Самоотношение как феноменологическое поле диагностики психологических границ личности и ее здоровья

Ставшие уже обыденностью хаотические изменения современного мира требуют от человека постоянно «вставать над полем», разрушать и реконструировать персональные границы возможного и неприемлемого, комфорта и риска и т.д. Каждый такой выход за пределы себя и объективной ситуации означает перенос границы внутрь психологического пространства, благодаря которому оно приобретает новую конфигурацию [7], а личность - качественно новое бытие в измененной системе ее границ. Действенным началом и важнейшим результатом этих изменений выступает самоотношение человека.

«Жизненные отношения» - важнейший фактор самоопределения человека в мире и реализации в нем своей субъектной позиции [11]. В отношениях о-граничиваются, от-граничиваются и связываются объективное с субъективным, внешнее с внутренним, Я с не-Я, в том числе в качестве предмета исследования.

Отношение - это и выбирать, и быть избранным [1]. «Отнестись» - значит, исходя из своего Я, инициировать личную связь с объектом, вызвать его активность, осуществить совместное действие, сделать объект частью себя и оставить себя в нем. Тем самым все отношения имеют личностный источник, личностную адресацию и межличностную реализацию: отношение К одновременно происходит С и МЕЖДУ - на границе, в пограничном пространстве.

Понимание границ Я как подсистемы личности, обеспечивающей ее целостность благодаря способности удерживать индивидуальную дистанцию в отношениях с собой, с другими и миром в целом, заложено в немногих стандартизированных диагностических методиках: «Я-структурный тест» (Г. Аммон, 2003), опросник «Границы Я» (Н. Браун; в адаптации Е.О. Шамшиковой, 2009), «Психологическая граница личности» (Т.С. Леви, 2013), «Психологические границы личности» (Э. Хартман; в адаптации Е.О. Шамшиковой, В.И. Волоховой, 2013). Возможности этих методик позволяют оценить степень зрелости, сохранность, проницаемость, гибкость и устойчивость границ личности в установлении ею оптимальных (здоровых) отношений. Логично предположить, что опросники и тесты отношений личности имеют достаточные имплицитные возможности диагностики ее границ.

Определение этих возможностей и прогностический анализ психологического инструментария диагностики границ личности в системе ее отношений является целью нашего исследования. В настоящей работе предлагается решение следующих задач:

•    выявление роли границ личности в измерении самоотношения в системе личности, идентичности, Я-концепции;

•     отбор параметров самоотношения в качестве индикаторов состояния и функций границ.

Исходя из понимания личности как системы, мы рассматриваем ее внутренние и внешние границы содержательно как особое пространство формирования Я- концепции и самоотношения и функционально - как внутри- и межсистемные связи и барьеры, что позволяет соотнести характеристики самоотношения с состоянием границ личности и ее здоровьем.

В выборе индикаторов состояния и функций границ личности мы опираемся на представление о болезни как орудии анализа в «эксперименте, поставленном природой» и производящем неосуществимые опыты только этим путем. Любые состояния человека подчиняются общим законам, и болезнь лишь усиливает или ослабляет то, что существует в нормальном состоянии (Т. Рибо, П. Жане).

Трансформации личности могут происходить на трех уровнях [21]: диспозициональном, личностной активности (адаптивные, защитные, мотивационные и иные стратегии достижения жизненно важных целей) и смысловом, объединяющем в личностной идентичности разрозненные диспозиции и стратегии. Деструктивные и дезинтеграционные процессы личности разных уровней - диссоциация, фрагментирование Я, изоляция «отколовшихся частей души» (К. Юнг), «белые пятна» (К. Хорни) и компартментализация, деперсонализация (самоотчуждение, альтернация) и т.д. - достаточно хорошо изучены и описаны.

Содержательно понятие «болезни личности» отражает динамичные процессы ее деформаций, деструкций, дезинтеграции ее составляющих, внутренняя когнитивно-аффективная картина которых заключается в различной степени искажения реальности и психологической дезориентации личности. Неизменные ментальные механизмы этих процессов - дезадаптивные когниции, ложные интерпретации, иррациональные мысли и убеждения, искажения процесса мышления, самосознания, самоотношения - источник патогенной самодетерминации личности [16].

В «болезнях», или расстройствах личности, обнаруживаются наиболее отчетливо закрытость, жесткость, уязвимость, хрупкость границ, а также их патологическая динамика. Как следствие, подсистемы личности унифицируются, количество, качество и эффективность межфункциональных связей сокращаются, нарушая целостность личности и обедняя ее.

Определить связь границ личности, идентичности, Я-концепции с самоотношением позволяет их анализ как системных качеств человека.

Сложность системы личности С.Л. Рубинштейн объяснял ее процессами «свертывания» в себе всех физических, биологических, социальных систем, в которые включен человек. В границах его отношений эти системы селективно дифференцируются, интегрируются и конституируются в качестве индивидуальной картины мира [11], включая Я-концепцию.

Попытки представить личность как систему представлены разграничением в ней Я, Оно и Сверх-Я (З. Фрейд), сознания, Персоны и Эго (К. Юнг); интра-, интер- и метаиндивидных подсистем (Б.Г. Ананьев); биопсихической, психологической, мотивационной подсистем и социального опыта (К.К. Платонов); экзо- и эндоличностей (М.Ш. Магомед-Эминов). Несовпадающими субъектами личности назывались интроекты, архетипы, различные Я, эго-состояния, Я-функции, множественные идентификации-идентичности (З. Фрейд, К. Юнг, У. Джемс, П. Федерн, Р. Ассаджиоли, G. Ammon, E. Berne и др.).

С позиций интегративного подхода [5], личность - система внутренних идентичностей или Я-идентификаций, фундаментальных элементов самоопределения, организации личностью жизненного опыта в индивидуальное Я, целостность которого поддерживается границей, полевым напряжением между Я и не-Я.

В синергической «гуманструктурной модели» [18] личность отождествляется с идентичностью, функция которой - приводить в движение, интегрировать и связывать между собой все Я-функции человека. Центральными среди них являются в том числе Я-отграничения, внешнее и внутреннее: отделяя и связывая, они опосредуют Я-концепцию через оценки первичных групп.

Любая система обязана иметь границы - пространственные и динамические (Л. Берталанфи), внутренние и внешние. Совокупность характеристик целостной самоорганизующейся, саморазвивающейся и самодетерминирующейся системы личности так или иначе подразумевает наличие у нее границ [8]:

•  единство пространственных и временных координат и ценностно-смысловое время, переживание здесь и сейчас реальности своего бытия;

•  непрерывность взаимодействия и усложнения организации системы;

•  процессуальность, динамичность на основе неустойчивого равновесия и динамического неравновесия;

•  гетеростаз - самостоятельное нарушение равновесия с целью развития нового;

•  незавершенность, открытость в мир и в себя, устремленность вперед;

•  самодетерминация будущим, возможностям;

• гомеорез, направленная трансцендентность: саморазвитие, выход за пределы себя, процессы новообразований и самоорганизации.

В обеспечении функционирования и целостности личности ее границы связаны потенциальными взаимоизменениями [6]: по горизонтали - смещением от внешних барьеров к внутренним и обратно, по вертикали - осознанием своей индивидуальности и места в мире. Эти изменения границ определяют содержание представлений о себе, иерархии мотивов и способы их реализации.

Становление и жизнь личности интегрируются в двух линиях психосоциального развития (Э. Эриксон, Э. Фромм): соотнесенности с другими людьми и самоопределения. Балансируя между этими линиями, мы должны опознавать собственные и чужие границы, отделять Я от не-Я, идентифицироваться и дезидентифицироваться с ними, тестировать реальность и внешние влияния, определять свое отношение к социуму и к себе, выражать свое Я, ограничиваясь условиями контакта и диалога, и т.д. Из нашей потребности быть так или иначе связанными с объектами (внутренними или внешними, хорошими или плохими) вырастают сложные когнитивные схемы структурных и динамических взаимоотношений между сознательными и бессознательными Я-репрезентациями и репрезентациями объектов (Р. Фэйрберн, Д. Винникот). Смешение этих репрезентаций при проницаемых границах (слияние, созависимость) формирует патологический феномен Я-объекта.

Гибкость внутренних границ позволяет человеку пересматривать образ Я, адаптироваться к внешним ограничениям, выстраивать здоровые отношения с другими и с самим собой, расширять видение границ поля и преодолевать их, исходя из задач потребностей (К. Хорни, К. Левин). С другой стороны, адекватность Я-концепции связана и с внешними границами: фиксация на них приводит к самоограничениям, редуцирующим, в свою очередь, возможности самореализации и социальное пространство. Успешное преодоление и внешних, и внутренних границ связано с изменением отношения к себе и к миру путем переживания (А. Маслоу) или осознания себя и смысла своей жизни (В. Франкл).

Идентичность личности - интегральное психологическое самоотождествление своих биологических, психических и социальных составляющих с собственным Я - может быть представлено формулой: Я (инварианта, устойчивая и неотъемлемая, четко фиксируемая и осознаваемая) + Мое (идеи, чувства, отношения, вещи - производно от Я и изменяется в ходе повседневного бытия) = const [17; 55-56]. Теоретически и эмпирически разделяют социальную, психосоциальную, групповую и личную, или эго-идентичность (включая гендерную, перспективную, физическую и др.), идентичности. Выделяют также глобальное, экзистенциальное Я и персональную идентичность (коммуникативное, материальное, физическое, деятельное, перспективное, рефлексивное Я).

Я-концепция - познанный аспект Я, осознанное и артикулированное знание о его содержании, или аффективно и ценностно окрашенное поле смыслов Я, - интегрирует наши Я-репрезентации, субличности в целостное, но не бесконфликтное «содружество субъектов», единомножие Я (С.Л. Рубинштейн, Х. Каплан, Х. Маркус, В.А. Петровский и др.). Глобальная Я-концепция включает (Р. Бернс, К. Роджерс, М. Розенберг и др.):

•   Я реальное, идеальное и зеркальное (физическое, социальное, умственное, эмоциональное);

• Я «рабочее», актуальное, динамическое, возможное, будущее, потенциальное как совокупность возможного и ресурсного;

•   Я истинное и ложное - идеализированное, изображаемое, демонстративное.

Не-Я персонифицирует неприемлемые стороны личности и зеркально отражает Я, обеспечивая его существование. В целом позитивная валентность не-Я связывается с внутренней конфликтностью и открытостью для альтернатив, негативная - определяет тенденции к самоизменению или сохранению образа Я.

Очевидно, что чем больше Я и не-Я у здоровой личности, тем она разностороннее. Однако конфликты субличностей, появление «нежелательных» с точки зрения морали и психического здоровья человека или начинающих доминировать отдельных суб-Я [9] угрожают диссоциацией и дезинтеграцией личности. Соотношение оппозиции не-Я и защиты Я во внутреннем диалоге - конструктах доминирования-подчинения, критики-защиты, дружественности-враждебности [2] - определяет самосознание как проблемное, внутренне конфликтное или нормально функционирующее.

Обеспечение аутокоммуникаций Я и не-Я и интеракций личности с внешним миром, их контроля и защиты от них - главная функция системы ее границ. Сложно детерминированные изменения их качеств и свойств - повышение непроницаемости, закрытости, статичности, жесткости, ригидности (в т.ч. селективной), слабости, уязвимости, хрупкости, слитности, сцепленности, деструктивности - обусловливают дисфункции системы границ. Они, в свою очередь, приводят к неустойчивости, противоречивости, структурной дезинтегрированности Я, представлений о себе, самооценок и самоотношения.

Так, четкие границы коррелируют с однозначностью характеристик Я, с его хорошо очерченным социально желательным образом и нейтральным не-Я; слабые границы - с защитным смешением полюсов самосознания, совпадением черт Я и не-Я, а дисфункции границ между ними - с противоречивостью образа не-Я или с преобладанием только одной позиции: за или против себя [3].

Низким уровнем дифференциации границ, их недостаточной ясностью и артикулированностью Е.Т. Соколова [12] объясняет «сцепленность», «слитность» качества и его оценки, чрезмерную «пристрастность» образа Я. Слипание, склеенность подсистем, дефицит автономного режима функционирования определяют структурную дезинтегрированность и временную нестабильность внутри- и межсистемных связей Я и его отношений.

Жесткость или практическая непроницаемость границ Я, по мнению Э. Берна [19], - причина структурных патологий по типу исключения (одно из Я-состояний - Родителя, Взрослого и Ребенка - в целях самозащиты исключает другие) или заражения - одно из Я-состояний вторгается во Взрослого. При функциональной патологии сверхпроницаемость границ Я ведет к флуктуации катексиса от одного Я-состояния к другому.

Ф. Перлз отмечает расплывчатость, размытость границ Я невротической личности, действия из области Оно и репрессированность инициирующих контакт чувств [22]. Слияние с внешним миром - неразличение границы между восприятием и воспринимаемым, интенцией и реализацией - образует невротические уровни личности: «клише», «искусственный», «тупик», «внутренний разрыв».

Итак, можно утверждать, что:

1.  Личность как всеобщность Я, идентичность как самоотождествление и Я-концепция как познанный аспект Я представляют собой системы и подсистемы.

2.   Способы переструктурирования их внутренних и внешних пространств и направленность динамики их границ прямо связаны с развитием и трансформациями системы отношений личности как ее образующего, организующего и действенного начал.

3.   Границы Я и не-Я выполняют функцию инструмента их взаимоотношений в пространстве С и МЕЖДУ, в том числе в самоотношении (рис.).

Я-репрезентации и соответствующие действия (когнитивный и поведенческий компоненты Я-концепции) взаимосвязаны с самоотношением (эмоционально­оценочный компонент), выступающим важнейшей детерминантой проявлений личности в ее жизненных отношениях. Способность относиться к себе как к объекту и сознавать себя как относящегося свойственна человеку, благодаря, прежде всего, возможности его «доступа» к своим внутренним состояниям и выделения собственных ограничений. Самоотношение проявляет себя:

•   в системе личности: как способность человека осознавать и эмоционально­ценностно принимать себя; устойчивая черта, тесно связанная с целями и ценностями личности; интегральная самооценка единства содержательных и динамических аспектов личности (Р. Бернс, С. Куперсмит, А.Ф. Лазурский, В.Н. Мясищев, М. Розенберг);

• в подсистеме самосознания: как относительно устойчивое переживание, пронизывающее самовосприятие и Я-образ (А.А. Бодалев, В.В. Столин); когнитивно­аффективное образование, связывающее и согласующее самоуважение, самопринятие и т.д. (Х. Каплан, И.С. Кон, Д. Марвел, Х. Маркус, К. Роджерс, В.Ф. Сафин, Л. Уэллс);

•   в подсистеме саморегуляции: как установка, система установок, направленных на себя, аттитюд (Р. Бернс, И.С. Кон, С. Куперсмит, Н.И. Сарджвеладзе, В.В. Столин, М. Розенберг, Д.Н. Узнадзе); компонент саморегуляции на основе результатов самопознания         и         эмоционально-ценностного         отношения  к  себе (С.Р. Пантилеев, О.А. Тихомарницкая, И.И. Чеснокова);

•  в ценностно-смысловой подсистеме: как личностный смысл Я для субъекта (А.Н. Леонтьев, В.В. Столин) на основе самооценок личности по отношению к мотивам самореализации; инициативное и ответственное начало субъектности, целеполагания и целенаправленной деятельности для себя.

С.Р. Пантилеев [10] выделяет в системе самоотношения две семантически различные, совместно функционирующие и взаимно превращающиеся подсистемы: оценочную, объединяющую самоуважение и чувства компетентности и эффективности в рамках сопоставления «Я - Я», и эмоционально-ценностную - аутосимпатия, чувство собственного достоинства, самоценность, самопринятие, производные от так называемой «безусловной материнской любви» (Э. Фромм).

В концепции В.В. Столина [13] макроструктуру самоотношения представляют измерения самоуважения, аутосимпатии, близости-самоинтереса - эмоциональное пространство, в котором разворачиваются действия-установки. Недифференцированное общее чувство «за» или «против» своего Я интегрируется по трем эмоциональным осям симпатии, уважения и близости.

В выборе содержательных и процессуальных индикаторов состояния и функций границ личности при измерении самоотношения мы исходим из предположения, что наиболее отчетливо они должны обнаруживать себя в ситуациях угрозы целостности Я и самоотношению - в ситуациях трансформаций личности, любая из которых, по определению, сопровождается дезинтеграцией личности и ее самоотношения.

Дисфункции границ между Я и не-Я проявляют себя в их внутренних конфликтах, нарушениях саморегуляции и внутреннего диалога при психогениях и расстройствах личности, включая их «теневые синдромы» (T. Millon). Отмечаются связи между дисфункциями границ личности и:

•  болезнью или дезинтеграцией функций Я, «дырой в Я», заполняемой деструктивной симптоматикой [18];

• непродуктивной или диффузной трансформацией идентичности при пограничном личностном расстройстве, посттравматическом стрессовом расстройстве или кризисом идентичности, приводящим к дезинтеграции самости: спутанности ролей и ценностей, их отрицании и презрении как субъективно чуждых, приводящих к смысловому вакууму [4];

•   диссоциацией между аспектами переживания (поведением, аффектом, ощущением и знаниями) или внутри одного из этих аспектов [20];

•  патологической организацией личности по невротическому, шизоидному или нарциссическому типу [15];

• первичными расстройствами самоидентичности (нестабильность, дезинтеграция, «диффузия самоидентичности») и полезависимым и недифференцированным когнитивно-аффективным стилем [12];

• нарушениями ценностно-интенциональной согласованности личности (соответствия осознаваемых поступков и убеждений) [14];

•   симплификацией, упрощением системы личности [8].

Как правило, описанные расстройства сопровождают разрушение диалога человека с миром и самим собой; ощущения потери единства Я и самотождественности; «уплощение» или обнубиляция эмоций; «распад связи времен»; снижение чувства реальности; утраты свободы выбора, способности выхода за пределы устоявшегося и самодетерминации. Все это так или иначе отражается в самоотношении человека.

Обобщая анализ исследуемых связей, выделим содержательные параметры самоотношения, применимые для оценки состояния и функций границ личности:

1.   Системные характеристики самоотношения.

•   Параметры уровня развития самосознания [23]: а) когнитивная сложность и дифференцированность образа Я в связи с осознаваемыми качествами; б) цельность, последовательность образа Я/противоречивость, несовместимость, несовпадение Я реального и идеального.

•   Связи позитивных и негативных, оценочных и эмоциональных модальностей самоотношения [10]: а) интегрированность/сцепленная, слитная, аморфная связь; б) дифференцированность/«спаянность», слитность одной из бинарных пар; разделенность обеих пар; в) реципрокность/отрицательная корреляция между модальностями.

• Дифференцированность самоотношения в связи с состояниями Я-отграничения личности [18]: а) высокая/конструктивное Я-отграничение; б) низкая: дефицитарное - базисное недоразвитие границы, ее функциональная недостаточность, диффузная идентичность, дефицитарный нарциссизм; деструктивное - «непроницаемость» границы, «ложная» идентичность, деструктивный нарциссизм.

2.     Характер самоотношения в связи с отношением к не-Я [3].

•   Тип  самоотношения:  а) нейтральное эмоциональное/четкое противопоставление не-Я и Я, отсутствие конфликтности; б) негативное/усиление защит Я путем свертывания самооппозиции; в) эмоционально отвергающее / примитивные защиты, направленные на поддержание ригидного Я.

•  Типы Не-Я: а) ригидное антипатичное/отчуждение, вынесение вовне неприемлемых личностных аспектов, стремление сохранить Я неизменным; б) позитивное слабое, подчеркивающее достоинства личности путем их инверсии; в) негативное сильное, «идеальное», отсутствуют желаемые качества.

3.  Конфигурации самоотношения в зависимости от аффективно-когнитивного стиля личности [12]: а) когнитивная полезависимость/ сверхконкретность, сужение возможностей выхода за пределы непосредственно данного; б) низкая дифференцированность/неспособность отличать главное от второстепенного в сфере отношений и самовосприятия,  «глобальность» и «дихотомичность» суждений и представлений; в) сверхвысокая и «ложная» дифференцированность/избыточная детализированность, взаимная несогласованность, фрагментарность, расщепленность представлений о себе, отделенных от интенсивных и трудно вербализуемых аффектов.

Подходя к самоотношению как к полю диагностики психологических границ личности и ее здоровья - степени проницаемости, прозрачности, открытости, подвижности, гибкости (флексибильности), сохранности, силы, прочности, дифференцированности, конструктивности границ, - мы должны учитывать, что их характеристики и свойства многообразны, в разной степени ситуативно зависимы, саморегулируемы и резистентны к внешним и внутренним влияниям. Перспективами исследования является углубленный анализ диагностического инструментария Я-концепции, самоотношения и его защит в плане его возможностей в выявлении состояний и функциональности границ личности.