 1989].

Идентификация с местом (place iden­tity) — такие аспекты «я», которые определяют личностную идентичность в отношении физической среды посредством совокупности сознательных и бессознательных идеалов, убеждений, предпочтений, чувства, ценностей, целей, тенденций в поведении и навыков, относящихся к этой среде [Graaf van der, 2009]. Другими словами, идентификация с местом — это сложный конгломерат раздумий и чувств по поводу конкретных физических параметров среды и их соответствия личностным смыслам и жизненным целям обитателей этой среды. Понятие идентификации с местом понимается как позитивный процесс и может быть использовано для описания условий, при которых место является личностным элементом «образа Я» любого человека.

Зависимость от места (place depend­ence) характеризуется как воспринимаемая жителем прочность ассоциации своей жизни и самого себя с определенным местом, которая появляется в ходе оценки жителем качества актуального места и его сравнением с представляемым качеством других мест. Зависимость от места подразумевает деятельность субъекта в среде жизнедеятельности и степень функциональности среды, соответствия ее условий потребностям человека, например, в отдыхе или саморазвитии и т. п. Некоторые исследователи подчеркивали важность городского ландшафта/пейзажа в среде проживания в формировании «зависимости от места» [Williams, 1989]. Зависимость от места была связана с идентификацией с местом через идею самодостаточности, разработанной К. Корпелой (Korpela К.). И зависимость от места, и самодостаточность — термины, которые используются, как правило, для описания условий, при которых у личности будет формироваться более сильная привязанность к месту, чем потенциальные возможности места проживания, позволяющие личности достичь желаемый образ жизни. Зависимость от места относится к его функциональным характеристикам, она отражает степень, в которой физические параметры среды обеспечивают условия для реализации потребностей человека [Jorgensen, 2006; Korpela, 1989]. Обоснованность и надежность этой двумерной модели продемонстрирована в ряде исследований в Соединенных Штатах [Jorgensen, 2006; Patterson, 2005; Pretty, 2003; Raymond, 2010].

Однако двухмерная модель игнорирует некоторые значимые социальные (соседское сообщество, членство в социальных организациях, знакомства) и природные факторы (экологичность, эстетичность, территориальная доступность среды и т. д.), влияющие на привязанность к месту.

Учитывая недочеты двухмерной модели, П. Густафсон (Gustafson P.) предложил трехполюсную модель. «Я»-по- люс связан с местами, которые пронизаны личностными смыслами и значениями, с теми местами, которые у человека ассоциируются с его жизненным путем, деятельностью, историей, самоидентификацией. Полюс «Другие» касается влияния типичных для данной среды социальных связей и социальных норм и правил на привязанность к месту. Полюс «Среда» отражает роль физических параметров среды в развитии привязанности к месту [Gustafson, 2001].

Эта модель была задействована в эмпирических исследованиях, посвященных идентификации человека с природой, привязанности к природе [Tapsuwan, 2009; Williams, 1989].

Интеграция методологических схем по изучению природного и социального аспектов среды и их роли в поддержании личностной идентичности привела к появлению четырехмерной модели изучения привязанности к месту, включающей в себя конструкты: идентификация с местом и зависимость от места (отражающие индивидуальное отношение к месту), связь с природой, социальные связи [Raymond, 2010].

Вследствие неоднозначной трактовки понятия места некоторые исследователи дополнили ряд аспектов, определяющих привязанность к месту, новыми конструктами:

•    эмоциональная привязанность [Graaf van der, 2009; Jorgensen, 2006];

•    социальные связи [Куницына, 2012; Нартова-Бочавер, 2002; Cuba, 1993; Graham, 2009];

•    привычность проживания в определенном месте (приятные воспоминания о времени, проведенном в данном месте, узнаваемость свойств и облика места, а также когнитивное ориентирование в местности и образ места, которые являются результатом взаимодействия с данным местом и проявляются в воспоминаниях, разговорах о нем [Cuba, 1993; Graaf van der, 2009; McAndrew, 1998; Williams, 1989];

•    принадлежность (эмоциональная потребность быть принятым социальной группой в пределах жилого пространства, а также потребность в соответствии нормам, правилам, обычаям, типичным для места проживания, личностным убеждениям и ожиданиям человека [Raymond, 2010];

•    укорененность (феномен, включающий материальный компонент — физическое нахождение на территории проживания, и духовный компонент — тесную психологическую связь с жилой средой независимо от факта проживания индивида в данной среде в настоящее время) [Graham, 2009]. Укорененность, по мнению Я. Туана (Tuan Y.F.), — это сильная и устойчивая связь со средой проживания, которая «в сущности, означает чувствовать себя дома — то есть, независимо от обстоятельств, ощущать удобство и безопасность в пределах жилого пространства» [Tuan, 1980, с. 4];

•    и другие [Нартова-Бочавер, 2011; Trentelman, 2009].

И все же в литературе, связанной с психологией среды, наиболее часто встречается трехмерная модель чувства места, согласно которой чувство места составляют три конструкта — идентификация с местом, зависимость от места и привязанность к месту [Jorgensen, 2006].

Рассматривая чувство места с позиции трех конструктов — привязанности к месту, идентификации с местом и зависимости от места, теоретическую модель этого феномена можно обобщить следующим образом. Привязанность к месту — это эмоциональная составляющая отношения человека к месту, идентификация места — когнитивный компонент, который отражает ощущения собственной индивидуальности; и, наконец, зависимость от места представляет собой конативный или ценностный компонент, качество которого оценивается в зависимости от деятельности субъекта и степени соответствия средовых условий этой деятельности и предпочтениям человека [Moore, 1994].

В исследовании чувства места жителей города Перт Западной Австралии было продемонстрировано, что женщины чаще, чем мужчины, указывают на эмоциональную связь с местом проживания (привязанность к месту), а ценностный компонент (зависимость от места) оказывается для женщин более значимым: к выбору места жительства женщины подходят с практичной точки зрения, сопоставляя собственные жизненные потребности и потенциал средовых условий для их выполнения. В том же исследовании были получены данные о влиянии длительности проживания на чувство места: у людей, проживающих в городе более 20 лет, преимущественно когнитивный компонент (территориальная идентичность) определяет чувство места. Таким образом, отношение человека к месту может обусловливаться когнитивными, эмоциональными или ценностными (коннотативными) связями со средой. При этом авторы подчеркивают, что все респонденты могли достаточно четко и уверенно определить характер собственного отношения к среде [Moore, 1994; Tapsuwan, 2009].

Результаты данного исследования, по словам авторов, подтверждают необходимость применения модели изучения чувства места, состоящей из трех уникальных конструктов — идентификации с местом, привязанности к месту и зависимости от места, которые не могут игнорироваться исследователями и не могут рассматриваться как один и тот же феномен (табл. 1).

В отечественной психологии данная теоретическая модель была модифицирована и использовалась автором статьи для изучения механизмов привязанности к жилому пространству у младших школьников [Резниченко, 2013; Резниченко, 2012]. Эмоциональный компонент привязанности к жилому пространству представлен прежде всего конкретными чувствами, эмоциями и переживаниями, которые испытывает человек, находясь и взаимодействуя с группой людей в пределах жилого пространства. Эти чувства различаются по направленности (модальности) и интенсивности и формируют систему оцени­вания жилой среды как источника позитивных переживаний в комплексе с другими компонентами привязанности.

Когнитивный компонент включает в себя образ места проживания индивида, знание его формирования, развития, его символики, его расположения в пространстве. В целом когнитивный компонент основывается на социальных представлениях индивида или группы людей об общих чертах и особенностях, характерных для данного жилого пространства.

Говоря о ценностном компоненте привязанности к жилому пространству, основной акцент ставится на том, как человек оценивает свое место проживания и как эта оценка связана с мотивацион- но-потребностной сферой индивида. Конструкты, представляющие ценностный компонент привязанности к жилому пространству, на наш взгляд, рационально было разделить на два аспекта:

1)    деятельностный — включает в себя ценностные факторы, связанные непосредственно с видами деятельности человека в пределах своего жилого пространства: коммуникационная деятельность, установление ценных социальных контактов, возможность выбора и осуществления различных видов деятельности, возможность активной реализации процесса автономности;

2)    содержательный — конструкты, которые связаны с предметно-пространственной организацией среды, с возможностью манипулирования вещами, пространственной организацией и другими содержательными составляющими жилого пространства. Содержательный аспект включает в себя значимые для человека особенности организации предметно-пространственной и вещной среды, а также процессы персо­нализации и приватизации, связанные именно с содержательной частью жилой среды.

Таблица 1

Модель изучения чувства места
(Moore&Graefe, 1994; модифицирована Резниченко С.И., 2012)

Данная модель представляется наиболее удобной в использовании по своей структуре и содержательной, поскольку включает основные компоненты, формирующие чувство места. Модель может быть эффективно применена при изучении чувства места и формирования привязанности к локальной жилой среде (дому, квартире и т. п.). Однако данная теоретическая схема не подходит для изучения привязанности к среде более крупного порядка (например, города, региона, страны и т. п.), так как не содержит в себе конструкты, связанные с отношением человека к природе, достопримечательностям, культурному наследию.

Иную модель предлагает П. ван дер Грааф. В своей докторской диссертации, посвященной проблеме программы городских реконструкций (программы по переселению жителей в организованные особым образом жилые секторы с целью сохранения экологических и территориальных ресурсов) автор обобщил труды исследователей, изучающих феноменологию чувства места и привязанности к жилому пространству. В ней чувство места — это один из конструк­тов привязанности к месту. В его работе конструкты, составляющие привязанность к месту, следующие (табл. 2): идентификация с местом, чувство места, принадлежность к месту, локус идентификации с местом [Graaf van der, 2009].

Как и другие формы идентификации, процесс идентификации с местом дает ответ на вопрос «Кто я есть?» путем противодействия вопросов «Где я?» и «Какому месту я принадлежу». Л. Кьюба и Д. Хаммон называют идентификацию с местом «дисплейной функцией» привязанности к месту, при которой происходит отражение личностных характеристик через среду, а также формирование личности через призму взаимодействия человека с людьми, проживающими в этом месте [Cuba, 1993; Graaf van der, 2009].

Чувство места — вторая функция привязанности к месту, названная автором аффелятивной, затрагивает проблему использования человеком места, в результате чего возникает чувство привязанности. Чувство места определяет индивидуальное эмоциональное отношение к определенной среде. Различия между социальным и физическим аспектами чувства места первоначально были предложены С. Ригером и П. Лаврака- сом. В своем исследовании они изучали дихотомию «физическая привязанность к месту (укорененность)/социальная привязанность (близость социальных связей в жилом пространстве)». По результатам проведенных с жителями телефонных интервью было выявлено, что оба фактора положительно коррелируют друг с другом: чем более оседлый образ жизни ведет житель, тем более прочные социальные связи он имеет [Riger, 1981].

Однако некоторые авторы считают, что повышенное внимание к изучению социальных связей как основополагающего фактора формирования привязанности к месту и игнорирование других потенциальных факторов жилой среды не обоснованно. Так, Л. Кьюба и Д. Хаммон в исследовании феномена идентификации с местом предложили в качестве фокусов идентификации три фактора — жилище, местное сообщество и местность вообще с ее экологическими, климатическими, организационными параметрами. Авторами отмечается, что доминирующим фокусом идентификации с местом является владение жилищем, таким образом, стремление человека проживать всю жизнь в одном и том же месте диктуется преимущественно тем, что он имеет в этом месте собственность, которую он может организовывать и наполнять содержанием соответственно своим предпочтениям.

Таблица 2

Модель изучения привязанности к месту (Graaf van der P.F., 2009)

Также авторы выделили шесть фокусов, служащих причиной принадлежности человека к месту: личностная основа (жилое пространство является основой для личностного роста и развития), ориентация на семью (семья, проживающая в определенном месте, является основным фактором, поддерживающим привязанность к месту); ориентация на друзей и знакомых, ориентация на общество и социальные нормы и правила; ориентация на устоявшийся уклад и образ жизни; ориентация на жилище (в данном случае имеется в виду владение жилой недвижимостью как причина оседлости) [Cuba, 1993].

Они выдвинули гипотезу, что разные основы (причины) привязанности к месту соответствуют определенным фокусам идентификации с местом и напрямую зависят от социальной мобильности человека. Например, у респондентов, которые видят причину своей привязанности к месту во владении жилищем, образ жилища будет наполнен личностными смыслами и, соответственно, такие респонденты будут стремиться проводить все свое время в пределах дома или квартиры, подыскивая работу, которую можно делать дома, приглашая гостей к себе и т. д. Респонденты, у которых чувство места диктуется привязанностью к друзьям или членством в сообществах или организациях, будут более мобильны, участвуя во встречах, рабочих собраниях и т. п. [Cuba, 1993].

Описанная модель успешно используется для исследования механизмов привязанности к крупным территориальным единицам, но поскольку в ней отсутствует такой компонент, как зависимость от места (то есть степень функционального соответствия места потребностям и целям человека), она не применима для изучения предпочтений человека в области предметно-пространственных характеристик среды, а также для изучения привязанности к жилищу.

Заключение

Итак, мы рассмотрели основные теоретические модели изучения феноменов привязанности к месту и чувства места. В настоящее время проблема структурирования конструктов, составляющих мотивационную основу привязанности/чувства места, стоит достаточно остро, поскольку нет единой и уникальной схемы, которая помогла бы изучить феноменологию этих явлений, не поддающихся количественному анализу. Несомненно, более детальное изучение параметров, составляющих основу мотивации привязанности к месту, может внести значительный вклад не только в теоретическую социальную психологию в области изучения, например, семейного микроклимата или соседского взаимодействия, но и в прикладную [Куницына, 2012; Нартова-Бочавер, 2008; Нартова-Бочавер, 2002]. Фактология данной области исследования может быть включена в рекомендательную базу для практической работы психологов в области профилактики бродяжничества и феномена отчуждения от жилого пространства, организации жилой среды как саногенного ресурса для людей в кризисных ситуациях и как условия для психологического благополучия личности [Дмитриева, 2014; Нартова-Бочавер, 2011].