Субъективное благополучие выпускников организаций для детей-сирот в различных условиях проживания

Субъективное благополучие выпускников организаций для детей-сирот в различных условиях проживания

Введение

В России после принятия постановления Правительства Российской Федерации от 24 мая 2014 г. № 481 [9] в значительной мере изменилась система институционального воспитания детей-сирот, сформировалась новая парадигма психолого-педагогической помощи — ресурсная, целью которой является мобилизация личностных и средовых ресурсов ребенка. В связи с этим появился новый критерий оценки результатов постин­тернатного сопровождения — субъективное благополучие выпускника.

Анализ отечественных и зарубежных исследований эффективности постинтернатной поддержки раскрывает проблемы, связанные с адаптацией молодых людей, и показывает, что успешность их решения зависит от внешних и внутренних ресурсов выпускников, где на первых местах стоят финансовая поддержка, предоставление жилья и оказание помощи в решении семейных и личных проблем, а также получение профессионального образования, занятость, налаживание взаимоотношений и усвоение культурных норм [18; 19; 20; 21; 24].

В последнее десятилетие появилось значительное количество работ, посвященных выявлению и развитию положительных качеств и сильных сторон воспитанников и молодых людей, вышедших из институциональной системы [8; 11; 15; 25]. В международных исследованиях выявлены индивидуальные защитные факторы, которые могут позволить воспитанникам чувствовать себя благополучными в самостоятельной жизни. К ним отнесены: надежда (K.A. Hagen, B.J. Myers, V.H. Mackintosh), позитивные взгляды на себя (D. Cicchetti, J. Coleman, A. Hagell, B. Daniel, S. Wassell, R. Gilligan, D.M. Fergusson), постановка целей и ориентация на достижение (D. Cicchetti, J. Coleman, A. Hagell), просо- циальные ценности, отношения и поведение (M.E. Aguilar-Vafaie), развитие навыков (J. Coleman, A. Hagell, D. Mullan, D. Fitzsimons), а также выявление и использование сильных сторон характера (Moore, Park). Мобилизация этих качеств может служить защитой для уязвимой категории молодежи от стрессовых и негативных жизненных обстоятельств, поддерживать и улучшать их благополучие [25]. В исследованиях доказывается положительное влияние подготовки к самостоятельной жизни на благополучие молодых людей, вышедших из-под опеки [22]. В отечественных исследованиях также выделяются условия, способствующие субъективному благополучию детей и молодых людей, оставшихся без попечения родителей [10], ключевым фактором которых является позитивный баланс между трудностями, с которыми сталкивается выпускник, и доступными ресурсами по их преодолению. Такой подход созвучен с теорией «весов» Р. Додж [16], рассматривающей благополучие детей как «динамическое состояние, меняющееся в течение жизни», а успешность преодоления возникающих у ребенка трудностей во взаимосвязи с личностными особенностями ребенка, наличием взрослого, которому можно доверять, возможностью обратиться за квалифицированной помощью [16].

В результате изменения системы условия воспитания и последующая поддержка детей- сирот и лиц из их числа стали более благоприятными для их развития и социализации, однако идентичность «детдомовца» нередко препятствует их интеграции в общество, а воспоминания о недостаточном внимании к их индивидуальным потребностям поддерживают ее на протяжении жизни [17], разделяя общество на своих, переживших подобный опыт, и остальных, которым невозможно доверять.

Одно из главных прав выпускников организаций для детей-сирот — право на жилье, получение которого считается одним из условий благополучного старта в самостоятельной жизни. Наличие различных программ поддержки для выпускников, где решается проблема временного жилья, существенным образом влияет на успешность перехода к самостоятельной жизни [23].

В России бывшие воспитанники после выпуска могут жить в различных условиях в зависимости от места обучения или работы, а также от возможностей региона. Часть молодых людей продолжает жить (до 23 лет) в общих или постинтернатных группах своих организаций, другие — возвращаются в закрепленное жилье по месту их изъятия из кровной семьи. Некоторые выпускники самостоятельно снимают жилье. Стоит отметить, что Россия сегодня единственная страна, предоставляющая безвозмездно жилые помещения в виде отдельных квартир лицам из числа детей-сирот при условии его отсутствия, однако очередь на получение жилья может растянуться от одного года до нескольких лет [14]. Ежегодно жилье получают около 16 тысяч молодых людей в возрасте до 23 лет, а в очереди стоит еще 117 тысяч человек [12].

Исследование субъективного благополучия выпускников организаций для детей-сирот позволяет понять характер связи между условиями проживания и системой отношений выпускников, определить, способствуют ли они взрослению и адаптации к самостоятельной жизни. Полученные результаты помогут в разработке системы научно обоснованных индикаторов для мониторинга и оценки субъективного благополучия выпускников на национальном уровне.

Организация и проведение исследования

Исследование проводилось в соответствии с этическими стандартами декларации Хельсинки 1964 года. Респонденты были ознакомлены с целями и задачами, и дали информированное согласие на участие. Опрос проходил в рамках фокус-групп и индивидуально. Цель исследования — определить уровень и специфику субъективного благополучия (далее — СБ) выпускников как в целом, так и по группам проживания в различных условиях.

В исследовании приняли участие 102 респондента. Выборка была выравнена по возрасту (min — 18 лет, max — 21 год), полу и длительности опыта институционального воспитания (не менее 5 лет). Все испытуемые интеллектуально сохранны. Были сформированы 5 групп испытуемых в соответствии с условиями их проживания.

Первая группа (19 человек) — молодые люди, продолжающие временно проживать в организации для детей-сирот в постинтернат­ных или общих группах. Средний возраст составил 18,9+0,8 г., институциональный стаж — 9,9+6,7 г. Абсолютное большинство (73,7%) обучались в колледжах или техникумах, часть (10,5%) совмещали обучение и работу, остальные (15,8%) не учились и не работали.

Во вторую группу (22 человека) вошли выпускники, самостоятельно проживающие в предоставленных государством жилых помещениях специализированного жилищного фонда (впоследствии эта квартира должна отойти в их собственность). Средний возраст — 20,9+1,4 г., институциональный стаж — 9,3+5,6 г. Из них: 18,2% получали среднее профессиональное образование, 9% совмещали обучение в вузе и работу, 22,7% официально работали, 13,7% неофициально трудоустроены, 18,2% находились в отпуске по уходу за ребенком, 4,5% — в академическом отпуске.

Третья группа (20 человек) — выпускники, проживающие в общежитиях учебных заведений, как правило, в условиях педагогического сопровождения. Средний возраст — 19,2+1,5 г., институциональный опыт — 9,1+4,6 г. Абсолютное большинство обучались в колледжах (70%) и вузах (15%), остальные (15%) совмещали работу и учебу.

Четвертая группа (20 человек) — молодые люди, вернувшиеся в жилье, в котором они проживали до помещения в организацию для детей-сирот (закрепленное жилье). Средний возраст составил 20,6+1,5 г., институциональный опыт — 5,8+3,3 г. Каждый 3-й выпускник (35%) учился в колледже, каждый 4-й (25%) находился в отпуске по уходу за ребенком, только 10% имели официальную работу, 25% — неофициальную, 5% — не учились и не работали.

В пятую группу (21 человек) вошли выпускники, самостоятельно снимающие жилье. Средний возраст составил 20,3+1,6 г., институциональный опыт — 11,2+5,2 г. Большинство респондентов (52,3%) работали, в основном, официально, 23,8% получали среднее профессиональное образование, 4,8% совмещали обучение и трудовую деятельность, 14,3% находились в отпуске по уходу за ребенком, 4,8% — в академическом отпуске.

В соответствии с конструктом субъективное благополучие рассматривалось как удовлетворенность выпускника системой своих отношений [6; 7; 8]. На основании данной модели было выстроено 8 содержательных доменов СБ, критерием оценки которых стала удовлетворенность:

—    своими умениями и навыками, эффективностью, в том числе оценкой готовности к самостоятельной жизни;

—    собой (самоотношение, жизнестойкость, виктимность);

—    поддерживающей сетью (социометри­ческие выборы, вопросы о наличии и качестве отношений с родственниками, сверстниками, значимыми взрослыми);

—    безопасностью (вопросы о ситуациях буллинга, оценка домашней, образовательной (рабочей) среды в отношении ее безопасности);

—           соблюдением прав;

—    нормализацией жизни (насколько в представлениях выпускников их жизнь в настоящее время соответствует жизни других молодых взрослых);

—    будущим (чувства по поводу своего будущего, оценка своих жизненных перспектив в отношении получения образования, материального достатка, обеспечивающего нормальные условия жизни, создания семьи, воспитания благополучных детей и т.д.);

—    жизнью в целом и ее отдельными аспектами (жилищные условия, материальное благополучие, отношения с преподавателями, начальниками, сверстниками).

Был разработан психодиагностический комплекс, направленный на определение уровня и структуры СБ выпускников, включивший в себя: авторский опросник СБ [8], «Шкалу самоуважения-самоуничижения» М. Розенберга (Rosenberg’s Self-Esteem Scale) [2], скрининговую версию теста «Жизнестойкость» (Е.Н. Осин, Е.И. Рассказова) [5], опросник «Тип ролевой виктимности» (М.А. Один­цова, Н.П. Радчикова) [4], а также проективную методику «Лица» (Эндрюс, Уити) [1], направленную на оценку удовлетворенности жизнью в целом и ее различными аспектами.

Опрос проводился в форме структурированного интервью и занимал не более 60 минут.

При статистической обработке данных были использованы: факторный анализ (метод главных компонент, вращение Варимакс); кластерный анализ методом k-средних; одно­факторный дисперсионный анализ, критерии Н-Краскела-Уоллиса и U-Манна-Уитни для анализа количественных переменных, критерий х2 для сравнения групп по качественным признакам. Обработка полученных данных выполнялась с помощью пакета статистических программ «SPSS 21.0».

Результаты и обсуждение

Средняя оценка по всем группам уровня удовлетворенности готовностью к самостоятельной жизни составила 3,65 из 5 баллов (ближе к «удовлетворен подготовкой»). Значимых различий в оценках между группами не выявлено (р=0,133).

Проведенная факторизация массива данных, полученных по результатам анализа показателей 7 доменов (исключение составил домен «Удовлетворенность собой»), позволила выделить 6 факторов, объяснивших 63,3% общей дисперсии, и определить вклад каждого фактора в субъективное благополучие выпускников. В результате были выделены 6 факторов СБ:

F1 — удовлетворенность перспективами на будущее — 16,7%;

F2 — нормализацией жизни — 12,4%;

F3 — жилищными условиями и суверенностью жилищного пространства — 10,4%;

F4 — жизнью в целом — 9,6%;

F5 — межличностными отношениями — 7,9%;

F6 — поддержкой — 6,2%.

Сравнительный анализ факторов СБ выпускников организаций для детей-сирот, проживающих в различных условиях, выявил значимые различия только по фактору F3 «Удовлетворенность жилищными условиями и суверенностью жилищного пространства» (р=0,007) и тенденцию к значимости по фактору F5 «Удовлетворенность межличностными отношениями», наблюдается тенденция к различию между группами (p=0,074) (рис. 1).

В F3 вошли переменные, в целом соответствующие «универсальной психометрической характеристике психологического пространства личности», т.е. «пространства с целостными границами, дающего возможность его обладателю поддерживать свою личностную автономию, определяемого как суверенное, а пространства с нарушенными границами — как депривированного, при этом депривиру- ется потребность в приватности, т.е. возможности управлять взаимодействием с миром» [3]. Условиями удовлетворенности своим жильем стали: наличие пространственных границ, позволяющих почувствовать свою личностную автономию (я могу побыть один/ одна, когда мне это нужно — факторная нагрузка — 0,707) и обеспечить безопасность домашней среды (у меня есть место, где я храню свои вещи и не боюсь, что их кто-то возьмет — 0,653). При этом потребность в автономии и границах сочетается с потребностью в зависимости (я всегда знаю, кто может мне помочь — 0,527).

В F5 вошли переменные, в основном свидетельствующие о значимости отношений с различными участниками социальной сети: с преподавателями, начальниками (0,653); коллективом (0,649); наличие человека, которому можно доверять (0,365). Также в этот фактор вошел такой необходимый атрибут позитивных межличностных отношений в представлениях бывших воспитанников, как «одет не хуже других» (0,624).

Полученные данные свидетельствуют о том, что молодые люди сохраняют привычные паттерны взаимоотношений, сформированные в детском доме, и после выпуска, что объ­
ясняет их преимущественную ориентацию на взрослого, а не на сверстника (преподаватель вместо воспитателя), а также потребность в доверенном человеке, которого они не перестают искать всю свою жизнь, высокую значимость внешних атрибутов в референтных отношениях.

Как показано на рис. 1, оценка по F3 выше у молодых людей, продолжающих свое пребывание в организациях для детей-сирот, и ниже у выпускников, проживающих в закрепленном жилье (гр. 1). При этом оценка безопасности домашней среды у респондентов данной группы оказалась ниже (р>0,001) по сравнению с группами выпускников, проживающих в государственном и в съемном жилье: 2 гр. — 86,4%; 5 гр. — 85,7%; 1 гр. — 84,2%; 3 гр. — 75%, 4 гр. — 75%. Обращают внимание низкие оценки удовлетворенности домашней средой у проживающих в общежитии (3 гр.) и на съемной квартире (5 гр.). Оценка по F5 выше у тех, кто снимает жилье (5 гр.), что, по всей вероятности, связано с возможностью самостоятельного выбора партнеров по общению, а также у проживающих в закрепленном жилье (4 гр.) со своими родственниками.

С помощью кластерного анализа (метод k-средних), основанием для которого послужили показатели выделенных факторов при предварительном нормировании данных, были сформированы 3 кластера СБ. В первый кластер попало 53 выпускника, во 2-й — 26, в 3-й — 23. Анализ распределения показателей выделенных факторов по кластерам показал их определенную специфичность. Поэтому они были названы: 1-й кластер — «высокий уровень», 2-й — «ближе к низкому», 3 — «ближе к среднему».

В кластере «высокий уровень» наиболее представлены ресурсы, связанные с удовлетворенностью поддержкой и общим уровнем СБ. К ресурсам также можно отнести удовлетворенность перспективами на будущее, нормализацию жизни, а также удовлетворенность жильем и его суверенностью (их уровень выше, чем в других кластерах). При этом у представителей данного кластера снижен уровень удовлетворенности межличностными отношениями и жизнью в целом (рис. 2). В кластере 2 «ближе к низкому уровню» самый высокий пик значений (высокий по всем кластерам) относится к удовлетворенности межличностными отношениями, включая поддержку со стороны властных фигур

(начальников, преподавателей, а также наставника). При этом у них самый низкий уровень удовлетворенности жилищными условиями и суверенностью жилищного пространства. Они убеждены, что их жизнь «хуже, чем у других» (нормализация жизни). Информанты не удовлетворены своими перспективами на будущее (наиболее значимый фактор в структуре СБ), а также жизнью в целом. В кластере «ближе к среднему уровню» явно выделяется в качестве ресурса удовлетворенность жизнью. При этом практически отсутствует ресурс поддержки, что в значительной степени снижает у них общий уровень СБ.

Как показано в табл. 1, в кластер с высоким уровнем СБ чаще всего попадают выпускники, проживающие в условиях постоянной педагогической поддержки в группах детского дома (1 гр.) и студенческого общежития (3 гр.). Реже — информанты, самостоятельно снимающие жилье (5 гр.) и вернувшиеся в закрепленное жилье (4 гр.). Они также чаще попадают в кластер ближе к низкому уровню. Выпускники (5 гр., госжилфонд) чаще оказываются в кластере «ближе к среднему».

Сравнение групп с использованием одно­факторного дисперсионного анализа по результатам методик, включенных во 2-й домен «Удовлетворенность собой», выявило наличие значимых различий по показателям самоуважения и самоуничижения, ролевой виктимности и игровой роли жертвы (табл. 2).

По компоненте «контроль» (жизнестойкость) и показателю «социальная роль жертвы» (тип ролевой виктимности) имеется тенденция к значимости различий (табл. 2).

Попарное сравнение групп выявило, что 1-я и 2-я; 1-я и 3-я; 2-я и 5-я; 3-я и 5-я группы имеют различия по всем исследуемым характеристикам (р>0,05) (рис. 1, 2).

Как показано на рис. 3 и 4, в качестве наиболее проблемной выделилась группа выпускников, возвратившихся в закрепленное жилье (4 гр.). Значения всех показателей системы отношения к себе свидетельствуют о выраженной неудовлетворенности (рис. 3, 4). В их профиле жизнестойкости наиболее низкие значения получили компонента «контроль» (убеждены, что не могут контролировать свою жизненную ситуацию) и общий уровень жизнестойкости (убеждены, что мир против них, и они не могут с ним справиться) (рис. 3). Для них также характерен высокий уровень виктим­ности (рис. 4). Вернувшиеся в закрепленное жилье значительно чаще занимают «позицию жертвы» по сравнению с другими выпускниками. У них актуализируются рентные установки. Они чувствуют себя несчастными, ощущают себя аутсайдерами и неудачниками, особенно пострадавшими и беспомощными, чаще обвиняют других в своих несчастьях и настойчивы в требованиях компенсаций за свою неудавшуюся жизнь [3; 13].

Респонденты, оставшиеся в детском доме (1 гр.), и студенты в общежитиях (3 гр.) достаточно близки по показателям жизнестойкости (рис. 3). При этом «детдомовцы» в большей степени вовлечены в свою деятельность и находят в жизни больше интересного по сравнению с «общежитскими», а также лучше справляются и более эффективно преодолевают стрессовые ситуации. Для них также в меньшей степени характерна ролевая виктимность, т.е. продуцирование поведения жертвы, а также идентификация себя с ролью жертвы (рис. 4). Наиболее жизнестойкими и наименее виктимными являются выпускники, проживающие в квартирах госжилфонда (2 гр.). По всей вероятности, наличие жилья, которое может стать твоей собственностью, позитивно влияет на самоотношение и взросление выпускников, расширяет их возможности и ресурсы. У выпускников, снимающих жилье (5 гр.), уровень жизнестойкости приближается к тем, кто проживает в квартирах (рис. 4). При этом все показатели ролевой виктимности у них значительно выше. Т.е., даже справляясь со стрессовыми ситуациями, они чувствуют себя жертвами своих жизненных обстоятельств.

Заключение

При равных обстоятельствах, обусловленных одним возрастом, условиями воспитания, количеством лет, проведенных в институциональной системе, степенью удовлетворенности своей готовностью к самостоятельной жизни, бывшие воспитанники в зависимости от условий проживания после выпуска по-разному оценивают свое субъективное благополучие. Выпускники, проживающие в условиях постоянной педагогической поддержки в детских домах и общежитиях образовательных организаций, чувствуют себя более благополучными и выше оценивают уровень СБ. В целом, чем ниже требования к самостоятельности и взрослости, тем выше уровень субъективного благополучия выпускников. Наиболее ресурсным для взросления является самостоятельное проживание в квартире, наименее — возвращение в закрепленное жилье, где у молодых людей актуализируются проявления сиротского симптомокомплекса.