Перфекционизм, зависть и конкурентные установки в студенческой среде

Введение

Студенческая дезадаптация становится насущной проблемой в сфере высшего образования многих стран. Наиболее информативные и систематизированные сведения о масштабах этого явления приводятся в отчетах руководителей центров психологического консультирования университетов и колледжей США, публикуемых с 1996 г. ежегодно (National Survey of College Counseling Center Directors). Еще в 2006 г. в очередном документе такого рода 60% респондентов утверждали, что количество студенческих обращений в их службы стало рекордным, а длительность курсов консультирования резко возросла. В 2014 г. 94% руководителей отмечали увеличение тяжести психопатологии, наблюдаемой в их службах: 40% их клиентов-студентов страдали от психических расстройств, в 8% случаев их бремя было настолько велико, что молодые люди не могли продолжать обучение, 16% клиентов-студентов были направлены на диагностическое обследование к психиатру, 25% — находились на психофармакологическом лечении (по сравнению с 20% в 2003, 17% в 2000 и 9% в 1994). В 2016 г. руководители консультативных центров фиксировали резкий рост таких проблем среди студентов, как тревожные расстройства, кризисные состояния с необходимостью мер быстрого реагирования, клинические формы депрессий, употребление ПАВ [23; 24; 35].

Эти данные могут вызвать известный скепсис: создаваемая отчетами картина скорее отражает субъективное впечатление консультантов, чем объективную оценку. Однако эмпирические исследования подтверждают неблагоприятную динамику показателей психического здоровья американских студентов за 13-летний период: с 1993 по 2006 г. частота состояний сильной тревоги и связанных со стрессом проблем возросла на 58%, частота депрессивных состояний удвоилась, частота случаев личностных расстройств, нарушений развития, использования психотропных препаратов и суицидальности возросла более чем в два раза [19].

Для отечественного читателя возникает соблазн рассматривать эти тенденции как присущие западной системе высшего образования. Однако недавние исследования фиксируют выраженное неблагополучие у значительной части российского студенчества. В исследованиях 80-х гг., свободно оперирующих диагностическими категориями и не придерживающихся операциональных критериев МКБ-10, так называемые «пограничные нервно-психические расстройства» выявлялись у 56,6% студентов вузов [10]. В более поздних работах с применением валиди- зированных шкал самоотчета клинически выраженные симптомы депрессии не отмечались лишь у трети (29%) студентов вузов; 27% обследованных сообщали о наличии суицидальных мыслей или действий; эти явления сопровождались снижением показателей соматического здоровья, ухудшением успеваемости, необходимостью оформлять академические отпуска [9]. При этом студенты дневной формы обучения имели более выраженные признаки эмоционального неблагополучия (повседневного учебного стресса, выгорания) по сравнению с более зрелыми и мотивированными к учебе слушателями программы второго высшего образования [11]. Создатели клинической типологии расстройств адаптации в студенческой выборке отмечают, что в 27,3% случаев их можно отнести к неблагоприятным вариантам с последующим переходом в стойкие тревожные или депрессивные расстройства, а в 19,7% — к про- трагированным по типу регулярно повторяющихся эпизодов [18].

Почему картина психического здоровья молодежи так неблагоприятно изменилась в течение последних двух—трех десятилетий? Анализируя множество причин, специалисты сходятся в следующем: этот кризис в значительной степени связан с возросшим уровнем конкурентности в разных сферах жизни молодого человека, а также с повышенными ожиданиями от современных детей.

В основополагающей книге по студенческой адаптации «Колледж страждущих: кризисы психического здоровья в кампусе и что с ними делать?» (College of the Overwhelmed: The Campus Mental Health Crisis and What to Do About It) руководитель консультативной службы Гарвардского университета Р. Кадисон замечает: «Мне кажется, что сегодня студенты в большей мере принуждаются преуспевать, чем какое-либо предшествующее им поколение, и они в большей мере склонны к срывам» [33, c. 124]. Не только родители, но и общество в целом ожидают от современных детей, что они поступят в вуз, будут иметь академическую успеваемость выше среднего, обрастут системой дружеских связей, обретут отличную физическую форму, найдут хорошего партнера, выберут направление профессиональных интересов и упрочатся в нем, получат достойную работу по завершении обучения, а возможно, и приступят к ней параллельно с учебой. Это давление может стать особенно ощутимым для тех, чьи семьи платят за обучение в вузе.

Стремление не разочаровать родителей трансформируется в личный перфекционизм молодых людей. Британские исследователи Томас Кар- рэн (T. Curran) и Эндрю Хилл (А. Hill) задались вопросом: насколько усиление конкурентного индивидуализма, которое прослеживается с конца 80-х гг. в США, Канаде и Великобритании с приходом неолибе­ральных правительств, совпадает с ростом перфекционизма у молодежи? Их метаанализ основан на изучении 164 выборок, в совокупности включающих 41641 студентов колледжей, заполнявших Многомерную шкалу перфеционизма П. Хьюитта и Г. Флетта (1991) в период с 1989 по 2016 г. Согласно данным исследования, показатели всех трех параметров перфекционизма («Я-ориентированного», «Ориентированного на других» и «Социально-предписываемого») достоверно возросли; этот результат оставался значимым даже при контроле вкладов половых и национальных различий. Представляется обоснованным вывод о том, что последние поколения студентов ощущают более сильное «принуждение к совершенству» со стороны других людей и проявляют большую требовательность по отношению к ним и к себе [20].

К настоящему моменту клинические психологи получили большой массив данных, показывающих роль перфекционизма как предиктора студенческой дезадаптации — эмоционального неблагополучия, высокого повседневного стресса, суицидальности, академической про­крастинации [4; 12; 30]. Несколько теорий связывают перфекционизм с чрезмерной конкурентностью в студенческой среде, которая, в свою очередь, создает риск конфликтов, одиночества и дефицита социальной поддержки [32]. Однако в этих представлениях отмечается известный парадокс. С одной стороны, гиперконкурентность упоминается первой в большом списке разнообразных межличностных проявлений перфек­ционизма (наряду с потребностью в одобрении и принятии, враждебностью, гневом, доминантностью, чрезмерным контролем, манипулятив- ностью и даже садизмом). С другой стороны, внимательное изучение фундаментальных обзоров не обнаруживает работ, где конкурентность перфекционистов подвергалась бы тщательной эмпирической оценке в опоре на диагностические методики [28; 29; 32]. Наконец, в представлениях, связывающих перфекционизм с чрезмерной ориентацией на соревнование, выпадает важнейшее опосредующее звено в виде социальной эмоции зависти. Согласно определениям научной психологии, зависть представляет собой «сочетание болезненных переживаний неполноценности, враждебности и обиды, вызываемое сравнением с другим человеком или социальной группой, которые обладают чем-то, желанным для личности» [40, с. 49]. Отмечается повышение интереса к этому кон­структу со стороны отечественных социальных психологов; исследования обнаруживают высокий уровень зависти в студенческой среде [2; 8; 13]. Существуют весомые феноменологические основания для гипотезы о связи этого феномена с перфекционизмом.

1.    Оба психологических конструкта сопряжены с враждебностью. Враждебный компонент зависти понимается как моментальная защитная реакция, возникающая в ответ на фрустрацию и стыд, вызванные переживанием неполноценности при нелестных социальных сравнениях [40]. Эксперты в изучении перфекционизма также отмечают «глубинную деструктивность и дисфункциональность» этой черты, вопреки распространенным положительным описаниям перфекционистов как целенаправленных и ориентированных на социальное одобрение лиц [28]. Апеллируя к результатам масштабных исследований, Пол Хьюитт (P. Hewitt) и Гордон Флетт (G. Flett) описывают тип «враждебного пер­фекциониста» с характерным набором черт в виде доминантности, сарказма, склонности к гневливым реакциям и садистическому контролю над окружающими. В стремлении к совершенству эти лица «зачастую лишены всякой эмпатии и участия по отношению к другим. Люди, привлекающие к себе внимание, становятся для них объектами презрения и рассматриваются как конкуренты или человеческие помехи на пути к успеху. Эта ориентация обнаруживается у гиперконкурентных элитных спортсменов-перфекционистов, готовых сделать для победы все, включая употребление допинга; это также верно для одержимых студентов, которые метят в лучшие учебные заведения, даже если для этого нужен макиавеллизм и готовность делать что угодно, только бы стать успешными» [28, с. 213].

2.    Триггером зависти служат нелестные социальные сравнения. Еще в начале 90-х гг. отечественные авторы отнесли склонность к частым социальным сравнениям с восходящей направленностью («ориентация на полюс “самых успешных”») к характеристикам когнитивного стиля пер­фекционистов [3]. В конце 90-х гг. при разработке понятия «ориентация на социальное сравнение» Брэм Буунк (B. Buunk) и Фредерик Гиббонс (F. Gibbons) указывали, что личности с низкой самооценкой, нестабильной или диффузной «Я»-концепцией особенно мотивированы к сравнениям [22]. Перфекционистов, безусловно, можно отнести к личностям такого рода. Феноменология этой черты включает стремление «быть лучшим», опору на внешние критерии успеха и неуспеха, устремленность к чрезмерно высоким стандартам, постоянные сомнения в качестве выполняемой деятельности, в ряде случаев — зависимость от одобрения окружающих. Каждый из этих параметров предполагает сравнения с другими людьми, способности и мнения которых становятся важными индивидуальными ориентирами.

Процессы социальных сравнений фасилитируются озабоченностью оцениванием, сходством с мишенью и близостью к ней [25]; эти данные делают высоковероятной гипотезу о стойкой зависти к соученикам у студентов-перфекционистов. Каким способом молодые люди справляются с этим мучительным переживанием? Согласно теории Л. Фестингера, универсальной реакцией на боль нелестных социальных сравнений становится конкурентное поведение, «...направленное на устранение различий, побуждающее становиться все лучше и лучше... с целью защиты собственного превосходства» [26, с. 126].

Понятие конкурентности имеет длительную историю изучения в качестве психологического конструкта, отражающего как благоприятные, так и вредоносные аспекты социального поведения [37]. Позитивная конкурентность направлена на развитие личности. Этот тип установки отражает не столько необходимость побеждать, сколько возможность использовать опыт соревнования для личностного роста. Лица с такой направленностью рассматривают других не как помеху на собственном пути к успеху, которую необходимо устранить, а как помощников, которые могут содействовать обучению и росту. Они хотят победить, однако поражение других не рассматривается ими как необходимое для выигрыша средство. Личности с гиперконкурентны­ми установками должны ощущать свое превосходство над другими для регуляции самоуважения. Выигрывать у других становится их предельной целью, которую они стремятся достичь любой ценой. Согласно К. Хорни, которая ввела этот термин в научный обиход, гиперконку­рентные личности характеризуются одновременной ориентацией на манипулирование, принижение других людей и использование их во множестве жизненных ситуаций [16]. Связь перфекционизма с гипер­конкурентностью подтверждается данными двух отечественных исследований. В первом была установлена склонность к неэтичным реакциям на «превосходство другого» в выборке лиц из общей популяции с высоким уровнем перфекционизма [1]; во втором — преобладание деструктивной конкурентности в образах пиктограмм у суицидентов с высоким уровнем перфекционизма [17]. Гипотеза требует дальнейшей проверки с помощью специальных инструментов, предназначенных для диагностики описанных типов конкурентности.

Несмотря на попытки восстановить самоуважение в конкурентных маневрах, перфекционисты накапливают опыт нелестных сравнений и зависти, запускающий горькие мысли в собственный адрес и чувство хронической несчастливости. Гипотеза о том, что социальные сравнения и зависть выступают факторами-медиаторами, опосредующими маршрут от перфекционизма к симптомам депрессии, кажется в этом свете вполне логичной. В целом, изучение зависти в качестве психо­социального предиктора аффективных расстройств открывает новое и перспективное научное направление [40].

В настоящей статье представлены результаты исследования, нацеленного на проверку нескольких частных гипотез.

1.    Студенты с высоким уровнем перфекционизма чаще прибегают к социальным сравнениям восходящей направленности, чем студенты с умеренной выраженностью данной черты.

2.    Студенты с высоким уровнем перфекционизма характеризуются повышенным уровнем зависти в сравнении со студентами с умеренной выраженностью данной черты.

3.    Для совладания с завистью студенты с высоким уровнем перфек­ционизма чаще реализуют гиперконкурентные установки и реже прибегают к позитивной конкуренции.

4.    Показатели ориентации на социальное сравнение и зависти опосредуют связь между перфекционизмом и депрессией.

Метод

К участию в исследовании были привлечены 226 студентов московских вузов. Выборка включала 156 девушек, 70 юношей в возрасте 16 до 29 лет (средний возраст — 20±2 года), равномерно распределенных по годам обучения в вузе. Одновременно в социальных сетях (ВКонтакте и Facebook) был размещен электронный вариант методического комплекса, который испытуемые заполнили после предварительной договоренности об участии в исследовании. Для проверки гипотез применялись следующие методики.

Опросник перфекционизма Н.Г. Гаранян и А.Б. Холмогоровой [3]. Опросник разработан на основе теоретической модели перфекционизма, а также опыта психотерапевтической работы; его факторная структура и психометрические характеристики представлены в предшествующих публикациях. В настоящем исследовании использовался общий балл опросника, отражающий уровень перфекционизма испытуемого.

Шкала ориентации на социальные сравнения (Iowa-Netherlands Comparison Orientation Measure, INCOM) — состоит из 11 утверждений, описывающих сравнение мнений, чувств, статуса, положения, способностей респондента с аналогичными характеристиками других людей [6; 7]. Адаптация русскоязычного варианта опросника, состав его пунктов, факторная структура и психометрические показатели представлены в предшествующих публикациях.

Опросник депрессивности А. Бека (Beck Depression Inventory, BDI), — направлен на выявление симптомов депрессии, основан на клинических наблюдениях и описанных симптомах, которые часто встречаются у депрессивных пациентов [14]. Русскоязычная версия стандартизирована в лаборатории психологии посттравматического стресса и психотерапии Института психологии РАН.

Диспозиционная шкала зависти (The Dispositional Envy Scale, DES) — состоит из 8 прямых вопросов, ориентированных на оценку зависти у респондента [40]. Испытуемого просят выразить свое согласие или несогласие с приведенными утверждениями при помощи баллов, где 1 балл — полностью не согласен, 2 балла — скорее не согласен, 3 балла — сомневаюсь, ни «да», ни «нет», 4 балла — скорее согласен, 5 баллов — полностью согласен. Шкала содержит один фактор, при интерпретации результатов подсчитывается суммарный балл. Пример пункта шкалы: «Чувство зависти всегда мучает меня, независимо от того, что я делаю». Русскоязычная версия инструмента создана путем перевода командой из трех экспертов-психологов со свободным владением английским языком; находится в процессе валидизации. В настоящем исследовании были установлены приемлемые показатели надежности методики: а Кронбаха = 0,85; коэффициент половинного расщепления Гутмана = 0,85.

Шкала восходящих/нисходящих социальных сравнений (Upward downward social comparison scale) — содержит 10 вопросов, объединенных в 6 шкал: склонность к восходящим сравнениям («Иногда я сравниваю себя с теми, кто успешней меня»), склонность к нисходящим сравнениям («Иногда я сравниваю себя с теми, кто менее успешен, чем я»), склонность к восходящим сравнениям по принципу идентификации («Когда я думаю о тех, у кого меньше проблем, по сравнению со мной, я испытываю удовлетворение от того, что и мои дела могут пойти лучше»), склонность к нисходящим сравнениям по принципу контраста («Когда я задумываюсь о тех, кто испытывает больше затруднений, по сравнению со мной, я испытываю облегчение относительно моей собственной ситуации»), склонность к восходящим сравнениям по принципу контраста («Когда я думаю о тех, кто справляется с жизнью лучше меня, я испытываю огорчение в связи с собственной ситуацией») и склонность к нисходящим сравнениям по принципу идентификации («Когда я думаю о тех, чье положение хуже моего, я опасаюсь, что в будущем стану таким же»). Респондент решает, насколько он согласен с предложенными утверждениями, выбирая из 5 вариантов ответа: «абсолютно не согласен», «не согласен», «затрудняюсь с ответом», «согласен» и «полностью согласен» [42]. Русскоязычная версия инструмента создана путем перевода командой из трех экспертов-психологов со свободным владением английским языком. В настоящем исследовании были установлены приемлемые показатели надежности методики: а Кронбаха = 0,91; коэффициент половинного расщепления Гутмана = 0,92.

Шкала конкурентности, способствующей развитию личности (Personal Development Competitive Attitude Scale, PDCAS) — содержит 15 утверждений, тестирующих позитивную форму конкурентности (пример пункта: «Я ценю конкуренцию за то, что она помогает проявить все самое лучшее, что есть во мне») [39]. Респондента просят оценить, насколько каждое из утверждений подходит лично ему, используя шкалу от 1 до 5 баллов: «абсолютно мне не соответствует» — 1 балл, «незначительно соответствует мне» — 2 балла, «умеренно соответствует мне» — 3 балла, «в значительной степени соответствует мне» — 4 балла и «полностью мне соответствует» — 5 баллов. Для интерпретации используется общий балл. Русскоязычная версия инструмента создана путем перевода командой из трех экспертов-психологов со свободным владением английским языком. В настоящем исследовании были установлены приемлемые показатели надежности методики: а Кронбаха = 0,87; коэффициент половинного расщепления Гутмана = 0,46.

Шкала гиперконкурентных установок (Hypercompetitive Attitude Scale, HCA) — состоит из 26 утверждений, измеряющих приверженность индивида к гиперконкурентным установкам (пример пункта: «Для меня вызов — добиться благосклонности кого-то, кто уже встречается с кем- либо другим, и мне это нравится») [38]. Респондента просят оценить насколько каждое из утверждений подходит лично ему по шкале от 1 до 5 баллов: «абсолютно мне не соответствует» — 1 балл, «незначительно соответствует мне» — 2 балла, «умеренно соответствует мне» — 3 балла, «в значительной степени соответствует мне» — 4 балла и «полностью мне соответствует» — 5 баллов. Для обработки подсчитывается суммарный балл. Русскоязычная версия инструмента создана путем перевода командой из трех экспертов-психологов со свободным владением английским языком. В настоящем исследовании были установлены приемлемые показатели надежности методики: а Кронбаха = 0,67; коэффициент половинного расщепления Гутмана = 0,46.

Результаты

Зафиксировано нормальное распределение общего показателя пер­фекционизма в обследованной выборке (критерий Колмогорова— Смирнова, Z = 0,086, p = 0,05). Методом процентилей выделены диапазоны низких (менее 43 баллов, ниже 33 процентилей, П1), средних (от 43
до 57 баллов, 33—66 процентиля, П2) и высоких (более 57 баллов, выше 66 процентилей, П3) значений этого показателя. Для проверки гипотез 1 и 2 сравнивались показатели ориентации на социальное сравнение и зависти в трех группах студентов — с низким, средним и высоким уровнем перфекционизма (табл. 1).

Таблица 1

Ориентация на социальное сравнение и зависть у студентов с разным уровнем перфекционизма

Примечание: M — среднее значение; SD — стандартное отклонение; а — различия между испытуемыми с низким и средним уровнем перфекционизма статистически достоверны (критерий Манна—Уитни); b — различия между испытуемыми с низким и высоким уровнем перфекционизма статистически достоверны (критерий Манна—Уитни); c — различия между испытуемыми со средним и высоким уровнем перфекционизма статистически достоверны (критерий Манна—Уитни).

Студенты третьей группы характеризовались значимо более высокими показателями депрессии в сравнении с респондентами других групп. В соответствии с гипотезой 1, показатель ориентации на социальное сравнение отчетливо растет от группы П1 к группе П3. Этот показатель студентов с высоким уровнем перфекционизма достоверно превышает аналогичный в группе студентов с незначительной выраженностью черты (П1 и П3 — U=3897; p<0,001). Группа с умеренно выраженным перфек­ционизмом также в большей мере ориентирована на социальное сравнение, чем студенты — неперфекционисты (П1 и П2 — U=3952; p<0,001).

Основным параметром сравнений становятся способности; при сопоставлении трех групп по этому показателю отмечается аналогичная тенденция (П1 и П2 — U=4151; p<0,001. П1 и П3 — U=4007,5; p=0,000). Достоверные различия между группами студентов по показателю ориентации на сравнение мнений не установлены.

В полном соответствии с гипотезой 2, группа студентов с высоким уровнем перфекционизма продемонстрировала достоверно более высокий показатель зависти в сравнении с аналогичными показателями П1 (U=3635,5; p=0,009) и П2 (U=4244,5; p<0,001). В группе П2 показатели зависти достоверно ниже, чем в группе П3 (U=4244,5; p=0,000).

Какие стратегии социальных сравнений используют студенты-пер­фекционисты? Для отыскания ответов на поставленные вопросы сравнивалась направленность социальных сравнений у студентов с разным уровнем перфекционизма (табл. 2).

Таблица 2

Стратегии социальных сравнений у студентов с разным
уровнем перфекционизма

Примечание: M — среднее значение; SD — стандартное отклонение; а — различия между испытуемыми с низким и средним уровнем перфекционизма статистически достоверны (критерий Манна—Уитни); b — различия между испытуемыми с низким и высоким уровнем перфекционизма статистически достоверны (критерий Манна—Уитни); c — различия между испытуемыми с средним и высоким уровнем перфекционизма статистически достоверны (критерий Манна—Уитни).

Данные подтверждают гипотезу 1 и отчетливо свидетельствуют о склонности студентов-перфекционистов к социальным сравнениям с восходящей направленностью (с теми, кто «лучше и успешней»). Так, по склонности к восходящим социальным сравнениям шкалы восходящих/ нисходящих социальных сравнений группа П3 имеет значимо более высокие показатели, чем П1 (U=1111; p<0,001); та же тенденция прослеживается при сопоставлении показателей П2 и П1 (U=1133,5; p=0,006). Постоянно сопоставляя себя с «теми, у кого дела идут лучше», студенты-перфекционисты не испытывают надежды на то, что их положение может улучшиться; восходящие социальные сравнения оборачиваются для них эффектом «контраста» — огорчением в связи с субъективной невозможностью со временем достичь того же. Показатель склонности к восходящим сравнениям по принципу контраста значимо выше в группе студентов с выраженным перфекционизмом (П1 и П2 — U=1069; p=0,028. П1 и П3 — U=1059; p<0,001. П2 и П3 — U=944; p=0,048). В диапазоне человеческих возможностей студенты-перфекционисты преимущественно ориентируются на полюс «самых успешных»; склонность к сравнению своих способностей с возможностями не столь успешных мишеней (нисходящим социальным сравнениям) выражена у них в той же мере, что и у сверстников с умеренно выраженной чертой.

Для проверки гипотезы 3 сопоставлялись формы конкурентности в группах студентов с разным уровнем перфекционизма. В какой мере студенты-перфекционисты прибегают к соревнованию с другими в целях совершенствования мастерства? Насколько они ориентированы на принижение других и создание им помех на пути к успеху? Результаты представлены ниже (табл. 3).

Таблица 3

Показатели конкурентности у студентов с разным уровнем перфекционизма

Примечание: M — среднее значение; SD — стандартное отклонение; а — различия между испытуемыми с низким и средним уровнем перфекционизма статистически достоверны (критерий Манна—Уитни); b — различия между испытуемыми с низким и высоким уровнем перфекционизма статистически достоверны (критерий Манна—Уитни); c — различия между испытуемыми с средним и высоким уровнем перфекционизма статистически достоверны (критерий Манна—Уитни).

Данные подтверждают гипотезу 3 и свидетельствуют об отчетливой приверженности студентов-перфекционистов гиперконкурентным установкам в общении. Так, группа студентов с выраженным перфекционизмом имеет достоверно более высокий показатель по Шкале гиперконкурентных установок Ричарда Рикмана (R. Ryckman), чем группа студентов, не склонных к чрезмерному стремлению к совершенству (П1 и П3 — U=3437; p=0,007). Аналогичный показатель группы с умеренно выраженным перфекциониз­мом также значимо выше (П1 и П2 — U=3517; p=0,031). Склонность к позитивной конкурентности одинаково выражена в обследованных группах студентов; статистически значимые различия по этому показателю отсутствуют.

Гипотеза 4 касалась опосредующего влияния показателей зависти и ориентации на социальные сравнения на связь между перфекциониз­мом и депрессией. Алгоритм ее проверки включал два шага.

Шаг 1. Согласно нулевой гипотезе (H0), опосредующий эффект показателя «зависти» в генеральной совокупности равен нулю. Для ее проверки применялся критерий Соубела (Sobel), используемый в психологических исследованиях для тестирования моделей опосредования. Алгоритм подсчета этого критерия, в свою очередь, предполагает построение двух моделей регрессионного анализа (табл. 4).

Таблица 4

Подход к подсчёту коэффициента Соубела

Согласно алгоритму, представленному выше, проводилось 2 этапа регрессионного анализа, необходимых для подсчета коэффициентов а и b, используемых по методу Соубела.

Таблица 5

Влияние перфекционизма на показатель депрессии (простой линейный регрессионный анализ)

В табл. 5 представлены нестандартизованный (a — по методу Соубе- ла) и стандартизованный (в) коэффициенты регрессии при переменной- предикторе «перфекционизм» (р<0,001) в уравнении простой линейной регрессии. Применение метода дисперсионного анализа подтверждает значимое влияние предиктора на зависимую переменную «депрессия»

(р<0,001). Предиктор объясняет 31,8% дисперсии этой зависимой переменной (R2=0,318).

Таблица 6

Совместное влияние перфекционизма и зависти на показатель депрессии (множественный регрессионный анализ)

В модели множественного регрессионного анализа (табл. 6) отражено совместное влияние перфекционизма и зависти на депрессию, в совокупности объясняющих 30% ее дисперсии (R2=0,300). Коэффициенты регрессии при обеих переменных-предикторах являются значимыми (р<0,001). Для последующего вычисления эмпирического значения статистики Соубела использовался нестандартизованный коэффициент (b=0,483) при медиаторе «зависть».

Как указывалось выше, для проверки гипотезы H0 использовался критерий Соубела, а также версия этого критерия, предложенная Лео Арояном (L. Aroian), так как эта версия не предполагает дополнительного условия, согласно которому показатель произведения стандартных ошибок коэффициентов регрессии Sax Sb пренебрежимо мал (табл. 7), где Sa и Sb — это стандартные ошибки коэффициентов регрессии а и b соответственно (см. табл. 4).

Расчет критериев Соубела и Арояна осуществлялся с помощью программы на сайте http://quantpsy.org. Эмпирическое значение критерия Соубела — 4,09 при p<0,001. Эмпирическое значение статистики Аро­яна — 4,07 при p<0,001. Таким образом, гипотеза о значимом опосреду­ющем влиянии зависти на связь между перфекционизмом (независимой переменной) и депрессией (зависимой переменной) получила весомое подтверждение.

Для выяснения вопроса о степени опосредования завистью связи между перфекционизмом и депрессией подсчитывался частный коэффициент корреляции между этими показателями при контроле вклада зависти r=0,3. Его значение существенно меньше, чем значение коэффициента корреляции Пирсона (r) для связи между перфекционизмом и депрессией (0,489), однако при этом связь остается статистически значимой (p<0,001). Этот результат свидетельствует о том, что зависть частично опосредует связь между перфекционизмом и депрессией.

Шаг 2. Согласно нулевой гипотезе, опосредующий эффект показателя «ориентации на социальные сравнения» в генеральной совокупности равен нулю. Для проверки H0 также использовался критерий Соубела. Согласно алгоритму, представленному выше, проводился регрессионный анализ, необходимый для подсчета показателей а и b, используемых по методу Соубела (табл. 8).

Таблица 8

Совместное влияние перфекционизма и ориентации на социальные равнения на депрессию (множественный регрессионный анализ)

Согласно данным табл. 8, перфекционизм (в=0,453) является более существенным предиктором депрессии, чем ориентация на социальные сравнения (в=0,113). Оба этих показателя оказывают совместное влияние на переменную «депрессия» и в совокупности предсказывают 31% дисперсии этой переменной (R2=0,310). Показатели, с помощью которых рассчитывался критерий Соубела, представлены в табл. 9.

Эмпирическое значение критерия Соубела равно 1,74 при p=0,082.

Эмпирическое значение статистики Арояна равно 1,71 при p=0,087.

Таким образом, выявилось, что ориентация на социальные сравнения опосредует связь между перфекционизмом и депрессией на уровне статистической тенденции.

Гипотеза об опосредующем влиянии ориентации на социальные сравнения на связь между перфекционизмом и депрессией получила слабое подтверждение. Для выяснения вопроса о степени этого опосредования подсчитывался частный коэффициент корреляции между перфекцио­низмом и депрессией при контроле вклада ориентации на социальные сравнения r=0,444. Его значение несколько меньше, чем значение коэффициента корреляции Пирсона для связи между перфекционизмом и депрессией (0,489), при этом связь остается статистически значимой (p<0,001). Этот результат свидетельствует о том, что медиатор «ориентация на социальные сравнения» в очень малой степени, но все же частично опосредует связь между показателями «перфекционизма» и «депрессии».

В заключение прояснялся вопрос о степени совместного влияния медиаторов на связь между изучаемыми переменными. Значение коэффициента частной корреляции составило 0,295, что существенно уменьшает коэффициент корреляции Пирсона для изучаемой связи. Этот результат свидетельствует о мощном опосредующем вкладе переменных зависти и ориентации на социальные сравнения в связь между перфекционизмом и депрессией.

Обсуждение

В выборке 226 студентов московских вузов в 2016—2017 гг. проводилось исследование индивидуального перфекционизма, зависти, процессов социальных сравнений и конкурентного поведения. Как и 10 лет назад, в группе студентов с выраженным перфекционизмом были установлены достоверно более высокие показатели депрессии [4]. Эта личностная черта выступает предиктором симптомов эмоционального неблагополучия у нового поколения молодежи. В соответствии с гипотезой, студенты-перфекционисты характеризовались достоверно большей ориентацией на социальные сравнения с преобладанием наиболее болезненной для самооценки и эмоционального самочувствия стратегии «восходящего контраста» («Они лучше всех, и я к ним не принадлежу») [5]. Эти студенты преимущественно ориентированы на сравнение способностей и не стремятся соотносить свои суждения с мнениями сверстников. Одновременно эта группа молодых людей характеризовалась повышенными показателями зависти.

Необходимо отметить высокую степень научной новизны полученных данных. Перфекционизм традиционно изучался в контексте самых разнообразных аффектов — тоски, тревоги, стыда, вины, гнева. При этом в доступной русскоязычным читателям литературе не обнаружены работы, соотносящие эту черту с социальной эмоцией зависти, хотя ее феноменология дает основания для такого предположения. По нашим данным, эмоциональная жизнь студента-перфекциониста не только сопряжена с высоким повседневным стрессом и симптомами депрессии/ тревоги, но также включает ревнивое отслеживание чужих результатов и мучительную зависть.

Полученные данные вносят важное уточнение в представление о том, как работает механизм, связывающий изучаемую черту с аффективным расстройством у лиц юношеского возраста. В настоящее время известно несколько маршрутов, ведущих от перфекционизма к депрессии: один из них опосредован низкой самооценкой [36], второй — ру- минативным стилем переработки неудач [27]. Настоящее исследование установило еще один из маршрутов такого рода, где факторами-посредниками выступают ориентация на социальное сравнение и зависть. На уровне высокой статистической значимости был доказан опосредую­щий эффект медиатора «зависть» на изучаемую связь. Опосредующий эффект «ориентации на социальные сравнения» оказался значимым, но существенно менее сильным. В совокупности обе переменные оказывают мощное опосредующее влияние на связь между перфекциониз­мом и симптомами депрессии в юношеском возрасте. Этот результат свидетельствует о необходимости тщательной психологической квалификации связей между личностными характеристиками и симптомами аффективных расстройств. Перфекционизм сопряжен с болезненным опытом нелестных сравнений с другими людьми, накопление которого с неизбежностью оборачивается переживаниями тоски и гнева.

Современная теория зависти допускает, что совладание с болью невыгодных социальных сравнений открывает два пути — конструктивный и деструктивный [13; 40]. Первый предполагает отчетливое осознание зависти, хороший контакт с сильными сторонами собственной личности, умение быть благодарным и готовность развивать собственные ресурсы; второй — фокусировку на переживаниях неполноценности, активацию защитных маневров в виде тактики угодливых комплиментов или, наоборот, декларации морального превосходства и враждебного поведения (например, косвенной агрессии в виде распространения слухов и сплетен). Согласно нашим данным, студенты с выраженным перфекци­онизмом придерживаются второго пути. Для компенсации хронического недовольства собой, ощущения глубокого отличия от лучшей части окружающих, проигрыша в способностях студенты-перфекционисты прибегают к гиперконкуренции. Вопрос о том, в какой мере используются другие из вышеперечисленных защитных стратегий, в частности, косвенная агрессия, задает перспективу дальнейших исследований.

В целом, полученные данные вписываются в современную модель перфекционизма как социальной разобщенности Пола Хьюитта и Гор­дона Флетта (Perfectionism Social Disconnection Model) [32]. Они еще раз убедительно свидетельствуют о парадоксальности перфекциониз­ма, которую акцентирует данная модель: развиваясь как компенсаторная стратегия, первично нацеленная на обретение принятия, уважения и любви со стороны других людей, эта личностная черта выступает помехой доверительным отношениям и создает риск одиночества.

Стремление выглядеть безупречно в глазах окружающих, как правило, резко снижает возможность утилизировать социальную поддержку, в частности, обращаться за профессиональной психологической помощью. Отказ от этого эффективного способа преодоления стресса приводит к «застреванию» в проблемной ситуации. Наблюдение подтвердилось в исследовании А.Б. Холмогоровой, установившем в амбулаторной выборке пациентов обратную связь между перфекцио­низмом и воспринимаемой социальной поддержкой [15]. В исследованиях, основанных на канадской многомерной модели, параметры перфекционизма, «адресованного себе» и «адресованного другим», были связаны с низкой социальной поддержкой от друзей, «социаль- но-предписываемый» перфекционизм — с низкой социальной поддержкой со стороны членов семьи, друзей и значимых других [31]. В студенческой выборке все параметры перфекционизма были связаны с негативными установками по отношению к профессиональному психологическому консультированию — сниженным осознанием его необходимости, недостаточной открытостью, низким доверием к профессионалам.

Полученные нами результаты имеют потенциал для объяснения этих трудностей: поддержка, предоставляемая завистливым лицам, может обесцениваться. Оказание помощи имплицитно предполагает, что индивид нуждается в ней; субъективное восприятие завидующего человека усугубляет контраст между «превосходством» помогающего и «неполноценностью» нуждающегося, что делает поддержку травматичной для самооценки, а ситуацию консультирования — унизительной. Отрицательная связь между завистью и умением быть благодарным также объясняет трудности принятия поддержки завистливыми студентами-перфекци­онистами [34]. Более того, существуют данные о том, что способность оказывать социальную поддержку — не менее важный предиктор психологической зрелости, чем умение ее получать [41]. Высоко вероятна гипотеза о том, что студенты-перфекционисты, склонные к неблагоприятным социальным сравнениям и зависти, не соответствуют и этому критерию душевного здоровья.

Публикуемое исследование имеет ряд ограничений. В работе использован старый вариант опросника перфекционизма, в то время когда существует его обновленная и укороченная версия. В работе не был проделан качественный анализ процессов социальных сравнений, совершаемых студентами; не установлена специфика мишеней, выбираемых для сравнения студентами-перфекционистами. В анализ не были включены такие важные для замысла работы переменные, как степень одиночества студентов, уровень воспринимаемой социальной поддержки, установки по отношению к помощи, включая помощь профессионалов в области психического здоровья. Наконец, вопрос о зависти не рассматривался в контексте дискуссии об адаптивных и недаптивных параметрах перфекционизма. Эти ограничения задают важные перспективы будущих разработок в области интерперсональных последствий студенческого перфекционизма.

Выводы

1.    Студенты с высоким уровнем перфекционизма характеризуются выраженной ориентацией на социальные сравнения и завистью, в отличии от менее требовательных к себе сверстников.

1.1.    Студенты-перфекционисты в большей мере ориентированы на сравнение личных способностей. Ориентация на сопоставление собственных суждений с мнениями других людей для них не характерна.

1.2.    Студенты-перфекционисты достоверно чаще своих сверстников используют неблагоприятные, депрессогенные стратегии сравнений — восходящие социальные сравнения по типу контраста.

2.    Зависть и ориентация на социальные сравнения являются статистически надежными факторами-медиаторами, опосредующими связь между перфекционизмом и депрессией.

3.    Студенты с высоким уровнем перфекционизма с целью компенсации неблагоприятных эффектов социальных сравнений и переживания зависти достоверно чаще своих сверстников прибегают к гиперконку­рентности. Позитивные конкурентные установки, содействующие подлинному развитию личности, для них не характерны.