Динамика информационных поисковых запросов о COVID-19 на этапе самоизоляции

Цель. Изучение динамики поисковых запросов в ситуации переживания объективной глобальной угрозы — распространения COVID-19. Контекст и актуальность. Ситуация пандемии специфична в силу ее всеобщности, неопределенной длительности и слабой предсказуемости проявлений заболевания, что позволяет говорить о кумулятивном характере данного стрессора. Уникальность его социально-психологических следствий определяется переживанием опыта самоизоляции преимущественно в виртуальном пространстве. Динамика поисковых запросов на больших случайных выборках мо¬жет отражать как реакции населения на заявления властных субъектов, так и наличие определенных механизмов эмоциональной саморегуляции. Дизайн исследования. Анализировались поисковые запросы, связанные с COVID-19 и введением режима самоизоляции: случайным образом было отобрано 5 млн запросов, по 1 млн на каждый из анализируемых временных интервалов. Участники. Исследование проводилось на пользователях поисковой системы «Яндекс». Методы (инструменты). Для сбора данных использовались количественные методы класса Data Mining, для анализа — качественные и контекстный анализ. Статистическая обработка кодов осуществлялась с помощью инструментов Microsoft Excel. Результаты. Количество информационных запросов по теме пандемии резко возросло после первого обращения В.В. Путина, а затем устойчиво снижалось — общей картины содержательной динамики поисковых запросов в зависимости от официальных заявлений власти не наблюдалось; постоянно в наибольшей степени представлены запросы о текущем уровне заболеваемости, в минимальной — о возможностях психологической помощи и состоянии российской экономики. На протяжении всего времени исследования содержание интернет-поиска смещалось в сторону позитивно окрашенной информации.

Введение

Ситуация пандемии COVID-19 имеет ряд политических, экономических, социальных и психологических следствий. Ее научное осмысление представителями социогуманитарного знания уже началось, выражаясь как в количестве исследовательских проектов, так и в международной консолидации усилий различных специалистов (см., например, [5]). Психологический и особенно социально-психологический ракурс анализа задается при этом самим фактом быстрых изменений повседневной жизни большого количества людей: переход на удаленный режим работы и дистанционное обучение, резкое снижение уровня индивидуальной мобильности, вынужденная необходимость соблюдения карантинных мер и режима самоизоляции бросили вызов адаптационным возможностям жителей разных стран мира [2; 6; 10].

Несмотря на опыт переживания человечеством глобальных угроз, столкновение с коронавирусной инфекцией не имеет аналогов в силу, как минимум, трех ее особенностей: всеобщности, неопределенной длительности и малой предсказуемости проявлений. Это заставляет исследователей говорить о кумулятивном характере данного стрессора [1; 4], который затрудняет для человека возможности совлада­ния в силу необходимости постоянного распределения привычных и поиска новых ресурсов копинга [13], возникновения и распространения сильных аффективных реакций — чувства неопределенности, тревоги и страха [1; 11; 12], снижения возможности планирования личной и профессиональной жизни, а также переживания возрастающей зависимости от решений субъектов государственной власти [6]1.

Добавим, что уникальность картины психологических и социально-психологических последствий пандемии связана еще и с тем, что переживание этого опыта происходит преимущественно в информационном пространстве: при самоизоляции сужение границ физического мира каждого человека сопровождается существенным расширением границ мира виртуального. Это заставляет социальных психологов обращаться к проблематике психологической безопасности информационной политики в условиях пандемии, отмечая, что масс-медийный дискурс может как усиливать негативные переживания у больших социальных групп, так и выступать в качестве основного средства влияния на них для проведения необходимых превентивных действий [3]. Сложность нахождения сбалансированных решений в данном вопросе связана с двумя обстоятельствами: низким уровнем доверия населения власти и одновременно желанием последней прибегать к «сильным аргументам» [4]. В этой ситуации алармистская риторика властных структур, как правило, не только усиливает у населения ожидания быстрых действий, но и задает радикальность в их оценках [4], что, очевидно, не способствует ни рефлексивности, ни позитивным настроениям, ни осознанному социальному поведению.

Соответственно, интересным исследовательским вопросом представляется динамика информационных запросов со стороны населения (характер интернет-по- иска в больших случайно сформированных выборках) в зависимости от официальных заявлений представителей власти в масс- медиа. На сегодняшний день еще не так много исследований подобного типа, но существующие позволяют утверждать, что подобная зависимость есть и имеет свои закономерности, а специфика информационного поиска жителей того или иного города/региона отражает характер их аффективных состояний [8]. Так, при исследовании влияния официальных распоряжений правительства США в связи с быстрым распространением COVID-19 на состояние психического здоровья жителей страны [11] оказалось, что поисковые запросы о негативных аспектах психического здоровья резко увеличивались за несколько дней до официальных заявлений и столь же быстро снижались после них, причем эта динамика в гораздо меньшей степени была выражена для поисковых запросов относительно физического здоровья и симптомов COVID-19. Авторы объяснили данный результат прямым воздействием на массовые настроения самого факта властных заявлений, снижающих у населения переживание неопределенности. Не отрицая этого (хотя очевидно, что полученные закономерности могут меняться в зависимости от уровня доверия населения субъектам власти и длительности воздействия стрессора), можно выдвинуть и дополнительное объяснение: не исключено, что столь быстрая динамика испытывала влияние других психологических закономерностей, а именно — эффекта контррегуляции. Последний состоит в том, что содержание интернет- поиска субъекта в ситуации переживания им негативной аффективной реакции смещается в сторону позитивной информации [9]. Очевидно, что основной функцией этого эффекта выступает компенсаторная, и некоторое самоуспокоение посредством специального осознанного информационного поиска может быть рассмотрено как своеобразный копинг в ситуации вынужденных негативных переживаний.

Данный эффект, однако, во-первых, был продемонстрирован в условиях лабораторного эксперимента, а во-вторых, не касался переживания глобальных угроз, и потому представлялось интересным проверить его наличие в других условиях. Также представлялось необходимым выбрать для исследования более длительный временной интервал и расширить параметры изучаемых поисковых запросов, не ограничиваясь теми, которые связаны лишь с психическим и физическим здоровьем в ситуации распространения COVID-19.

Таким образом, целью эмпирического исследования являлось изучение динамики поисковых запросов населения в открытых информационных системах в ситуации переживания объективной глобальной угрозы — распространения COVID-19. Общая гипотеза состояла в том, что переживание данной угрозы влияет на количественные и содержательные характеристики информационного интернет-поиска в больших случайных выборках.

Выборка и дизайн исследования

Исследование проводилось на выборке пользователей поисковой системы «Ян­декс». Из всего массива данных анализировались поисковые запросы от фиксированной группы пользователей, находившихся на период исследования в городе Москве. Выбор населения Москвы был связан с тем, что ситуация объективной угрозы в ней была наиболее выраженной. Всего случайным образом было выбрано 5 млн поисковых запросов, по 1 млн на каждый из следующих временных интервалов: 27.01—02.02, 25.03—31.03, 02.04—08.04, 09.04—15.04, 16.04—22.04. Из выборки не были исключены запросы, написанные с грамматическими ошибками или на иностранном языке. Текст запросов был нормализован (приведен к нижнему регистру, пунктуация и прочие символы заменены на пробелы). Подчеркнем здесь же, что описанные далее результаты касаются именно москвичей-пользователей Яндекса, а не всех интернет-пользователей Москвы и тем более не ее населения в целом.

Выбранные даты были связаны с официальными реакциями представителей государственной власти на распространение COVID-19 в нашей стране. Краткий перечень происходящих в это время событий см. в Приложении А.

Методы

Для обработки большого массива данных была написана специальная программа на языке Python, выбирающая из исходного количества запросов те, которые содержали заданные в фильтре слова и словосочетания. Для анализа содержания выбранных поисковых запросов была разработана система кодировок, включавшая в себя ряд тематических параметров, связанных с коронавирусом и самоизоляцией (см. Приложение Б). Далее была сделана семантическая расшифровка по каждому из кодов, которая включала в себя набор комбинации из одного или двух слов, отражающих его содержание. Для статистической обработки кодов использовались инструменты Microsoft Excel.

Результаты

Остановимся сначала на общей динамике интереса населения к ситуации распространения COVID-19 (на рис. 1 представлены абсолютные количества запросов в каждом замере).

Можно видеть, что процент таких информационных запросов по отношению к общему объему интернет-поиска неве­-

лик2, причем даже в ситуации 2-го замера (время первого обращения В.В. Путина и начала самоизоляции в Москве), — в максимуме он составляет всего 5,11%.

Наиболее значимые различия существуют между 1-м и 2-м замерами, что естественно — по организационным причинам интервал между ними составил почти 2 месяца, и за это время ситуация кардинально менялась. Значимых различий между 2-м и 3-м замерами (второе обращение В.В. Путина, продление нерабочих дней до конца апреля), а также 4-м и 5-м замерами (введение и дальнейшее ужесточение мер по самоизоляции в Москве) не наблюдалось. Однако если сравнить их попарно, то уровень интереса к теме пандемии резко возрастает после первого обращения В.В. Путина, а затем начинает устойчиво снижаться, несмотря на существование угрозы и изменения повседневной жизни в режиме вынужденной самоизоляции; причем самое значительное (на 23,57%) происходит после введения в Москве пропускного режима, что может отражать постепенное принятие новой реальности.

Для детального описания этих тенденций обратимся к динамике запросов по выделенным параметрам в их процентном соотношении к общему числу запросов (см. таблицу).

Видно, что вне зависимости от времени замера в наибольшей степени представлен запрос информации о текущем уровне заболеваемости (более 60%), причем по мере распространения COVID-19 этот поиск относительно нашей страны начинает превышать аналогичный о других странах в 2 раза. Интересно, что при этом (согласно данным других отечественных исследований) значительная часть россиян не доверяет официальной статистике по числу зараженных в России, считая, что власти скрывают истинные масштабы эпидемии [1].

Также на протяжении всех замеров практически неизменным, но минимальным остается интерес пользователей к поиску психологической помощи в текущей ситуации (менее 0,5%). Отметим, что в эту категорию были отнесены не только запросы о психологических консультациях, психотерапии, научно-популярных советах психологов, но и запросы, связанные с негативными эмоциональными состояниями, депрессией, тревогой, страхами и т.п.

Минимально выраженным на протяжении всех замеров является и запрос о состоянии российской экономики в связи с пандемией (менее 0,2%), хотя факт снижения личных доходов в этой ситуации представляется достаточно очевидным и мог бы вызвать соответствующий интерес, отражаемый в информационных запросах. Однако, напомним, что в нашу выборку входили информационные запросы только интернет-активных москвичей, а они, возможно, в меньшей степени экономически пострадали.

Определенным подтверждением этому является динамика поисковых запросов о способах самозанятости в период самоизоляции, которая устойчиво нарастает на протяжении всех замеров. Подчеркнем, что существенную часть этих запросов составлял поиск пользователями Яндекс информации о возможных способах бизнес-применения своих умений и навыков, а также поиск информации о профессиональном самообразовании. К 5-му замеру этот информационный запрос составляет почти 20% от всего исследуемого массива, существенно превышая все другие тематики, что в целом соотносится с данными, согласно которым изменения в образе жизни при самоизоляции москвичи отмечают значимо чаще, нежели жители других городов [2], и позитивнее относятся к удаленной работе [6].

Проследим теперь динамику содержания поисковых запросов в зависимости от официальных реакций представителей государственной власти на распространение COVID-19.

Можно видеть, что после первого выступления В.В. Путина резко возрастает общее количество поисковых запросов, но при этом следует отметить, что если запросы общей информации по коро­навирусу были лидирующими до даты выступления, то после нее интерес сместился к информации о статистике заболевания и информации, связанной с самоизоляцией и самозанятостью. Количество запросов о состоянии системы здравоохранения, протоколах лечения и средствах индивидуальной защиты также возрастает, но после второго выступления В.В. Путина снижается и сохраняет эту динамику до времени последнего замера. Это может быть вызвано как введением режима самоизоляции, при котором нет острой необходимости в средствах самозащиты, так и с активными действиями московских властей по ликвидации их дефицита. После второго телеобращения В.В. Путина, в котором сообщалось о продлении нерабочих дней и введении режима ограничения передвижения, запросы о самоизоляции в процентном соотношении к общему числу запросов, сделанных за неделю, продолжают расти, а количество запросов о причинах и признаках инфицирования снижается, что может быть связано с одновременным появлением в СМИ первых сообщений о бессимптомных случаях заражения. Выступление С.С. Собянина практически не меняет этих динамических тенденций. Иными словами, какой-либо общей картины содержательной динамики поисковых запросов в зависимости от официальных заявлений властных субъектов выделить не удалось, что не позволяет говорить об «эффекте сглаживания», отмечавшемся в других исследованиях3 [11].

Так как мы предполагали, что динамика поисковых запросов может испытывать влияние эффекта контррегуляции, то далее был проведен сравнительный анализ динамики позитивной и негативной направленности запросов.

После дополнительной кодировки к позитивно направленным были отнесены запросы о количестве выздоровевших, разработке вакцины, работе волонтеров, способах поднятия иммунитета, а также поиск информации об анекдотах и смешных историях, связанных с коро­навирусом и режимом самоизоляции. К негативно направленным — запросы об умерших от коронавируса, негативных последствиях заболевания, возможности повторного заражения и наступлении второй волны эпидемии (рис. 2).

Малое количество как позитивных, так и негативных запросов во время 1-го замера и их резкий рост далее (в 7,7 и 4,5 раз соответственно) отражает тот факт, что в момент начала исследования ситуация с распространением COVID-19 в нашей стране еще позволяла относиться к этой угрозе эмоционально отстра­ненно, в то время как ко 2-му замеру ситуация кардинально изменилась.

Интересно, что и далее позитивно направленные запросы превышают по количеству запросы с негативной направленностью. Максимальный разрыв между ними приходится на период 3-го замера за счет резкого, почти в 2 раза, снижения уровня негативных запросов. Дальнейшее их снижение происходило более медленными темпами, но количество оставалось стабильно меньше количества позитивно направленных запросов в 1,5 раза.

Обсуждение результатов

Результаты по общей динамике интереса населения к ситуации распространения COVID-19 объясняются, с нашей точки зрения, тем, что поиск информации о COVID-19 и связанных с ним темах осуществлялся не через прямой запрос к информационной системе, а через

подписки на интернет-ресурсы, коммуникацию посредством социальных сетей и обращение к СМИ.

Крайне слабая выраженность интереса к психологической проблематике в связи с пандемией в определенной степени противоречит имеющимся данным о росте психопатологической симптоматики (депрессии, тревоги, фобий) по мере ее развития [1; 5; 12; 13], что может быть объяснено следующими соображениями. Во-первых, в данном случае поисковые запросы к информационной системе могут не отражать реального уровня интереса пользователей: в случае наличия проблем, связанных с психологическим неблагополучием, человек осуществит поиск специалиста скорее каким-либо иным образом, нежели с помощью обращения к информационной системе. Во-вторых, это может быть в целом связано с достаточно низким уровнем психологической культуры населения: поиск информации о способах специализированной психологической помощи и/ или самопомощи при психологическом неблагополучии может быть заменен на поиск других способов совладания с ситуацией, что косвенно подтверждается в ряде исследований [1; 13]. В-третьих, возможно, что подобный поиск в силу необходимой рефлексивности для его осуществления просто «отстает» по времени от переживания психологического неблагополучия.

Результат минимального выражения интереса к состоянию российской экономики совпадает с данными других исследований, использовавших отличную от нашего методологию [1]. Также возможно, что, несмотря на объективные экономические следствия распространения COVID-19 и введения самоизоляции, большинство в нашей выборке не соотносит свое личное материальное благополучие с экономической ситуацией в стране, привычно смиряясь, что любые глобальные события снижают уровень жизни, и полагаясь только на себя в преодолении материальных трудностей.

Выявленная тенденция количественного преобладания позитивно направленных поисковых запросов над негативными позволяет, на наш взгляд, говорить о влиянии эффекта контррегуляции на информационный поиск в ситуации глобальной угрозы: его содержание смещается в сторону позитивно окрашенной информации, сдерживая тем самым эскалацию дезадаптивной паники. Ограничениями для подобной интерпретации выступают два соображения. Во-первых, в лабораторном эксперименте по изучению контррегуляции учитывалось не только смещение интернет-поиска в ситуации аффективного состояния, вызванного угрозой, но и время, проводимое человеком на сайтах эмоционально-позитивной и эмоционально-негативной направленности [9], а в нашем исследовании этого сделано не было. Во-вторых, эффект кон­тррегуляции состоит не только в смещении информационного поиска в сторону позитивной информации при переживании негативных эмоций, но и в смещении в сторону негативной информации при позитивных эмоциях. Поэтому интересно было бы в дальнейшем проанализировать аналогичную динамику в другой объективной ситуации — например, в случае официальных заявлений о победе над пандемией. Кроме этого, возможные перспективы исследований видятся нами в соотнесении выявленных тенденций информационного поиска с психологическими и социально-психологическими особенностями пользователей: характером локуса контроля, спецификой предпочитаемых стратегий совладания, особенностями каузальных атрибуций.

Выводы

Переживание объективной глобальной угрозы влияет на количество и содержание поисковых запросов в открытых информационных системах. По мере распространения эпидемии и введения режима самоизоляции происходит постепенное снижение количества запросов, связанных с темой пандемии. Содержание информационных запросов неоднозначно связано с официальными заявлениями властных субъектов: в максимальной степени эта взаимосвязь прослеживается на начальном этапе. С некоторыми ограничениями можно утверждать, что в этих условиях на динамику поисковых запросов влияет эффект контррегуляции.

Приложение А

Временные интервалы, выбранные для анализа

27 января — 2 февраля (1-й замер):

— создан Оперативный штаб для борьбы с COVID-19 (27.01);

— утвержден Национальный план по предупреждению завоза и распространения корона- вирусной инфекции (31.01);

— зарегистрированы первые случаи заболевания COVID-19 на территории России.

25 марта — 31 марта (2-й замер):

— первое телеобращение В.В. Путина к гражданам России в целях борьбы с распространением эпидемии, период с 30 марта по 3 апреля объявлен выходным (25.03);

— введен режим самоизоляции для лиц старше 65 лет и тех, кто страдает хроническими заболеваниями (26.03);

— введен режим самоизоляции для всех жителей Москвы независимо от возраста (30.03).

2 апреля — 8 апреля (3-й замер):

— второе телеобращение В.В. Путина к гражданам России, сообщение о продлении периода нерабочих дней до 30 апреля (02.04);

— Указ президента о продлении нерабочих дней и предоставлении главам администрации регионов России дополнительных прав (02.04).

9 апреля — 15 апреля (4-й замер):

— объявление С.С. Собянина о поэтапном введении в Москве пропускного режима для поездок (10.04);

— временно приостанавливается работа большинства предприятий и организаций (13.04);

— введение режима цифровых пропусков в Москве (15.04).

16 апреля — 22 апреля (5-й замер):

— продолжение режима самоизоляции и приостановки работы большинства предприятий и организаций; сохранение режима цифровых пропусков.

Приложение Б

Система тематических кодировок для контекстного анализа

1. Информация о COVID-19:

— причины, вызывающие заболевание;

— последствия заболевания, возможность повторного заболевания;

— происхождение коронавируса;

— симптомы заболевания;

— длительность заболевания.

2. Информация о текущем уровне заболеваемости:

— в нашей стране (Москва, Московская область, регионы);

— в других странах (США, Европа, Азия).

3. Информация о текущем состоянии системы здравоохранения:

в нашей стране (Москва, Московская область, регионы);

в других странах (США, Европа, Азия).

4. Информация о протоколах лечения COVID-19:

— последние научные разработки;

— используемые сегодня в нашей стране;

— используемые в других странах.

5. Информация об индивидуальных средствах защиты:

— технические средства (маски, перчатки, санитайзеры и пр.);

— средства, повышающие иммунитет (лекарственные препараты, народная медицина);

— санитарно-гигиенические средства (способы обработки рук, поверхностей и пр.);

— вакцина против коронавируса.

6. Информация о мерах по самоизоляции:

— распоряжения органов государственной власти в нашей стране (федеральные, региональные);

— распоряжения органов государственной власти в других странах (США, Европа, Азия).

7. Информация о мерах психологической помощи и самопомощи в период самоизоляции и карантина.

8. Информация о состоянии экономики в связи с пандемией:

— в нашей стране (Москва, Московская область, регионы);

— в других странах (США, Европа, Азия).

9. Информация о способах самозанятости в период карантина и самоизоляции, а также возникающих проблемах:

— связанных с возможным бизнес-применением;

— связанных с профессиональным самообразованием;

— связанных с досугом и хобби;

— связанных с семейными отношениями;

— связанных с получением образования детьми.

 

1 Отметим, что уже разработана шкальная методика, позволяющая оценить характер психологических реакций человека на угрозу коронавируса [7], а ряд исследователей начинает говорить о специфическом дистрессе неопределенности в ситуации пандемии [5].

3 «Эффектом сглаживания» в недавнем исследовании американских коллег было названо резкое снижение общего количества поисковых запросов сразу после публичных выступлений властных субъектов [11].

 

PlumX

Метрики публикации