Апробация опросника копинг-стратегий (COPE)

Понятие «копинг-стратегии», обозначающее осознанные формы поведения, направленные на преодоление стресса, прочно вошло в концептуальный аппарат современной психологии [11]. Многочисленные исследования свидетельствуют о том, что копинг-стратегии служат важным предиктором показателей адаптации и здоровья в разных возрастных категориях [4; 8; 11]. Например, изучение психологических факторов адаптации показало, что непродуктивные копинг-стратегии в виде избегающего поведения или фокусировки на эмоциях резко снижают способность человека действенно разрешать трудности, неизбежные при смене стадий жизненного цикла (начале обучения в школе или вузе, начале супружеской жизни) [4].

Фундаментальные обзоры на тему «Ко­пинг и здоровье» фиксируют, что стратегии совладания со стрессом участвуют в возникновении психических и соматических расстройств и выступают фактором их течения [8; 9]. Доказано, что активные способы совладания со стрессом, вызванным заболеванием, служат прогностическим критерием лучшего иммунного статуса при онкологических заболеваниях, ВИЧ- инфекции, инфекции простого герпеса, бесплодии иммунного происхождения [16; 15]. Получены данные, что избегающие копинг-стратегии могут служить преди­кторами терапевтической резистентности при медикаментозном лечении депрессий [1]. В цикле отечественных исследований продемонстрирована деструктивная роль избегающих копинг-стратегий в процессе хронификации алкоголизма [12].

Цитированные исследования еще раз подтверждают высокую эвристичность понятия «копинг-стратегии» и делают актуальной задачу по разработке инструментов, надежно диагностирующих эту важную характеристику. На сегодняшний день в России для оценки копинг-стратегий применяется порядка десяти опросников. Наибольшее распространение получили «Способы психологического преодоления» Лазаруса, «Индикатор стратегий совладающего поведения» Амирхана и Бернский опросник «Способы преодоления критических ситуаций» Хайма [11].

На наш взгляд, опросник COPE, разработанный американскими психологами Ч. Карвером, М. Шайером и Дж. Уэйнтробом в 1989 г., обладает рядом достоинств [13], в частности:

1)   дает возможность тестировать широкий спектр разнообразных копинг- стратегий (их общее число составляет 15), в том числе, несколько видов пассивного избегающего копинга. В свете данных о деструктивной роли избегающего поведения возможность такой диагностики представляется весьма ценной;

2)   оценивать эмоциональную и инструментальную составляющие такой важной стратегии, как «поиск социальной поддержки». В ряде случаев такая дифференцированная оценка имеет большое значение [10];

3)   тестировать копинг-стратегию в виде «употребления ПАВ». По данным медико­статистических исследований, каждая третья мужская смерть в России имеет прямое или косвенное отношение к алкоголю [7]. Учитывая распространенность алкоголизма и его смертоносные последствия, важность такой диагностики особенно велика;

4)   тестировать совладание со стрессом с помощью «религиозного копинга». В свете данных о позитивной роли обращения к религии в критических жизненных ситуациях эта копинг-стратегия также является значимой в диагностике [14].

Продуктивность использования русскоязычной версии COPE была продемонстрирована в двух исследованиях. Методика позволила изучить способы преодоления стресса у подростков с отклоняющимся поведением, что послужило основой для превентивных программ [2]. Опросник применялся также в комплексных психолого-психиатрических экспертизах, где получены сведения о неэффективном совладании со стрессом у лиц, совершивших криминально-агрессивное действие в психотравмирующих ситуациях [3].

Цель данной публикации - изложение результатов апробации русскоязычной версии шкалы COPE, в ходе которой оценивались ее психометрические показатели.

Структура опросника COPE

Шкала COPE была переведена на русский язык группой психологов со знанием английского языка из лаборатории клинической психологии и психотерапии ФГУ
«Московский НИИ психиатрии» Росздрава (руководитель проф. А. Б. Холмогорова). «Диспозиционный» вариант инструмента тестирует склонность к определенным совладающим реакциям как устойчивую черту личности. Инструкция просит испытуемого сообщить о наиболее типичном для него поведении в ситуациях сильного стресса. Характер стрессогенного события при этом не конкретизируется.

Опросник состоит из 60 вопросов и включает 15 подшкал:

1)   позитивное переопределение события и личностный рост (восприятие стрес­сора в позитивном свете и его преодоление);

2)   психическое избегание (включение в различные виды деятельности для отвлечения от стрессогенного воздействия);

3)   фокусировка на эмоциях и их вентилирование (концентрация на переживаниях и выражении чувств);

4)   использование инструментальной социальной поддержки (поиск дополнительной информации, совета, помощи);

5)   активный копинг (активные действия по преодолению стрессовой ситуации);

6)   отрицание (отказ поверить в то, что стрессор существует на самом деле);

7)   религиозный копинг (обращение к Богу, молитвы);

8)   использование юмора;

9)   поведенческое избегание (отказ от любых действий по преодолению стрессора);

10)   самоограничение (предотвращение поспешности действий);

11)   использование эмоциональной социальной поддержки (поиск утешения, сопереживания, понимания);

12)   употребление психоактивных веществ (алкоголя и наркотических веществ);

13)   принятие (принятие реальности стрессовой ситуации без активных действий по её преодолению);

14)   оттормаживание всех других занятий (откладывание всех других дел для полной концентрации на проблеме);

15)   планирование совладания (обдумывание шагов, которые следует предпринять для решения проблемы).

В процедуре валидизации опросника участвовали 523 испытуемых: больные с психическими расстройствами (с диагнозами F60 «расстройства зрелой личности», F06 «органические психические расстройства», F30 «расстройства настроения», МКБ-10) и условно здоровые испытуемые из общей популяции (студенты российских вузов).

Результаты

1. Факторная структура опросника COPE
Факторный анализ, проведенный методом ротации факторных структур по принципу вращения Equamax, показал, что русскоязычная версия опросника имеет 14-факторную структуру, очень близкую к оригинальному варианту (табл. 2). 

Таблица 1

Социодемографические характеристики испытуемых

 При обработке данных применялась система SPSS 15.0.

Таблица 2

Факторная структура шкал опросника COPE 

В процессе апробации была проведена психологическая интерпретация факторов (анализ содержания пунктов, входящих в каждый фактор, и их нагрузок). На этой основе, а также с учетом показателей согласованности пунктов было принято решение о небольшом изменении в составе некоторых шкал опросника. Так, два утверждения (п. 1 «Я стараюсь использовать этот опыт для своего личностного роста» и п. 59 «Я стараюсь научиться чему-то на этом опыте»), изначально входившие в шкалу «позитивное переопределение события и личностный рост», были перемещены в шкалу «активный копинг». В оригинальной версии последняя шкала включала четыре утверждения (п. 5 «Я сосредоточенно прикладываю усилия, чтобы как-то справиться со случившимся», п. 25 «Я предпринимаю дополнительные меры, чтобы устранить возникшую проблему», п. 47 «Я непосредственно прикладываю усилия, чтобы справиться с проблемой», п. 58 «Я шаг за шагом делаю необходимое»). Для нового варианта шкалы было предложено название «Активные усилия и личностный рост» (шкала № 10). Шкала № 13 «Позитивное переопределение» с двумя утверждениями (п. 29 «Я стараюсь посмотреть на случившееся в более позитивном свете» и п. 38 «Я пробую увидеть в случившемся хоть что-то хорошее») была выделена в качестве самостоятельной.

В отличие от оригинального варианта, в русскоязычной версии шкалы тестирующие копинг-стратегии в виде поиска эмоциональной и инструментальной социальной поддержки объединились в один фактор. При этом возможность дифференцированной оценки обеих форм поддержки сохраняется, так как все вопросы, входящие в данный фактор, имели высокие факторные нагрузки.

Как видно из табл. 2, факторы-шкала № 1 объясняет наибольшую дисперсию результатов опросника (12,5%), фактор- шкала № 15 - наименьшую (1 %). Согласно требованиям, предъявляемым к психологическим исследованиям, факторы с небольшой дисперсией являются валидными [6]. В совокупности выделенные факторы объясняют 52 % дисперсии результатов.

2.   Надежность опросника COPE

Анализ согласованности пунктов со шкалами опросника COPE. При анализе пригодности пунктов опросника получены результаты, свидетельствующие о высокой надежности-согласованности более половины шкал (коэффициент а-Кронбаха от 0,603 до 0,931); удовлетворительной можно признать и согласованность шкал «самоограничение» и «психическое избегание», на которые пришлась меньшая часть (по 1,1 % и 1 % соответственно) общей дисперсии (табл. 3).

Значения коэффициентов надежности а-Кронбаха позволяют говорить о достаточно высокой надежности большинства шкал опросника COPE. Мы сочли целесообразным не исключать из русскоязычной версии инструмента шкалы «самоограничение» и «психическое избегание» с самыми низкими значениями а-Кронбаха в силу следующих соображений:

1)   эти копинг-стратегии выделены авторами его оригинального варианта;

2)   результаты факторного анализа позволяют выделить соответствующие пункты в качестве самостоятельных шкал;

3)   эти шкалы коррелируют с аналогичными шкалами других опросников, что установлено при оценке конструктивной валидности инструмента;

4)   избегающие копинг-стратегии служат важными предикторами эмоциональной дезадаптации [15].

Оценка гендерных различий по опроснику COPE. Сравнение гендерных данных показывает, что мужчины достоверно чаще прибегают к «Употреблению пси­хоактивных веществ», «использованию юмора» и «планированию совладания». Женщины набирают достоверно более высокие баллы по шкалам «использование эмоциональной социальной поддержки», «религиозный копинг», «фокусировка на эмоциях и их вентилирование», «поведенческое избегание», «психическое избегание» (табл. 4).

Таблица 4

Показатели копинг-стратегий у мужчин и женщин

Для оценки конструктной валидности мы провели корреляционный анализ с опросником «Способы психологического преодоления» А. Лазаруса (WCQ, The Ways of Coping Questionnaire), адаптированным группой ученых Санкт-Петербургского психоневрологического института им. В. М. Бехтерева под руководством Л. И. Вас­сермана [5] (табл. 6).

 Таблица 6

Значения коэффициента корреляции r-Спирмена между шкалами опросника COPE и шкалами опросника «Способы психологического преодоления»

Обсуждение результатов

В группе из 523 испытуемых валидизировалась русскоязычная версия американского опросника копинг-стратегий COPE [13]. В ходе этой процедуры была установлена 14-факторная структура опросника, близкая к оригинальной. С учетом факторных нагрузок и показателей согласованности отдельных пунктов со шкалами были внесены небольшие изменения. В русскоязычной версии инструмента пункты, тестирующие стратегии «активный копинг» и «личностный рост», были объединены в самостоятельную шкалу с соответствующим названием. Анализ содержания пунктов объясняет внесенное изменение: в обоих случаях речь идет об активных (внешних или внутренних) усилиях личности по совладанию со случившимся. Пункты, тестирующие склонность к «позитивному переопределению события», ранее объединявшиеся с пунктами «личностного роста», также были выделены в качестве самостоятельной шкалы. Такое факторное решение кажется оправданным, так как личностный рост в стрессогенных обстоятельствах, на наш взгляд, далеко не всегда связан с переопределением случившегося в положительном ключе.

Нами были зафиксированы достаточно высокие показатели внутренней согласованности пунктов и шкал опросника COPE, так чтони одна изоригинальныхшкал опросника не была удалена из русскоязычной версии. Результаты повторного тестирования испытуемых свидетельствуют о высокой тест-ретест надежности инструмента. Наконец, были получены свидетельства достаточно высокой конструктной валидности ^PE: копинг-стратегии, диагностируемые с его помощью, положительно связаны с соответствующими видами копинга, определяемыми опросником А. Лазаруса.

При сравнении показателей испытуемых мужского и женского пола зафиксированы отчетливые различия. Эти сведения необходимо учитывать как при индивидуальной диагностике копинга, так и при сравнениях исследовательских выборок. Изучение гендерных различий в способах преодоления стресса, а также установление взаимосвязей копинг-стратегий и показателей здоровья в отечественной популяции мужчин и женщин задают важную перспективу будущих исследований.

Существенным ограничением нашего исследования становится отсутствие сведений о зависимости опросника COPE от фактора возраста. Как показывают работы Т. Л. Крюковой, стратегии совладания со стрессом существенно видоизменяются в течение жизни [4]. Эти данные ставят задачу восполнения указанного пробела.

В заключение отметим, что опросник COPE, как и любой метод диагностики копинг-стратегий, основанный на самоотчете, вызывает критические соображения. Результаты этих методов подвергаются искажениям, связанным с естественным забыванием, избирательным воспроизведением материала из памяти, недостаточной рефлексивностью многих испытуемых. Методики, оценивающие совладающее поведение в гипотетических ситуациях, не учитывают ряд обстоятельств:

1)   каждый испытуемый представляет своё, качественно отличное от других стрессогенное событие;

2)   способы восприятия и эмоционального переживания стрессогенных событий значимо варьируют от индивида к индивиду.

В результате возможность сравнения реакций разных испытуемых и обобщения их ответов вызывает сомнение. В качестве одной из альтернатив рассматривается проведение исследований непосредственно во время стрессогенных ситуаций; однако этот подход требует больших финансовых вложений и очень высокой мотивации испытуемых. На наш взгляд, одним из информативных способов изучения копинга могут стать дневниковая техника когнитивно­бихевиоральной психотерапии, предполагающие фиксацию эмоциональных, когнитивных и поведенческих реакций человека в микрострессогенных обстоятельствах повседневной жизни. Оптимальным для надежной диагностики копинг-стратегий может стать интегративный подход, включающий шкалы самоотчета, реконструкцию поведения испытуемого в реальных стрес­согенных обстоятельствах и изучение его реакций в условиях лабораторного стресса.

Выводы

Анализ исследований по выделенной проблематике показывает, что они фиксируют тесную связь между способами совладания со стрессом и показателями адаптации и здоровья, что делает разработку инструментов для диагностики копинг-стратегий актуальной задачей.

Шкалы COPE предоставляют возможность тестировать широкий спектр продуктивных и непродуктивных копинг-стратегий, включая несколько видов избегающего ко­пинга, склонность к «употреблению ПАВ», склонность обращаться к религии в стрес­согенных жизненных ситуациях, а также стремление опираться на социальную поддержку в двух ее формах - инструментальной и эмоциональной.

В ходе валидизации русскоязычной версии опросника копинг-стратегий COPE была зафиксирована 14-факторная структура, близкая к оригинальной, установлены достаточно высокие показатели надежности и конструктной валидности опросника.

Установлены гендерные различия в способах совладающего со стрессом поведения, что свидетельствует о необходимости составления разных нормативов для мужчин и женщин при стандартизации инструмента.