Психологические ресурсы и личностные дефициты у выпускников организаций для детей-сирот

190

Аннотация

В статье представлены результаты исследования психологических ресурсов и личностных дефицитов выпускников организаций для детей-сирот, в котором участвовали 164 человека: 106 (средний возраст — 15,96+1,01) ожидали скорого выпуска из организации, 58 (средний возраст — 13,4+0,76) были далеки от выпуска. Группы не различались по полу (c2=1,467 при р=0,147). Установлено, что психологическими ресурсами выпускников являются социальные навыки, эмоциональный интеллект и некоторые конструктивные копинг-стратегии. У девочек степень выраженности данных параметров ниже, чем у мальчиков. А у выпускников-мальчиков — ниже, чем у мальчиков младшей группы. Обнаружено, что выраженность конструктивных копингов у респондентов имеет сниженный характер даже в сравнении с группами с врожденной и приобретенной инвалидностью. Показано, что причиной личностных дефицитов у воспитанников является психотравматизация. Чаще психо- логические травмы связаны с изъятием из семьи, особенно у выпускников, чаще у девочек, которые более 3-5 лет воспитывались в организации. Они чувствуют себя более травмированными и менее конструктивно реагируют на травму. Выделен характерный сдвиг фиксации времени травматического события. Установлено, что для информантов характерна ситуационная предрасположенность к делинквентному, зависимому (у выпускников выше), агрессивному и аутоагрессивному поведению, что свидетельствует о легкой степени социально-психологической дезадаптации. Выпускники чаще используют неконструктивные копинг-стратегии при совладании со стрессом.

Общая информация

Ключевые слова: воспитанники организаций для детей-сирот, дети-сироты, ресурс личности, дефицит социализации

Рубрика издания: Возрастная психология

Тип материала: научная статья

DOI: https://doi.org/10.17759/ssc.2022030205

Финансирование. Исследование выполнено в рамках государственного задания Министерства просвещения Российской Федерации от 08.04.2022 № 073-00110-22-02 «Научно-методическая разработка системы оценки готовности выпускников организаций для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, выпускников замещающих семей к самостоятельному проживанию и успешности социальной адаптации после выпуска из организаций и завершения пребывания в замещающих семьях».

Получена: 21.11.2022

Принята в печать:

Для цитаты: Ослон В.Н., Одинцова М.А., Семья Г.В., Колесникова У.В. Психологические ресурсы и личностные дефициты у выпускников организаций для детей-сирот [Электронный ресурс] // Социальные науки и детство. 2022. Том 3. № 2. С. 69–89. DOI: 10.17759/ssc.2022030205

Полный текст

Введение

Поиск психологических ресурсов выпускников организаций для детей-сирот не теря­ет своей актуальности в связи с наблюдаемыми проблемами и негативными результата­ми их адаптации в самостоятельной жизни независимо от страны проживания. Маргина­лизация и нарушения правопорядка, люмпенизация и социально значимые заболевания нередко сопутствуют жизненному пути выпускников [22].

Как правило, эти проблемы связывают с низкой готовностью выпускников к само­стоятельной жизни [1; 13].

Понятие «готовность к самостоятельной жизни» формулируется в большинстве оте­чественных исследований как «многомерный комплексный параметр, представляющий собой устойчивые социально-психологические особенности, которые, выступая лич­ностными ресурсами, являются существенными предпосылками успешной жизнедея­тельности в самостоятельной жизни» [6].

Исследователи выделяют внешние и внутренние детерминанты готовности к само­стоятельной жизни. К внешним относят противоречие между поздним взрослением со­временной молодежи [17] и требованиями к выпускникам, которые должны начинать самостоятельную жизнь еще до совершеннолетия. Резкий переход от жизни под надзо­ром к полной самостоятельности, искажение социальной ситуации развития на каждом этапе взросления во многом осложняют процесс становления «самостоятельности» у выпускников организаций для детей-сирот [1]. К внутренним детерминантам относят «устойчивые социально-психологические особенности, которые, выступая личностны­ми ресурсами, являются существенными предпосылками успешной самостоятельной жизнедеятельности» [6]. Выделение этих характеристик чаще всего связано с авторски­ми концепциями самостоятельной жизни: самостоятельность, жизненное самоопределе­ние, жизненные навыки, компетентность, психологическая готовность [2; 3; 10; 11; 28]. Особая миссия отводится такой личностной характеристике, как жизнестойкость, кото­рая рассматривается в качестве «стержневого компонента и интегрального показателя готовности выпускника к жизни в социуме» [4].

В рамках модели социального поведения А.П. Гольдштейна залогом успешной соци­ально-психологической адаптации выпускников выступают социальные навыки, то есть умения, позволяющие успешно взаимодействовать с окружающим миром. Выделяют следующие начальные навыки (минимальные умения):

  • вступление в контакт и участие в разговоре;
  • самовыражение в разговоре, умение выразить свои чувства и переживания, передача информации другому человеку;
  • реакция на мнение другого человека в разговоре или на то, что он переживает;
  • навыки планирования предстоящих действий;
  • альтернативы агрессивному поведению, наиболее продуктивные способы выхода из конфликтной ситуации [1; 7; 12].

Проблемы адаптации подростков-сирот также рассматриваются с учетом психоло­гического совладания в разрезе использовании ими неконструктивных моделей копинг- поведения: избегание, приспособление, агрессия и др. [18; 24; 26].

В современных зарубежных исследованиях акцент делается на травма-ориентиро­ванном подходе, в рамках которого трудности включения в самостоятельную жизнь выпускников объясняются с позиций нарушения психического здоровья, последствий психических травм, жестокого обращения и пренебрежения к личности, к ее интересам и нуждам, нарушающих связь с собой, близкими, сообществом и миром в целом [36].

Развитие в условиях кумулятивной травмы формирует триггерный паттерн повторя­ющихся нарушений регуляции в ответ на сигналы травмы, которые проявляются в эмо­циональной дисрегуляции аффективных состояний, склонности к навязчивым воспоми­наниям, 

зависимостям, нарушениям поведения и т.д., как следствие — неизбежность будущей виктимизации, функциональные нарушения во всех сферах жизнедеятельности выпускника [37].

В международных исследованиях описываются индивидуальные защитные факторы, которые могут позволить выпускникам чувствовать себя благополучными в самостоя­тельной жизни. К ним относят: оптимизм, позитивные взгляды на себя, постановка це­лей и ориентация на достижение, просоциальные ценности, развитие навыков, а также выявление и использование сильных сторон характера [38].

Таким образом, изучение психологических характеристик выпускников организаций для детей-сирот объединяет в себе два подхода: со стороны их психологических ресур­сов, способствующих успешному вхождению в самостоятельную жизнь, и со стороны их личностных дефицитов, препятствующих успешной социализации.

Цель исследования — выявить специфику психологических ресурсов и личностных дефицитов у выпускников организаций для детей-сирот перед выходом их в самостоя­тельную жизнь.

Методы и методики

В исследовании были использованы следующие методики:

  1. Авторская анкета для изучения социально-демографических данных информантов, включающая вопросы о наличии опыта воспитания в семье, продолжительности жиз­ни в семье и вне семьи, опыте пребывания в организациях для детей-сирот, коли­честве и направленности перемещений (дом ребенка — реабилитационный центр, детский дом и т.д.);
  2. Опросник «Определение уровня развития социальных навыков» А.П. Гольдштейна [9];
  3. Детский опросник на выявление симптомов ПТСР (The Child PTSD Symptom Scale (CPSS)) в возрасте от 8 до 18 лет [34], адаптация В.Н. Ослон и М.А. Одинцовой, по­зволяющий получить сведения о травматическом опыте ребенка;
  4. Полуструктурированное интервью для оценки травматических переживаний детей (Н.В. Тарабрина), позволившее провести внешнюю валидизацию Детского опросника на выявление симптомов ПТСР [25], а также измерение посттравматической симптоматики;
  5. Опросник эмоционального интеллекта (ЭмИн) Д.В. Люсина, предназначенный для из­мерения эмоционального интеллекта (EQ) в соответствии с авторской моделью [16];
  6. Краткая версия теста «Жизнестойкость» [21];
  7. Шкала ясности Я-концепции. Русскоязычная версия (В.В. Вдовенко, С.А. Щебетен­ко), направленная на изучение таких параметров Я-концепции, как дифференцирован­ность, структурированность (целостность) и устойчивость, определенность (ясность) и точность [8];
  8. Методика COPE в адаптации Т.О. Гордеевой, Е.Н. Осина, Е.А. Рассказовой, направ­ленная на выявление копинг-стратегий [19].

Для обработки данных использовались методы: описательная статистика, двухфак­торный дисперсионный анализ ANOVA, критерий c χ2 Пирсона, факторный анализ мето­дом главных компонент (метод вращения Варимакс с нормализацией Кайзера).

Описание выборки

В исследовании приняли участие 164 подростка от 13 до 18 лет (15,03+1,56), среди них 80 мальчиков (14,8+1,7) и 84 девочки (15,3+1,4), которые равномерно распредели­лись по возрастным группам (χ2=1,467 при р=0,147; t=-1,898; р=0,058):

1. до 15 лет (N=58);

2. выпускники от 15 лет и старше (N=106).

Социобиографические данные представлены в табл. 1 и 2. Все информанты прожива­ли в организациях для детей-сирот и обучались в общеобразовательной школе.

Подростки старше 15 лет готовились к выпуску из детского дома, в связи с чем полу­чили статус выпускника.

Таблица 1

Распределение респондентов по группам

Группа

N

Возраст

Пол

М (N)

%

Ж (N)

%

 

До 15 лет

58

13,4+0,76

32

40,0 %

26

31,0 %

Выпускники от 15 лет и старше

106

15,96+1,01

48

60,0 %

58

69,0 %

Всего

164

15,03+1,56

80

48,8 %

84

51,2 %

χ2=1,467 при р=0,147

                     

Подростки разных возрастных групп различались по времени пребывания в детском доме и по количеству перемещений из семьи в детский дом и обратно, но не различались по месту проживания до детского дома (табл. 2).

Таблица 2

Распределение информантов по опыту жизни в организации и до поступления в детский дом

До 15 лет

Выпускники

Время, проведенное в детском доме

До года

20 (34,5 %)

36 (34,0 %)

От 1 до 2 лет

14 (24,1 %)

20 (18,9 %)

До 15 лет

Выпускники

От 3 до 5 лет

10 (17,2 %)

38 (35,8 %)

Более 5 лет

14 (24,1 %)

12 (11,3 %)

χ2=8,825 при р=0,032

Количество перемещений

Ни разу

34 (58,6 %)

68 (64,2 %)

Один-два раза

22 (37,9 %)

24 (22,6 %)

Три-пять раз

0

10 (9,4 %)

Более пяти раз

2 (3,4 %)

4 (3,8 %)

χ2=8,791 при р=0,032

Где проживал до детского дома

В другом детском доме

6 (10,3 %)

10 (9,4 %)

У родственников

4 (6,9 %)

4 (3,8 %)

В своей семье

36 (62,1 %)

50 (47,2 %)

В приемной семье

4 (6,9 %)

18 (17,0 %)

В реабилитационном центре

8 (13,8 %)

24 (22,6 %)

χ2 =6,715 при р=0,152

       

 

Подростки-мальчики не отличались от девочек по времени, проведенном в детском доме (χ2=3,081 при р=0,379); по количеству перемещений (χ2=7,328 при р=0,062). Отли­чия наблюдались по месту проживания до детского дома (χ2=15,620 при р=0,004). В сво­ей семье проживали 47,5% мальчиков и 57,1% девочек, а в реабилитационных центрах – 25% мальчиков и 14,3% девочек. В другом детском доме или у родственников прожива­ли по 10% мальчиков, 7,5% мальчиков были возвращены из приемной семьи обратно в детский дом. Среди девочек в другом детском доме проживали 9,5%, у родственников не проживал никто, а 19% были возвращены из приемных семей в детский дом (рис. 1).

Рис. 1. Мальчики и девочки, проживающие в разных условиях до организации для детей-сирот (%) 

Результаты

Возрастные группы различались по частоте упоминания тех или иных травматиче­ских событий в их жизни (χ2=10,863 при р=0,054), но не различались в сроках произо­ шедшего события (χ2=1,179 при р=0,182). Большинство подростков (65,5%) и выпуск­ников (73,6%) указали, что травмирующее событие произошло в срок до года. Наиболее травмирующими для выпускников оказались события, связанные с изъятием их из семьи (37,7%), примерно по трети подростков до 15 лет указали на конфликты (34,5%) и труд­ности в учебе (31%), подробнее см. на рис. 2.

Рис. 2. Травмирующие события подростков и выпускников (%)

Мальчики и девочки всей выборки также различались по частоте упоминания тех или иных травматических событий в их жизни (χ2=12,234 при р=0,032), но не различались в сроках произошедшего события (χ2=0,788 при р=0,237), большинство из которых указа­ли на срок до года (67,5% и 73,8% соответственно), подробнее см. на рис. 3.

Рис. 3. Травмирующие события мальчиков и девочек (%)

При этом для мальчиков наиболее болезненными событиями стали конфликты (32,5%), изъятие из семьи (30%), для девочек – изъятие из семьи (38,1%) и трудности в учебе (31%).

Для того, чтобы выявить влияние двух независимых переменных (возрастная груп­па: подростки/выпускники и пол) на каждую из исследуемых характеристик (выра­женность психотравматических реакций, эмоциональный интеллект, жизнестойкость, ясность Я-концепции, копинг-стратегии, социальные навыки, эмоциональная дисрегу­ляция), проводился двухфакторный дисперсионный анализ с использованием апостери­орного критерия Дункана. Результаты анализа и описательная статистика представлены в табл. 3.

Исследуемые характеристики

Среднее значение ± стандартное отклонение: для подростков и выпускников в зависимости от пола – М (мужской), Ж (женский)

Статистические эффекты df=5

Группы подростков

Группа

Пол

Группа*

Пол

Пол

Подростки

М (N=32)

Ж (N=26)

Выпускники

М (N=48)

Ж (N=58)

 

 

 

Общий индекс посттравматических реакций

М

26,3+9,7

24,3+11,2

F=3,305

р=0,071

F=5,533

р=0,020

F=0,343

р=0,559

Ж

31,2+12,1

27,2+8,5

Навязчивые воспоминания

М

4,6+3,3

5,5+4,4

F=0,203

р=0,653

F=6,528

р=0,012

F=3,306

р=0,071

Ж

7,7+4,7

6,1+4,7

Избегание

М

9,5+4,1

8,4+4,5

F=1,922

р=0,168

F=7,501

р=0,007

F=0,182

р=0,670

Ж

11,1+4,8

10,4+3,0

Степень выраженности посттравматических реакций

М

13,1+9,2

10,3+8,6

F=0,070

р=0,792

F=11,94

р=0,001

F=1,489

р=0,117

Ж

15,8+9,7

17,8+8,9

Ясность Я-концепции

М

38,7+7,3

41,8+4,9

F=5,813

р=0,017

F=7,831

р=0,006

F=0,288

р=0,592

Ж

36,4+7,5

38,3+6,3

Аддиктивное поведение

М

11,3+4,7

12,3+6,1

F=3,519

р=0,062

F=0,167

р=0,684

F=0,494

р=0,483

Ж

11,1+3,5

13,1+4,3

Позитивное переформулирование

М

7,1+3,1

5,9+3,2

F=13,05

р=0,000

F=0,009

р=0,925

F=1,289

р=0,258

Ж

7,6+2,5

5,4+2,5

Концентрация на эмоциях

М

5,9+2,9

5,9+2,9

F=0,959

р=0,329

F=3,708

р=0,056

F=1,060

р=0,305

Ж

6,3+2,0

7,1+2,1

Обращение к религии

М

5,3+4,1

4,4+3,7

F=0,098

р=0,755

F=5,607

р=0,019

F=3,482

р=0,064

Ж

5,6+4,2

6,9+3,2

Юмор

М

6,6+3,0

6,4+3,2

F=8,00

р=0,005

F=0,777

р=0,379

F=6,005

р=0,015

Ж

8,5+3,0

5,5+3,4

Поведенческий уход от проблем

М

5,5+2,2

4,9+2,6

F=0,590

р=0,443

F=0,530

р=0,468

F=4,929

р=0,028

Ж

4,2+2,7

5,5+2,8

Сдерживание

М

6,3+2,8

4,3+1,9

F=7,510

р=0,007

F=1,255

р=0,264

F=4,285

р=0,040

Ж

5,0+2,2

4,7+2,9

Принятие

М

6,5+3,1

6,5+2,7

F=2,374

р=0,125

F=4,941

р=0,028

F=2,374

р=0,125

Ж

8,3+3,1

6,8+2,9

Планирование

М

8,9+1,7

7,7+2,5

F=7,685

р=0,006

F=0,710

р=0,401

F=0,225

р=0,636

Ж

9,1+1,7

8,2+2,6

Контроль

М

14,1+4,6

14,5+4,3

F=0,054

р=0,817

F=10,92

р=0,001

F=0,973

р=0,325

Ж

12,5+4,3

11,6+3,9

Принятие риска

М

8,1+3,1

10,5+3,2

F=4,688

р=0,032

F=1,579

р=0,211

F=5,214

р=0,024

Ж

8,6+2,9

8,6+3,6

Жизнестойкость

М

41,1+11,5

43,5+11,2

F=0,001

р=0,977

F=3,663

р=0,057

F=1,620

р=0,205

Ж

39,9+10,8

37,5+11,8

Начальные навыки

М

9,0+3,7

13,1+4,1

F=0,592

р=0,444

F=2,663

р=0,107

F=17,25р=0,000

Ж

13,82+3,7

11,0+1,5

Навыки поведения в конфликтных ситуациях

М

32,8+7,5

31,4+6,2

F=0,809

р=0,372

F=7,994

р=0,006

F=0,018

р=0,893

Ж

28,7+5,4

27,7+4,0

Межличностный ЭИ

М

38,8+8,5

39,6+9,5

F=2,025

р=0,257

F=4,452

р=0,036

F=3,892

р=0,050

Ж

44,8+8,3

39,8+8,1

Внутриличностный ЭИ

М

44,2+8,8

42,1+8,5

F=5,955

р=0,016

F=6,147

р=0,014

F=0,597

р=0,441

Ж

42,1+7,0

38,1+6,0

Управление эмоциями

М

45,2+8,2

43,5+9,0

F=6,585

р=0,011

F=0,423

р=0,516

F=1,749

р=0,188

Ж

46,1+7.5

40,9+7,4

Общий уровень ЭИ

М

83,0+13,3

81,8+16,4

F=5,352

р=0,022

F=0,001

р=0,981

F=3,058

р=0,082

Ж

86,9+12,3

77,9+11,3

Руминация

М

15,5+2,9

14,3+3,8

F=0,818

р=0,367

F=49,76

р=0,000

F=0,954

р=0,330

Ж

19,5+4,9

19,6+4,3

Избегание

М

11,3+2,5

10,9+2,9

F=0,289

р=0,592

F=15,58

р=0,000

F=0,087

р=0,768

Ж

13,2+4,0

13,1+3,3

Обнаружены значимые различия в склонности к аддиктивному поведению (в боль­шей степени свойственно выпускникам). Копинг-стратегии «планирование» и «позитив­ное переформулирование» также реже используются выпускниками. По способности к управлению эмоциями и общему уровню ЭИ выпускники набирают более низкие баллы, чем подростки (характерно выпускникам обоего пола). В зависимости от пола (но не от группы) обнаружены значимые различия в следующих характеристиках посттравмати­ческих реакций: девочкам в большей мере свойственны навязчивые воспоминания, сте­пень выраженности посттравматических реакций, а также избегание и руминация. При преодолении стрессов они чаще концентрируются на эмоциях, обращаются к религии и используют стратегию принятия. Мальчики в большей степени умеют контролировать жизненные ситуации, более жизнестойки, у них более развиты навыки поведения в кон­фликтных ситуациях.

Ясность Я-концепции зависит и от пола, и от группы и имеет тенденцию к повыше­нию у выпускников, причем у мальчиков она значительно выше, чем у девочек. Вну­триличностный ЭИ зависит и от пола, и от группы и имеет тенденцию к снижению у выпускников, и ниже у девочек обеих групп.

При интерпретации результатов совместного влияния двух факторов — группы и пола — было обнаружено следующее:

                     копинг-стратегии «юмор» и «принятие ситуаций неопределенности» чаще использу­ются подростками-девочками и юношами-выпускниками, чем мальчиками-подрост­ками и девушками-выпускницами;

                     сформированность начальных навыков также выше у девочек-подростков и у юно­шей-выпускников;

                     стратегия поведенческого ухода от проблем чаще используется подростками-маль­чиками и девушками-выпускницами. 

Межличностный ЭИ выше у девочек-подростков в отличие от их сверстников, после выпуска он становится несколько выше у всех молодых людей, но у выпускниц он имеет уже тенденцию к значительному снижению.

Для обобщения и структурирования исследуемых характеристик был проведен фак­торный анализ методом главных компонент (метод вращения Варимакс с нормализа­цией Кайзера), который позволил выделить 6 факторов, объясняющих 71,1 % общей дисперсии и оказывающих разноплановое влияние на психологическую готовность выпускников к самостоятельной жизни: F1=21,6 % «Социальные навыки и условия их формирования»; F2=15,1 % «Травматизация»; F3=10,6 % «Социально-психологическая дезадаптация»; F4=8,98 % «Совладание со стрессом»; F5=8,17 % «Уход от проблем»; F6=6,7 % «Избегание».

В первый фактор вошли некоторые социальные навыки, характеристики ЭИ, жизне­стойкости и одна копинг-стратегия «Планирование». Второй фактор в основном включил характеристики психологической травматизации. Третий — разнообразные типы девиа­ций, четвертый, пятый и шестой — совокупность разных копинг-стратегий (табл. 4).

Таблица 4

Результаты факторного анализа (метод главных компонент, вращение Варимакс) — матрица факторных нагрузок

Исследуемые характеристики

Компонента

1

2

3

4

5

6

 

Общий уровень развития социальных навыков

0,942

0,012

0,091

0,034

-0,011

0,058

Навыки планирования предстоящих действий

0,874

-0,027

0,024

-0,037

-0,162

-0,003

Реакция на мнение другого человека в разговоре или на то, что он переживает

0,862

0,043

0,298

-0,048

0,002

-0,027

Самовыражения в разговоре

0,840

0,105

-0,142

-0,157

0,082

0,165

Поведение в конфликтной ситуации

0,818

-0,115

0,029

0,044

-0,102

-0,045

Межличностный ЭИ

0,740

-0,214

0,277

0,223

-0,026

0,038

Использование инструментальной поддержки

0,693

-0,202

0,093

0,055

0,187

-0,347

Исследуемые характеристики

Компонента

1

2

3

4

5

6

 

Общий уровень ЭИ

0,677

-0,362

0,377

0,208

-0,220

-0,052

Понимание эмоций

0,624

-0,373

0,228

0,254

-0,143

-0,066

Управление эмоциями

0,624

-0,303

0,440

0,144

-0,249

-0,034

Подавление конкурирующей деятельности

0,610

0,039

0,374

0,286

0,024

0,100

Позитивное переформулирование

0,574

-0,009

0,377

0,556

-0,197

0,049

Использование эмоциональной поддержки

0,560

0,065

-0,106

-0,150

0,503

-0,299

Принятие риска

0,463

-0,448

0,251

0,041

0,018

-0,403

Внутриличностный ЭИ

0,435

-0,430

0,389

0,139

-0,375

-0,136

Планирование

0,394

0,145

-0,131

0,189

-0,012

0,253

Общий индекс ПТ реакции

0,014

0,949

0,096

-0,126

-0,024

0,043

Избегание

-0,016

0,881

-0,093

-0,073

-0,030

-0,049

Руминация

-0,367

0,770

0,035

-0,028

-0,010

0,319

Возросшая возбудимость

0,027

0,751

-0,070

-0,206

-0,023

-0,044

Нарушения функционирования

0,012

0,633

-0,236

-0,160

-0,431

0,110

Шкала ясности Я-концепции

0,185

-0,627

-0,193

-0,196

-0,122

-0,492

Навязчивое воспроизведение

0,023

0,594

0,562

0,007

0,290

0,116

Контроль

0,398

-0,586

0,262

0,158

-0,175

-0,396

Жизнестойкость

0,468

-0,528

0,367

0,156

-0,132

-0,396

Немедленное реагирование

0,006

0,521

-0,194

0,240

0,242

-0,318

Аддиктивное поведение

-0,059

-0,078

-0,859

0,053

0,176

-0,109

Суицидальное поведение

-0,123

0,112

-0,697

-0,138

0,277

0,099

Делинквентное поведение

-0,069

0,221

-0,651

0,297

-0,141

0,373

Агрессивное поведение

-0,254

0,042

-0,640

-0,009

-0,009

0,100

Вовлеченность

0,433

-0,407

0,449

0,187

-0,152

-0,305

Активное совладание

0,479

0,102

0,167

0,809

-0,094

-0,163

Сдерживание

-0,021

-0,231

-0,178

0,724

0,280

-0,048

Степень выраженности симптомов ПТСР

0,189

0,418

0,138

-0,619

0,200

0,164

Начальные навыки

0,303

-0,002

0,179

0,613

0,125

0,188

Обращение к религии

0,134

0,428

0,371

-0,562

0,305

0,147

Принятие

0,303

-0,136

0,137

0,190

0,730

-0,042

Поведенческий уход

-0,503

-0,019

-0,167

-0,316

0,697

0,129

Отрицание

-0,375

0,150

-0,071

0,105

0,658

0,150

                         

 

Исследуемые характеристики

Компонента

1

2

3

4

5

6

 

Концентрация на эмоциях

-0,083

0,002

-0,391

-0,072

0,624

0,182

Мысленный уход

-0,112

0,209

-0,349

-0,378

0,469

0,096

Юмор

0,403

-0,143

-0,021

-0,115

-0,007

0,662

Использование успокоительных

0,062

0,156

-0,077

-0,570

0,166

0,632

Избегание

-0,123

0,287

-0,205

0,021

0,289

0,582

                         

Обсуждение результатов 

Исследование позволило выделить специфику группы выпускников по сравнению с группой подростков, далекой от выпуска, их психологические ресурсы, способству­ющие личностной готовности к самостоятельной жизни, и дефициты, препятствующие успешной социализации.

Психологические ресурсы в основном объединились в первом факторе F1, названном «Социальные навыки и условия их формирования». Наибольший вес получил параметр «общий уровень сформированности социальных навыков», что включает умения успеш­но взаимодействовать с окружающими и отражает готовность и способность выпускника жить в социальном взаимодействии [6]. Наиболее востребованным среди них является «навык планирования предстоящих действий», помогающий ставить цели и принимать решения. Следующими по значимости стали навыки, связанные с взаимодействием с другими людьми (реакция на мнение другого человека в разговоре или на то, что он пе­реживает), а также умение выразить свои чувства и переживания, передать информацию другому человеку, навыки поведения в конфликтных ситуациях, позволяющие найти альтернативу агрессивному поведению в конфликтной ситуации. Данные навыки связа­ны с характеристиками эмоционального интеллекта. Наибольшую факторную нагрузку среди всех компонентов ЭИ набрал межличностный эмоциональный интеллект.

Анализ соотношения МЭИ и ВЭИ указал на приоритет МЭИ. Интересно, что эта особенность была выявлена и у воспитателей групп респондентов. Дети и их воспита­тели в большей степени ориентированы на управление состоянием другого человека, чем на погружение в собственное эмоциональное состояние. Соотношение МЭИ и ВЭИ по-разному интерпретируется учеными. Часть исследователей считает ВЭИ коррелятом адаптационных способностей у молодых людей и подчеркивает его преимущество перед МЭИ [5]. Другие видят в этом источник психологических проблем и конфликтов [27]. Возможно, это связано с преимущественной потребностью представителей институцио­нальных организаций в манипуляции поведением другого человека.

Сравнение уровня ЭИ у представителей младшей и старшей групп показало, что он не ниже среднего. Исключение составляют девочки старшей группы, у которых уро­вень ЭИ снижен. Те же тенденции наблюдаются и по значениям ВЭИ, и по показателю «управление эмоциями». Т.е. выпускницы по сравнению с мальчиками менее способны к пониманию эмоций своих и чужих, они хуже их идентифицируют и понимают причи­ны, вызвавшие данную эмоцию, и следствия, к которым она может привести, особенно это относится к собственным эмоциям, их осознанию, правильному распознаванию и идентификации [15].

Социальные навыки и эмоциональный интеллект связаны с конструктивными ко­пинг-стратегиями. Наиболее значимыми стали: «поиск инструментальной социальной поддержки» в трудной ситуации, «подавление конкурирующей деятельности» (возмож­ность сконцентрироваться на стрессовой ситуации и способах ее преодоления) и «пози­тивное переформулирование» (предание субъективного позитивного смысла тому, что изначально воспринималось как негативное).

При сравнении с данными для выпускников с ОВЗ видно, что средние значения вы­раженности данных копингов у подростков независимо от возраста и пола значительно снижены по сравнению с подростками с ОВЗ [20].

Компонент жизнестойкости (по сравнению со средними значениями данного компо­нента у информантов он ближе к среднему) также является одним из психологических ресурсов: «принятие риска», то есть убежденность в том, что любая сложная ситуация независимо от гарантии на успех и исход является источником развития [21].

Второй фактор F2, названный «Травматизация», включил в себя личностные дефици­ты выпускников, наиболее значимой причиной которых является травматизация.

Переменной, имеющей самую высокую факторную нагрузку, стал общий индекс по­сттравматической реакции, который отразил интенсивность негативных эмоций, связан­ных с переживаниями травматического события (как в момент самого события, так и за последний месяц безотносительно к какому-то событию), а также их последствия — на­вязчивое воспроизведение травматической ситуации, избегание (отказ от переживаний, обладающих высоким аффективным зарядом и сопровождающихся острыми негативны­ми эмоциями (эмоциональной болью) и руминация (застревание, болезненное размыш­ление («умственная жвачка») и стереотипное возвращение к определенным, как правило, негативным эмоциональным состояниям). Руминация и избегание характеризуют низко­адаптивные формы эмоциональной регуляции, способствующие поведенческому срыву, цель которого — облегчить эмоциональную боль, а также усугублению эмоциогенных переживаний [23]. Снижают возможности адаптации и такие последствия травматизации, как возросшая возбудимость и нарушения функционирования. С отрицательным знаком входит в данный фактор переменная «ясность Я-концепции» [8], которую можно было бы рассматривать в качестве одного из основных копинг-ресурсов подростка. При повы­шении травматизации снижается «степень отчетливости, уверенности, внутренней согла­сованности и хронологической устойчивости Я-концепции, а также ее дифференциро­ванность» [33], структурированность (целостность) и устойчивость [32], определенность (ясность) [32], точность [30; 32; 35]. С отрицательным знаком связаны с травматизацией жизнестойкость и ее компонент контроль, т.е. чем выше травматизация, тем ниже общая жизнестойкость и контроль, свидетельствующие о снижении способности выдерживать стрессовые ситуации, а также наличие установки на жизненную пассивность.

Сравнительный анализ переменных данного фактора, получивших значимые разли­чия по полу, выявил, что девушки, независимо от возрастной группы, чувствуют себя более травмированными по сравнению с юношами: у них выше общий индекс посттрав­матических реакций; они в большей степени склонны к навязчивому воспроизведению травматических событий; чаще стараются избегать травмирующих переживаний; их Я-концепция менее ясная и дифференцированная. Они значительно в меньшей степени обладают жизнестойкостью по сравнению с мальчиками и более пассивны. Сравнение данного параметра у младшей и старшей групп выявило повышение ясности Я-концеп­ции с возрастом. При этом степень травматизации у выпускников не снижается. Обращает внимание сбой датировки травматического события у информантов. Неза­висимо от возраста, пола, срока пребывания в институциональных учреждениях значи­тельная часть информантов наиболее болезненным событием назвали изъятие из семьи, а срок произошедшего — менее года. При этом значительная часть выпускников про­живала в организации более 3-х и 5-ти лет. Иными словами, подростки-сироты не чув­ствуют временных границ между событиями, которые произошли достаточно давно, и настоящим временем. Их травма не завершена, и они ее воспринимают как актуальную.

Третий Фактор F3 «Социально-психологическая дезадаптация» включил ведущие типы аномального поведения подростков (аддиктивное, суицидальное, делинквентное, агрессивное). Для информантов характерна ситуационная предрасположенность к де­линквентному, зависимому, агрессивному и аутоагрессивному поведению, что свиде­тельствует о легкой степени социально-психологической дезадаптации [14]. Сравни­тельный анализ по возрастным группам выявил тенденцию к значимости различий по склонности информантов к зависимому поведению у выпускников. Сюда же с отрица­тельным значением вошел компонент жизнестойкости «вовлеченность»: с ростом деви­аций снижается возможность у молодых людей «найти нечто стоящее и интересное» для себя и наоборот. Вовлеченность можно рассматривать и как мишень психологической помощи при коррекции аномального поведения.

Последующие три фактора отражают потребности совладания со стрессом у инфор­мантов.

Из них наибольшую нагрузку получил фактор F4 «Совладание со стрессом». Вклю­ченные копинги отразили амбивалентность информантов в попытках справиться со стрессом. С одной стороны, они стараются использовать стратегии активного совлада­ния, что больше характерно для девочек, с другой — пассивный копинг — сдерживание (значимых различий по группам не выявлено). Препятствуют совладанию со стрессом переменные, включенные в фактор с отрицательным знаком: копинг обращения к рели­гии, к которому значительно чаще прибегают девочки. Обращает внимание, что в этот фактор попал параметр «степень выраженности симптомов ПТСР» с отрицательным знаком. Способствуют совладанию «начальные социальные навыки», т.е. минимальные умения, которые позволяют человеку вступать в контакт с другими людьми.

В факторе F5 «Уход от проблем» также отразилась амбивалентность использования разных копинг-стратегий. Стратегия «принятие», т.е. признание реальности стрессо­вой ситуации, что в большей степени характерно для девочек, особенно для девочек младшей группы, и в то же время отрицание ее реальности (значимых различий между возрастными и гендерными группами не обнаружено), концентрация на эмоциях и их активное выражение (чаще у девочек независимо от возраста), и как следствие — мыс­ленный и поведенческий уход от проблем (различия получены и по полу, и по возрасту), что чаще характерно для подростков-мальчиков и девочек-выпускниц.

В фактор F6 «Избегание» попали копинг-стратегии, направленные на уклонение от проблем: информант отказывается от достижения цели, регулирования усилий, направ­ленных на взаимодействие со стрессором, пытается шутить над ситуацией и использует успокоительные (нет различий между возрастными и гендерными группами).

Заключение и выводы

Изъятие из семьи остается значимым травмирующим фактором как для подростков, так и для выпускников, как для мальчиков, так и для девочек. Этим можно объяснить более высокую склонность выпускников к аддиктивному поведению, сниженный ЭИ, преимущественное использование избегающих стратегий совладания, которые как раз и становятся их личностными дефицитами.

Психологические ресурсы выпускников организаций для детей-сирот перед их вы­ходом в самостоятельную жизнь зависят от пола: ясность Я-концепции, жизнестой­кость, стратегия юмора в большей степени свойственны выпускникам мужского пола. Выпускницы же более уязвимы к травматизации, их личностные дефициты выражены в большей степени. Также обнаружено, что средние значения выраженности здоровых копинг-стратегий ниже у сирот разного пола и возраста в сравнении с группами подрост­ков с инвалидизацией.

Полученные нами данные хорошо согласуются с исследованиями зарубежных кол­лег [36], продолжая мысль которых, можно заключить, что мишенями психологической помощи подросткам-сиротам и выпускникам становятся «восстановление социальности и навыков эмоционального интеллекта для формирования надежного контакта», «спо­собности к осознанности своего поведения, регулирования эмоционального состояния, способности принимать себя и понимать, распознавать состояния других, влиять, фор­мировать связи, разные по глубине контакта» [36].

Литература

 1. Адаптация к условиям самостоятельного проживания выпускников организаций для детей- сирот и детей, оставшихся без попечения родителей // Социальное обслуживание семей и де­тей: научно-методический сборник. Вып. 4 / Под ред. Ю.Ю. Ивашкиной, О.В. Костейчука. СПб.: СПбГБУ «Городской информационно-методический центр «Семья», 2015. 288 с.

Информация об авторах

Ослон Вероника Нисоновна, кандидат психологических наук, доцент, профессор кафедры возрастной психологии им. профессора Л.Ф. Обуховой, Московский государственный психолого-педагогический университет (ФГБОУ ВО МГППУ), Москва, Россия, ORCID: https://orcid.org/0000-0002-9625-7307, e-mail: oslonvn@mgppu.ru

Одинцова Мария Антоновна, кандидат психологических наук, доцент, заведующая кафедрой психологии и педагогики дистанционного обучения факультета дистанционного обучения, ФГБОУ ВО «Московский государственный психолого-педагогический университет» (ФГБОУ ВО МГППУ), Москва, Россия, ORCID: https://orcid.org/0000-0003-3106-4616, e-mail: mari505@mail.ru

Семья Галина Владимировна, доктор психологических наук, профессор, Профессор кафедры «Возрастная психология имени профессора Л.Ф. Обуховой» факультета «Психология образования» , Московский государственный психолого-педагогический университет (ФГБОУ ВО МГППУ), Профессор кафедры психологической антропологии Института детства Московского педагогического государственного университета, Москва, Россия, ORCID: https://orcid.org/0000-0001-9583-8698, e-mail: gvsemia@yandex.ru

Колесникова Ульяна Владимировна, Ответственный секретарь журнала «Социальные науки и детство» сектора объединенной редакции научно-периодических изданий Управления информационными и издательскими проектами, Московский государственный психолого-педагогический университет, (ФГБОУ ВО МГППУ), Москва, Россия, ORCID: https://orcid.org/0000-0002-5328-8621, e-mail: kolesnikovauv@mgppu.ru

Метрики

Просмотров

Всего: 748
В прошлом месяце: 47
В текущем месяце: 7

Скачиваний

Всего: 190
В прошлом месяце: 11
В текущем месяце: 3