Ранние дезадаптивные схемы и тип отношения к беременности у женщин на позднем сроке гестации

Работа направлена на изучение ранних дезадаптивных схем женщин и типа отношения к беременности на позднем сроке гестации. Представлены материалы эмпирического исследования, полученные на выборке женщин в поздние сроки беременности. Средний срок беременности составил 38,9±0,92 недель. В исследовании приняли участие 122 женщины в возрасте от 18 до 40 лет (средний возраст — 28,84±6,1 лет). В исследовании использовались методика диагностики ранних дезадаптивных схем Джеффри Янга (YSQ-S3R; в адаптации П.М. Касьяник Е.В. Романовой, 2013) и тест отношений беременной И.В. Добрякова (Э.Г. Эйдемиллер, И.В. Добряков, И.М. Никольская, 2003). По результатам исследования выявлены достоверные различия в типах психологического компонента гестационной доминанты у женщин в зависимости от возраста. Для женщин в возрасте 26–30 лет в большей степени, чем женщинам до 25 лет, характерен оптимальный тип психологического компонента гестационной доминанты (p=0,05). Наиболее высокие значения получены по домену «Нарушенные границы». Домены «Нарушение связи и отвержение» и «Нарушенная автономия» являются наименее выраженными у женщин на позднем сроке беременности. Для женщин с оптимальным типом отношения к беременности в меньшей степени характерна ранняя дезадаптивная схема «Социальная отчужденность». Для женщин с эйфорическим типом отношения к беременности в большей степени характерны такие ранние дезадаптивные схемы, как «Самопожертвование», «Жесткие стандарты / Придирчивость», «Поиск одобрения». Получены и описаны две регрессионных модели для эйфорического типа отношения к беременности (F=1,77, R²=0,236, p=0,039) и оптимального типа (F=2,19, R²=0,277, p=0,007). В качестве предикторов эйфорического типа отношения к беременности и родам можно выделить: а) отсутствие ожидания от других обмана и манипуляций; б) отсутствие потребности в контроле своих эмоций и в) повышенную требовательность к окружающим. Предикторами оптимального типа отношения к беременности являются: а) потребность в сплоченности, связности с окружающими; б) внимание к своим потребностям и неготовность ими жертвовать «по указке» окружающих; в) повышенная потребность в контроле своих эмоций и импульсов и г) уверенность в том, что они (беременные женщины) обладают особым социальным статусом и привилегиями.

Введение

Актуальная ситуация развития общества свидетельствует о необходимости тщательного решения проблемы психологической готовности женщин к беременности и родам и как следствие, к материнству. Психологические готовность и устойчивость выступают основополагающими факторами в благополучном вынашивании малыша, в конструктивном родоразрешении; выступают неким конструктом, определяющим качество здоровья матери и ребенка [1]. Анализ научных источников, а также качественный анализ практических запросов к врачам и психологам позволяют сделать вывод о том, что многие женщины во время беременности и в послеродовый период отмечают проблемы с психоэмоциональным состоянием, которое накладывает отпечаток на взаимоотношения мамы и малыша и благополучие семьи в целом [3, 11].

Опираясь на концепцию культурно-исторической психологии Л.С. Выготского, можно сказать, что для женщины беременность выступает особой социальной ситуацией развития, которая выражается в уникальном своеобразном опыте, сказывающемся на социальной и ролевой реализации женщины [2]. 

Нельзя не отметить важность изучения феномена материнства ввиду его многогранности. Материнство может отражать не только уровень личностного развития женщины, но и указывать на состояние общества и даже государства. Часто беременность рассматривается учеными как кризисный период, который сопровождается разными соматическими и глубокими психологическими изменениями [3, 8].

Верно отмечено Г.Г. Филипповой, что успешность протекания беременности и родоразрешения во многом зависит от психологической готовности женщины к данным процессам. При этом, она отмечает, что качественных исследований, указывающих на психологическую готовность до сих пор в науке нет. На сегодняшний день до конца комплексно не ясно, какие факторы, предикторы, условия должны присутствовать или отсутствовать, чтобы однозначно указывать на психологическую готовность женщины к беременности и родам [12].

Важной составляющей в изучении феномена материнства выступает особенность отношения беременной к своему состоянию. Согласно концепции И.В. Добрякова тип отношения беременной определяется психологическим компонентом гестационной доминанты [4].  Под психологическим компонентом гестационной доминанты понимается обобщенная система механизмов саморегуляции психики, которая активизируется у беременных женщин и участвует в обеспечении сохранения гестации, а также способствует созданию определенных условий, помогающих развиваться ребенку благополучно. Таким образом, психологический компонент гестационной доминанты формирует и в дальнейшем определяет отношение беременной женщины к своей беременности и к малышу, заключающееся в большинстве случаев определенными поведенческими паттернами [5, 9]. 

С научной точки зрения, важной частью является изучение факторов риска, опосредующих факторов, а также предикторов, которые могут предшествовать формированию определенного психологического компонента гестационной доминанты. Так, негативный опыт детства женщины может приводить к различным отрицательным эмоциям, когнитивным искажениям, к реализации неадаптивных поведенческих стереотипов [7].

В контексте данной работы было проведено исследование особенностей психологического компонента гестационной доминанты и ранних дезадаптивных схем у женщин различных возрастных категорий на позднем сроке гестации. Можно предположить, что ранние дезадаптивные схемы выступают неким предопределяющим фактором возникновения определенного типа психологического компонента гестационной доминанты.

Под ранней дезадаптивной схемой Д. Янг определяет устойчивый паттерн, который включает совокупность знаний, воспоминаний, эмоций, представлений человека о самом себе и о взаимоотношениях с другими людьми [14]. Важной характеристикой ранних дезадаптивных схем является наличие неконструктивных дисфункциональных переживаний, которые возникают в ходе общения ребенка с членами семьи. Дезадаптивные схемы воспринимаются как точные знания о себе и окружающей действительности и в большинстве случаев активизируются факторами внешней среды [7].  Следует отметить, что неблагоприятные жизненные травматические события, происходящие в раннем возрасте могут способствовать возникновению ряда психических и психологических расстройств [6, 13].

Изучение позднего срока беременности небезосновательно. С одной стороны, к сроку гестации в 36-40 недель многие женщины уже осознали и внутренне приняли свое положение, новую социальную роль. С другой – этот период ознаменован появлением различных страхов, опасений, противоречий, которые связаны с предстоящими родами, со способностью родить здорового ребенка при этом самой остаться полноценной. Нередко на позднем сроке беременности женщины начинают сомневаться в собственных личностных ресурсах, достаточных родительских компетенциях. Этот период характеризуется обеспокоенностью в связи с изменением образа физического «Я», сексуальной непривлекательностью,  возможным ухудшением материального положения своей семьи, ущемлением личного времени и свободы. Особенности данных представлений о беременности обусловливают изменения, происходящие не эмоциональном уровне [4, 8].

На сегодняшний день исследование различных аспектов беременности и материнства укладывается в комплексный междисциплинарный подход. Так, можно встретить работы, посвященные взаимодействию матери и ребенка на раннем этапе развития ребенка (Н.Н. Авдеева, Г.В. Скобло и др.); изучены некоторые вопросы эмоционального состояния беременной женщины (И.В. Добряков, А.С. Батуев, А.И. Захаров и др.); предприняты попытки в изучении факторов, условий и предикторов материнских девиаций (В.И. Брутман, О.В. Баженова, А.Я. Варга и др.); исследованы личностные изменения женщины, связанные с переходом к родительству (О.А. Карабанова, С.Ю. Мещерякова и др.).

Материалы и методы исследования

Цель работы: изучить ранние дезадаптивные схемы и тип отношения к беременности у женщин на позднем сроке гестации.

Объект исследования: тип отношения к беременности.

Предмет исследования: взаимосвязь ранних дезадаптивных схем и типа отношения к беременности у женщин на позднем сроке гестации.

Методологические основания: культурно-историческая теория психического развития человека Л.С. Выготского, типология психологического компонента гестационной доминанты И.В. Добрякова, концепция о ранних дезадаптивных схемах Д.Янга.

Методы исследования:

1. Методы теоретического анализа: анализ, сравнение, обобщение информации по проблеме исследования.
2. Эмпирические методы – анкетирование и тестирование.

3.Математико-статистические методы обработки эмпирических данных: анализ средних значений,  однофакторный дисперсионный анализ ANOVA для выявления различий в типах психологического компонента гестационной доминанты у женщин на позднем сроке беременности, регрессионный анализ для выявления предикторов возникновения психологического компонента гестационной доминанты с использованием программного пакета «SPSS Statistics» 23.

4. Методики: методика диагностики ранних дезадаптивных схем Джеффри Янга «YSQ-S3R», тест отношений беременной И.В. Добрякова.

Выборка: в исследовании приняли участие 122 женщины на позднем сроке беременности в возрасте 18-40 лет.

Результаты

Для изучения ранних дезадаптивных схем и типа отношения к беременности у женщин на позднем сроке гестации применены «Тест отношения беременной» И.В. Добрякова и методика диагностики ранних дезадаптивных схем Джеффри Янга «YSQ-S3R».

Эмпирическая база исследования: исследование проведено на базе КГБУЗ «Алтайского краевого клинического центра охраны материнства и детства» с женщинами, находящимися на позднем сроке беременности (36-40 недель). Анкетные данные выявили возраст, семейное положение, наличие осложнений в период беременности.

В табл. 1 представлена эмпирическая база исследования.

Таблица 1

Описание выборочной совокупности

Для выявления различий в типах психологического компонента гестационной доминанты у женщин на позднем сроках беременности с различными социально-демографическими использован дисперсионный анализ ANOVA, в который в качестве группирующего фактора включались социально-демографические характеристики (возраст, семейное положение, наличие родов в анамнезе, наличие осложнений в период беременности), а в качестве независимых переменных рассматривались типы психологического компонента гестационной доминанты.

В результате выявлены достоверные различия в типах психологического компонента гестационной доминанты (Критерий Ливня ≥0,05) у женщин в зависимости от возраста (см. табл. 2). По остальным критериям значимых различий не обнаружено.

Таблица 2

Средние и стандартные отклонения в показателях типов психологического компонента гестационной доминанты в группах женщин разного возраста

Множественные сравнения с применением критерия Шеффе показали, что для женщин в возрасте 26-30 лет в большей степени, чем женщинам до 25 лет характерен оптимальный тип психологического компонента гестационной доминанты (p=0,05). Для женщин в возрасте 26-30 лет характерно положительное отношение к факту беременности, они уверены в своей родительской компетентности, а также с удовольствием готовятся к своему новому статусу матери, организуя и перестраивая свой прежний уклад жизни.

Для выявления особенностей имеющихся ранних дезадаптивных схем у женщин на позднем сроке беременности в табл. 3 представлено распределение средних значений ранних дезадаптивных схем по 5 доменам.

Таблица 3

Представленность ранних дезадаптивных схем у исследуемой выборки

Результаты в табл. 3 свидетельствуют о том, что наиболее высокое значение у женщин по позднем сроке беременности получено по домену 3 «Нарушенные границы», который свидетельствует о дефиците внутренних границ, низкой ориентации на сотрудничество с другими, сложности в уважении прав других людей. Данные дезадаптивные схемы свойственны для женщин, которые отличаются низким уровнем принятия ответственности в части организации процесса родоразрешения. Такие женщины не ориентированы на установление контакта, сотрудничества с медицинским персоналом, участвующим в процессе родов.

Далее по значимости идет домен 4 «Направленность на других», свидетельствующий о том, что женщины на позднем сроке беременности нуждаются в поддержке, принятии, заботе и одобрении. Причем ранняя дезадаптивная схема «Поиск одобрения» является самой выраженной из 18 ранних дезадаптивных схем.

Следующим по выраженности является домен 5 «Сверхбдительность и запреты», который отражает высокий уровень придирчивости, контроля, требовательности женщин на позднем сроке беременности. Женщины на позднем сроке беременности чрезмерно бдительны, требовательны к окружающим, склонны подавлять собственные эмоции и потребности. Ранняя дезадаптивная схема «Жесткие стандарты / Придирчивость» является одной из самых выраженных дезадаптивных схем, представленность которой совместно со схемой «Поиск одобрения» сигнализирует о выраженной потребности женщин на позднем сроке беременности к повышенному вниманию со стороны других людей, участию и принятию со стороны общества.

Домены 1 «Нарушение связи и отвержение»  и 2 «Нарушенная автономия» являются наименее выраженными у женщин на позднем сроке беременности. Данный факт свидетельствует о том, что для женщин на позднем сроке беременности в меньшей степени свойственно испытывать сложности в сепарации, полноценном функционировании, качественном проявлении собственной личности. Они не переживают относительно того, на сколько их базовые потребности защищены и стабильны, они более уверены в себе.

Ранний травматический опыт, подразумевающий неблагоприятные события в детстве может сформировать особую модель взаимодействия с собой и окружающим миром (дезадаптивную схему), в которой нет предсказуемости, ощущения безопасности и стабильности. В данном ключе дезадаптивные схемы воспринимаются как исключительные знания о себе и окружающей действительности и транслируются во всех сферах жизни человека: в семье, в профессии, в процессе вынашивания ребенка. Неблагоприятные жизненные события, происходящие в раннем возрасте могут способствовать возникновению определенного типа отношения к беременности.

Так, были выделены четыре групп женщин с преобладанием одного из типов психологического компонента гестационной доминанты (оптимальный, тревожный, гипогестогнозический, эйфорический). Женщин с преобладанием депрессивного психологического компонента гестационной доминанты исследуемой группе не обнаружено.

Для выявления различий между группами женщин с преобладанием одного из типов психологического компонента гестационной доминанты использован дисперсионный анализ ANOVA, в который в качестве группирующего фактора включалась принадлежность к одному из типов психологического компонента гестационной доминанты, а в качестве независимых переменных рассматривались ранние дезадаптивные схемы (см. табл. 4).

В результате обнаружены различия в показателях ранних дезадаптивных схем у женщин с разным типом психологического компонента гестационной доминанты (Критерий Ливня ≥0,05).

Таблица 4

Средние и стандартные отклонения в показателях ранних дезадаптивных схем в группах женщин с разным типом психологического компонента гестационной доминанты

Множественные сравнения с применением критерия Шеффе показали, что существуют достоверные различия между женщинами с эйфорическим и оптимальным типом психологического компонента гестационной доминанты. Для женщин с эйфорическим типом психологического компонента гестационной доминанты в большей степени характерны такие ранние дезадаптивные схемы, как «Социальная отчужденность» (p=0,032), «Самопожертвование» (p=0,05), «Жесткие стандарты / Придирчивость» (p=0,006) «Поиск одобрения» (p=0,024).

Полученные результаты подтверждают исследования  О.В. Лысенко, которая указывает, что для женщин с эйфорическим типом психологического компонента гестационной доминанты характерно наличие демонстративности, эмоциональной неустойчивости, импульсивности. Для таких женщин свойственно искать максимального участия от мужа и близких, беременность в данной картине становится поводом к манипулированию, а существующие сложности и недомогания, которые часто присущи беременности, весьма преувеличиваются [10].

В случае, если у женщины наблюдается оптимальный тип психологического компонента гестационной доминанты, то в большинстве своем речь идет о желанной беременности. Такие женщины достаточно позитивны, конструктивно относятся к своему положению, участливо сотрудничают с врачами, женской консультацией, курсами дородовой подготовки. Для них характерно вполне высоко оценивать свои родительские возможности, они с радостью готовятся к процессам родов и с ожиданием готовы встретить своего малыша.

Проведен регрессионный анализ, в который в качестве независимых переменных были включены показатели ранних дезадапивных схем, а в качестве зависимых переменных последовательно включались показатели типа психологического компонента гестационной доминанты. В результате получены 2 достоверных регрессионных модели для эйфорического и оптимального типа психологического компонента гестационной доминанты.

Таблица 5

Предикторы эйфорического типа психологического компонента гестационной доминанты

Как видно из табл. 5 в качестве возможных предикторов для эйфорического типа психологического компонента гестационной доминанты можно рассматривать такие ранние дезадаптивные схемы, как «Недоверие/ Ожидание жестокого обращения», «Подавленность эмоций», «Жесткие стандарты / Придирчивость».

Для женщин с эйфорическим типом психологического компонента гестационной доминанты такие устойчивые паттерны эмоций, мышления и поведения как низкий контроль выражении эмоции, эмоциональная неустойчивость, импульсивность, придирчивость, требовательность к другим.

Таблица  6

Предикторы оптимального типа психологического компонента гестационной доминанты

Анализ табл. 6 показал, что для оптимального типа психологического компонента гестационной доминанты предикторами являются такие ранние дезадаптивные схемы, как «Социальная отчужденность» «Покорность», «Подавленность эмоций». «Привилегированность/ Грандиозность».

Для женщин с эйфорическим типом психологического компонента гестационной доминанты такие устойчивые паттерны эмоций, мышления и поведения контроль над эмоциями, потребность в поддержке, внимании, участии других людей в своей жизни, уверенность в том, что они обладают особым социальным статусом и привилегиями.

Обсуждение

Полученные результаты исследования свидетельствуют о существовании содержательных особенностей у женщин на позднем сроке гестации в части имеющихся ранних дезадаптивных схем, а также типа отношения к беременности.

Мы видим, что в возрасте 26-30 лет возникает наибольшая вероятность формирования у беременной оптимального типа психологического компонента гестационной доминанты – наиболее конструктивного и благополучного для вынашивания беременности, родоразрешения и принятия роли матери. Будущие мамы других возрастных групп реже транслируют  оптимальный тип психологического компонента гестационной доминанты, что может выражаться в различных проявлениях таких как тревога, эмоциональная неустойчивость, гиперконтроль, что в дальнейшем будет затруднять возможность конструктивно пройти этапы родов и ухода за новорожденным.

Изучая ранние дезадаптивные схемы у представленной выборки выявлено, что наиболее высокие значения у женщин по позднем сроке беременности получены по доменам 3 «Нарушенные границы», 4 «Направленность на других», 5 «Сверхбдительность и запреты». Мы можем говорить о том, что имеющийся и закрепившийся ранний травматический опыт детства ныне беременных женщин оформлен в дезадаптивные схемы, которые выражаются в непонимании или отсутствии собственных внутренних границ, низкой ориентации на сотрудничество с другими. Они отличаются гиперконтролем, придирчивостью, требовательностью по отношению к своему окружению. При этом демонстрируют выраженную потребность в поддержке, участии, заботе со стороны близких.

Исследование показало, что существуют достоверные различия между женщинами с эйфорическим и оптимальным типом психологического компонента гестационной доминанты. При этом, для женщин с эйфорическим типом психологического компонента гестационной доминанты характерны излишняя эмоциональная включенность, перепады настроения, порой бурное аффективное поведение. В то время как у женщин с оптимальным типом психологического компонента гестационной доминанты наблюдаются стабильный эмоциональный фон, зрелые умозаключения в отношении себя, своей беременности, здоровья, будущего. Для них характерно вполне высоко оценивать свои родительские возможности, они с радостью готовятся к процессам родов и с ожиданием готовы встретить своего малыша.

Проведенный регрессионный анализ позволяет сделать вывод о том, что в качестве возможных предикторов для возникновения эйфорического типа психологического компонента гестационной доминанты  можно рассматривать такие ранние дезадаптивные схемы, как «Недоверие/ Ожидание жестокого обращения», «Подавленность эмоций», «Жесткие стандарты / Придирчивость». А для оптимального типа психологического компонента гестационной доминанты предикторами являются такие ранние дезадаптивные схемы, как «Социальная отчужденность» «Покорность», «Подавленность эмоций». «Привилегированность/ Грандиозность».

Таким образом, результаты проведенного исследования подтвердили необходимость комплексного психологического сопровождения беременных женщин на позднем сроке гестации с применением метода схема-терапии, поскольку сформированные в раннем возрасте паттерны эмоций, мышления и поведения выступают предикторами типа отношения к беременности.

Выводы

В ходе проведенного эмпирического исследования были определены особенности имеющихся ранних дезадаптивных схем и специфике типа отношения к беременности у женщин на позднем сроке гестации. Настоящее исследование позволяет удовлетворить потребность в изучении  особенностей протекания беременности у женщин на позднем сроке  гестации.

Результаты исследования по критерию Ливня позволили выявить достоверные различия в типах психологического компонента гестационной доминанты у женщин в зависимости от возраста. По остальным критериям (семейное положение, наличие родов в анамнезе, наличие осложнений в период беременности) значимых различий не обнаружено.

Анализ выраженности ранних дезадаптивных схем у женщин на позднем сроке гестации позволил сделать вывод о том, что наиболее высокие значения получены по доменам 3 «Нарушенные границы», 4 «Направленность на других» 5 «Сверхбдительность и запреты». Домены 1 «Нарушение связи и отвержение»  и 2 «Нарушенная автономия» являются наименее выраженными у женщин на позднем сроке беременности.

С помощью множественных сравнений с применением критерия Шеффе удалось установить, что существуют достоверные различия между женщинами с эйфорическим и оптимальным типом психологического компонента гестационной доминанты.

Описаны 2 достоверных регрессионных модели для эйфорического и оптимального типа психологического компонента гестационной доминанты.

Данные, которые были получены в ходе проведения исследования, указывают на необходимость психологического сопровождения женщин во время беременности и могут использоваться в качестве основы в разработке программ психологического вмешательства перинатального периода с использованием метода схема-терапии. Имеющийся ранний опыт детства беременной женщины может выступать фактором, способствующим эмоциональной неустойчивости, личностным нарушениям, сложностям в социально-ролевом функционировании и т.д. Кроме того, ранние дезадаптивные схемы могут выступать предиктором в формировании определенного типа психологического компонента гестационной доминанты, что не может не отражаться на вынашиваниии беременности, родоразрешения, ранний и поздний послеродовый период.

Приложение 1

Описательные статистики ранних дезадаптивных схем у исследуемой выборки 

1. Айвазян Е.Б., Арина Г.А., Николаева В.В. Телесный и эмоциональный опыт в структуре внутренней картины беременности, осложненной акушерской и экстрагенитальной патологией // Вестник МГУ. Серия 14: Психология. 2002. № 3. С. 3–18.
2. Белогай К.Н. Материнство и телесность женщины. Кемерово: Кемеровский гос. ун-т, 2014. 240 с.
3. Вербицкая М.С. Особенности течения беременности, родов и послеродового периода у женщин с различным психосоматическим статусом // Медицинский журнал. 2008. № 4. С. 11–14.
4. Выготский Л.С. Избранные психологические исследования: Мышление и речь. Проблемы психологического развития ребенка / Под ред. А.Н. Леонтьева, А.Р. Лурия. М.: Изд-во Акад. Пед. наук РСФСР, 1956. 520 с.
5. Галимзянова М.В., Касьяник П.М., Романова Е.В. Восприятие родительского отношения у взрослых в связи с ранними дезадаптивными схемами // Вестник СПбГУ. Психология и педагогика. 2017. Том 7. № 4. С. 382–394. DOI: 10.21638/11701/spbu16.2017.406
6. Горьковая И.А, Коргожа М.А. Влияние течения беременности и качества жизни женщин на развитие послеродовой депрессии // Азимут научных исследований: педагогика и психология. 2018. Том 7. № 4 (25). С. 293–296.
7. Давыдова Е.В. Ранние дезадаптивные схемы у взрослых пациентов с параноидной шизофренией // Медицинская психология в России. 2021. Tом 13. № 3. C. 7–15. DOI: 10.24412/2219-8245- 2021-3-7
8. Добряков И.В. Перинатальная психология. СПб.: Питер, 2015. 352 с.
9. Добряков И.В., Прохоров В.Н., Прохорова О.В. Психологическая диагностика в перинатальной психологии // Диагностика в медицинской (клинической) психологии: современное состояние и перспективы. Коллективная монография / Под ред. Н.В. Зверевой, И.Ф. Рощиной. M.: «Сам Полиграфист», 2016. С. 118–132.
10. Захарова Е.И., Булушева Е.А. Особенности страхов беременных женщин, связанные с переживанием внутрисемейной ситуации // Перинатальная психология и психология родительства. 2009. № 3. С. 15–35.
11. Золотова И.А. Исследование особенностей психологического компонента гестационной доминанты как индикатора формирования дисфункциональных отношений в системе «мать – дитя» у женщин различных возрастных категорий // Вестник Костромского государственного университета. Серия: Педагогика. Психология. Социокинетика. 2021. Том 27. № 2. С. 135–142. DOI: 10.34216/2073-1426-2021-27-2-135-142
12. Кадыров Р.В., Мироненко Т.А. Обзор зарубежных исследований ранних дезадаптивных схем в клинической практике // Вектор науки Тольяттинского государственного университета. Серия: Педагогика, психология. 2017. № 3. С. 60–65. DOI: 10.18323/2221-5662-2017-3-60-65
13. Карауш И.С., Куприянова И.Е. Ранние дезадаптивные схемы как модераторы стресса и формирующейся психической патологии // Сибирский психологический журнал. 2022. № 83. С. 122–140. DOI: 10.17223/17267080/83/7
14. Касьяник П.М., Галимзянова М.В., Романова Е.В. Выраженность ранних дезадаптивных схем и режимов их функционирования у взрослых, обращавшихся и не обращавшихся за психологической помощью // Прикладная юридическая психология. 2016. № 2. C. 75–83.
15. Касьяник П.М., Романова Е.В. Диагностика ранних дезадаптивных схем. СПб.: Изд-во Политехнического ун-та, 2016. 152 c.
16. Кедярова Е.А., Максутова А.А., Русских Н.И. и др. Психологическая готовность к материнству беременных женщин молодого репродуктивного возраста // European Social Science Journal. 2013. № 10–1 (37). С. 292–297.
17. Кедярова Е.А., Рысятова М.С., Уварова М.Ю. Характерологические особенности и типы отношения к беременности у молодых женщин // Известия Иркутского государственного университета. Серия: Психология. 2018. Том 24. С. 45–57. DOI: 10.26516/2304-1226.2018.24.45
18. Кольчик Е.Ю., Ушакова В.Р. Специфика отношения к беременности женщин с разным семейным статусом // Мир науки. Педагогика и психология. 2020. Том 8. № 3. URL: https://mir-nauki.com/PDF/84PSMN320.pdf (дата обращения: 27.12.2022).
19. Корниенко Д.С., Радостева А.Г. Личностные черты как предикторы типа психологической компоненты гестационной доминанты в связи с опытом материнства // Вестник Пермского университета. Философия. Психология. Социология. 2018. № 3. С. 393–405. DOI: 10.17072/2078-7898/2018-3-393-405
20. Корниенко Д.С., Радостева А.Г., Силина Е.А. Особенности психологического компонента гестационной доминанты, внутрисемейных отношений и родительских установок у женщин в связи с возрастом и статусом (беременные и не беременные) // Вестник Пермского университета. Философия. Психология. Социология. 2019. № 1. С. 83–93. DOI: 10.17072/2078-7898/2019-1-83-93
21. Лысенко О.В. Психологическая диагностика в системе психопрофилактической подготовки беременных к родам // Охрана материнства и детства. 2003–2004. № 1 (4-5). С. 180–184.
22. Магденко О.В. Репродуктивные ролевые ориентации деторождения у беременных женщин с различным типом психологического компонента гестационной доминанты // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: Психология. 2014. Т. 8, № 1. С. 86–92.
23. Ушакова В.Р. Специфика семейных отношений пар в период беременности и после родов // Проблемы современного педагогического образования. 2016. № 52–2. С. 310–316.
24. Филиппова Г.Г. Психологическая диагностика готовности к родам // Журнал акушерства и женских болезней. 2011. Том LX. № 3. С.148–151.
25. Филиппова Г.Г. Психология материнства: учебное пособие для вузов. М.: Юрайт, 2020. 212 с.
26. Хаирова С.И. Ценностные ориентации женщин с различными типами гестационных доминант // Мир науки. Педагогика и психология. 2020. Том 8. № 5. URL: https://mir-nauki.com/PDF/73PSMN520.pdf (дата обращения: 27.12.2022).
27. Холмогорова А. Б. Схема-терапия Дж. Янга – один из наиболее эффективных методов помощи пациентам с пограничным расстройством личности // Консультативная психология и психотерапия. 2014. № 2. С. 78–87.
28. Цареградская Ж.В. Ребенок от зачатия до года. М.: АСТ, 2009. 288 с.
29. Черных Н.А. Материнство как социально-обусловленный феномен. Эмпирическое исследование тревожности беременных // Вестник Костромского государственного университета. Серия: Педагогика. Психология. Социокинетика. 2016. Том 22. № 2. С. 94–96.
30. Эльзессер А.С., Люкшина Д.С., Боленкова Е.Ф. Концепция ранних дезадаптивных схем в структуре когнитивной психологии // Психология. Историко-критические обзоры и современные исследования. 2018. Том 7. № 5А. С. 144–149.
31. Bach B., Lockwood G., Young J.E. A new look at the schema therapy model: Organization and role of early maladaptive schemas // Cognitive Behavioral Therapy. 2018. Vol. 47. № 4. P. 328–349. DOI: 10.1080/16506073.2017.1410566
32. Bortolon C., Capdevielle D., Boulenger J.-Ph. et al. Early maladaptive schemas predict positive symptomatology in schizophrenia: A cross-sectional study // Psychiatry Research. 2013. Vol. 209. № 3. P. 361–366. DOI: 10.1016/j.psychres.2013.03.018
33. Edworthy Z., Chasey R., Williams H. The role of schema and appraisals in the development of post‐traumatic stress symptoms following birth // Journal of Reproductive and Infant Psychology. 2008. Vol. 26. № 2. Р. 123–138. DOI: 10.1080/02646830801918422
34. Moghadam F.R., Quchan A.D.M, Shomia S.K. The role of mother's early maladaptive schema in predicting early maladaptive schemas and loneliness of children aged 8 to 15 years in Amol City, Iran // Journal of Clinical and Diagnostic Research. 2018. Vol. 12. № 9. Р. IC01–IC03. DOI:10.7860/JCDR/2018/36369.12072
35. Molnár J. Kósa K. Fekete Z. et al. Postpartum anxiety and intrapsychic vulnerability reflected by early maladaptive schemas // European Journal of Mental Health. 2018. Vol. 13. № 1. P. 70–81. DOI:10.5708/EJMH.13.2018.1.6
36. Nordahl D., Hоifоdt R.S., Bohne A. et al. Early maladaptive schemas as predictors of maternal bonding to the unborn child // BMC Psychology. 2019. Vol. 7. № 1. Article 23. DOI: 10.1186/s40359-019-0297-9
37. Pellerone M., Iacolino C., Mannino G. et al. The influence of parenting on maladaptive cognitive schema: A cross-sectional research on a group of adults // Psychology Research and Behavior Management. 2017. № 10. Р. 47–58. DOI: 10.2147/PRBM.S117371
38. Reula L.M., García H.S., Fernández A.P. Relationship between early maladaptive schemes and traumatic childhood experiences with suicidal behavior in adults // European Psychiatry. 2017. Vol. 41. № S1. Р. S217. DOI: 10.1016/j.eurpsy.2017.01.2199
39. Rida F., Alishba H. Pedisposition of early maladaptive schemas and postpartum depression during covid-19 crisis: Mediation of mindfulness // Psychiatria Danubina. 2022. Vol. 34. № 1. P. 148–156. DOI: 10.24869/psyd.2022.148
40. Riso L.P., Froman S.E., Raouf M. et al. The long-term stability of early maladaptive schemas // Cognitive Therapy and Research. 2006. Vol. 30. № 4. Р. 515–529. DOI: 10.1007/s10608-006-9015-z
41. Simard V., Moss E., Pascuzzo K. Early maladaptive schemas and child and adult attachment: A 15-year longitudinal study // Psychology and Psychotherapy: Theory, Research and Practice. 2011. Vol. 84. № 4. P. 349–366. DOI: 10.1111/j.2044-8341.2010.02009.x
42. Young J.E., Klosko J.S., Weishaar M.E. Schema Therapy: A practitioner’s guide. NY: Guilford Press. 2003. 449 p.