Ресурсы психологической безопасности студентов в напряженной социокультурной среде: обзор теоретических и эмпирических исследований

В современном мире происходят глобальные социальные трансформации, влияющие на человека. Это влияние может негативно сказываться на представителях подрастающего поколения – студенческой молодежи, не обладающей личностной и социальной зрелостью, находящейся в процессе профессионального становления. Проблема исследования заключается в выявлении ресурсов психологической безопасности студентов в напряженной социокультурной среде. В статье представлен обзор научных работ с 2019 по 2023 годы с использованием электронных библиографических баз данных РИНЦ и Scopus. Было проанализировано более 70 научных статей с результатами теоретических и эмпирических исследований проблемы ресурсов психологической безопасности человека в напряженной социокультурной среде. В проанализированных исследованиях респондентами были жители, проживающие на территориях с особыми условиями, в ситуации военных конфликтов; молодежь, обучающаяся в условиях напряженной социокультурной среды. На основании результатов систематического обзора предложена теоретическая модель, включающая внешние и внутренние ресурсы психологической безопасности студенческой молодежи в напряженной социокультурной среде. В качестве ключевых внешних ресурсов определены особенности социализации студентов и ресурсы образовательной среды. В качестве внутренних – когнитивная регуляция эмоций, конструктивные защитные механизмы, просоциальные ценности и социальный интеллект, выступающие как основные ресурсы для преодоления психотравмирующего опыта, влияния на субъективное благополучие и обеспечения психологической безопасности студентов. Предложенная теоретическая модель может служить основой для разработки программ психологического сопровождения студентов. Перспективы исследования могут быть представлены в контексте эмпирической верификации теоретической модели.

Постановка проблемы

В современных социальных условиях вопросы, связанные с безопасностью человека, имеют безусловную актуальность. Важным компонентом безопасности является психологическая безопасность, нарушение которой сказывается на благополучии и здоровье человека. К одной из наиболее чувствительных к нарушению психологической безопасности социальных групп относится молодежь, поскольку ее ресурсы сопротивляемости находятся в процессе становления. Исследователи указывают на высокую уязвимость и психологическую травматизацию молодежи в современных реалиях [36].

За последние годы студентам пришлось столкнуться со множеством факторов социальной среды, оказывающих на них непосредственное и опосредованное негативное влияние: экономические кризисы, эпидемия COVID-19, переход на дистанционное обучение и другие [1; 5; 8; 52]. Социальную среду, содержащую психотравмирующие факторы, оказывающие негативное воздействие на психическое здоровье человека и его эффективное функционирование, и предъявляющую особые требования к ресурсам совладания с ней, принято называть напряженной социокультурной средой. Близкими понятиями, конкретизирующими данное определение в отдельных исследованиях, являются «территория с особыми условиями проживания, в том числе и военного конфликта», «функционирование в условиях трудной жизненной ситуации», «экстремальная ситуация» и ряд других.

В условиях геополитической напряженности к числу психотравмирующих факторов следует отнести нахождение на территориях с особыми условиями проживания. Малоисследованным фактором, влияющим на состояние психологической безопасности, является проживание людей на вновь принятых в состав Российской Федерации территориях. Наиболее остро это воздействие может сказываться на студенческой молодежи – представителях подрастающего поколения, находящихся в начале профессионального становления и решения важных жизненных задач, еще не в полной мере обладающих личностной и социальной зрелостью. В исследованиях И.А. Баевой и др. выявлено, что отсутствие безопасности проживания на территориях с особыми условиями детерминировано одновременным, непрекращающимся и постоянным воздействием комплекса разнонаправленных факторов, угрожающих жизни и здоровью человека, а также ограничивающих качество жизни практически по всем показателям. Эта особая ситуация является вызовом, который в психологическом контексте можно рассматривать как возможность «проверки навыков или ресурсов» [38]. Вместе с тем ряд исследователей рассматривает трудные жизненные ситуации в контексте позитивного влияния на развитие личности, поскольку растущее в таких ситуациях психическое напряжение является необходимым условием для личностного развития (В.А. Ананьев, Ф.Е. Василюк, М. Мид, Г. Селье и др.).

Внешние ограничения, обусловленные особыми условиями проживания, мы рассматриваем как вызов личностным ресурсам молодых людей, находящихся в напряженной социокультурной среде – обстановке, в которой существует высокий уровень конфликтов, напряженности и нестабильности на общественном и культурном уровнях. В напряженной социокультурной среде студенты сталкиваются с повышенным уровнем стресса, тревоги и неуверенности в будущем, что в свою очередь создает особую социальную ситуацию развития с рядом характеристик: актуализация проблемы планирования жизненных целей, ограничения образовательных возможностей, ограничение социальной поддержки и социальных контактов и т.п. Такие условия оказывают влияние на психологическое благополучие и эмоциональное состояние студентов, вызывая чувство беспокойства и беспомощности [4; 23]. Коррекция, уменьшение интенсивности и профилактика таких состояний возможны через создание в образовательной среде безопасности, предсказуемости и стабильности [61; 63; 66; 75].

В контексте изучения жизнедеятельности человека в напряженной социокультурной среде наиболее целесообразным представляется риск-ресурсный подход, позволяющий оценить адаптационный потенциал человека в его способности противостоять негативным эффектам избыточного психического напряжения и вместе с этим выявить мишени психологического воздействия. Подчеркнем, что под ресурсами мы пониманием все возможности, которые в данный момент есть у человека для совладания с текущей ситуацией [34].

Мы понимаем состояние психологической безопасности личности как способность сохранять устойчивость в ситуации с психотравмирующими воздействиями. В исследованиях доказано, что состояние психологической безопасности способствует формированию социально одобряемой системы ценностей, повышает показатели социального интеллекта подростков и юношей и способствует психологическому благополучию субъектов образования [3; 43]. В зарубежных исследованиях также отмечается ведущая роль психологической безопасности образовательной среды в сохранении психического здоровья и психологического благополучия молодежи [58; 59]. Рассмотрена опосредующая роль психологической безопасности как механизма, снижающего негативные последствия и, наоборот, усиливающего защитные свойства личности [11; 55].

Одним из вариантов помощи студентам на вновь принятых в состав Российской Федерации территориях могут стать университетские психологические службы, способствующие позитивной социализации студентов данных территорий. Их основными задачами будут: восстановление базового состояния психологической безопасности, контакт с собой и другими людьми, с событиями жизни (целостность), обеспечение доступа к ресурсам, трансформация и интеграция травматического опыта в функциональный опыт, и самое основное – недопущение ретравматизации [15]. В современных условиях наблюдается дефицит исследований ресурсов студентов, помогающих им справляться с меняющейся социальной обстановкой [33]. Подчеркнем, что все психологические закономерности могут обсуждаться только с учетом той реальности, которая сложилась в конкретной социокультурной среде. Важно отметить, что образовательная среда является системным феноменом, в рамках более широкой социокультурной среды, что диктует необходимость применения принципа культуросообразности. Социокультурный контекст изучаемой проблемы заключается в том, что в настоящее время сложилась историческая ситуация, которая привела к возникновению новой социальной ситуации развития студенческой молодежи на вновь принятых в состав Российской Федерации территориях. Это вызвало противоречие между потребностью психологической теории и практики в знании о ресурсах психологической безопасности студентов в упомянутых условиях и недостаточной систематизацией данных об этом феномене в современной психологической науке. Поиск путей разрешения данного противоречия определил проблему исследования, которая заключается в выявлении ресурсов психологической безопасности студентов в напряженной социокультурной среде.

Целью статьи является разработка теоретической модели ресурсов психологической безопасности студентов в напряженной социокультурной среде на основе систематического обзора теоретических и эмпирических исследований отечественных и зарубежных авторов. Исследование проведено с применением метода систематического обзора публикаций по проблемам ресурсов психологической безопасности в напряженной социокультурной среде, которые соотносились с особенностями студенческой молодежи, обучающейся в таких условиях. В анализ были включены русскоязычные и англоязычные статьи, опубликованные в период с 2019 по 2023 годы, содержащие результаты оригинальных эмпирических исследований, размещенных в электронных библиографических базах данных РИНЦ и Scopus. Поисковый запрос осуществлялся по основным ключевым словам. Критерии включения статей в массив анализируемых: 1) содержательная релевантность статьи рассматриваемой проблеме; 2) описания программы и дизайна исследования, позволяющие оценить надежность представленных результатов; 3) наличие полнотекстовой версии публикации или развернутой аннотации. Первичная выборка состояла из 5223 статей, по критериям было отобрано около 100 источников, из которых в окончательный список вошли 77.

Содержание предыдущих исследований

Необходимость адаптации к условиям напряженной социокультурной среды ставит перед студенческой молодежью задачу: выявить и актуализировать внешние и внутренние ресурсы, способствующие формированию психологической безопасности при воздействии психотравмирующих факторов. Подчеркнем, что в рамках концепции психологической безопасности И.А. Баевой мы понимаем состояние психологической безопасности личности как способность сохранять устойчивость в ситуации с психотравмирующими воздействиями. Ресурсы психологической безопасности, как правило, делятся на две группы: внешние (средовые) и внутренние (личностные), причем при возникновении различного рода трудностей молодые люди склонны обращаться к доступным возможностям среды, поскольку личностные ресурсы находятся еще в стадии развития [3].

Прежде чем перейти к описанию средовых ресурсов, обратимся к исследованиям особенностей психического состояния людей в период военного времени и проживающих на территориях военных конфликтов. В исследованиях Н.М. Захаровой и др. установлено, что долгосрочные последствия психотравмирующих факторов могут оказаться более разрушительными, чем моментальные [18; 68]. Р.М. Литвинова и др. выделили следующие факторы, воздействующие на психическое состояние мирных жителей Донецкой и Луганской Народных Республик, проживающих в условиях длительного военного конфликта [29]: факторы угрозы жизни, факторы угрозы здоровью, экономические факторы, общественно-политические факторы, социальные и психологические факторы. По мнению Е.Н. Рядинской, факторами психической напряженности в условиях вооруженного конфликта являются неопределенность, наличие конфликтов в сфере значимых отношений, экстремальные условия, изменение ценностей, потеря смысла жизни [48]. Важное значение имеет влияние физической среды, материального и предметного окружения. Значимую роль в сохранении субъективного благополучия играет культурная среда и связанные с ней религиозные аспекты, усиление приверженности к молитвенным практикам и участие в религиозных обрядах [36; 73; 77].

Значимость внешних ресурсов подтверждается в исследовании Е.Н. Дымовой. В сравнительном анализе представлений о психологической безопасности у гражданских лиц и у военнослужащих по призыву в возрасте от 18 до 25 лет установлено, что военнослужащие больше полагаются на помощь и поддержку окружающих [16]. К аналогичным выводам пришла группа исследователей, которая анализировала преодоление трудных жизненных ситуаций молодежью Южной Осетии в поствоенный период [27]. Выявлено, что подростки из новых регионов ниже, чем сверстники в остальной части страны, оценивают уровень собственной безопасности и благополучия [39; 51].

Интерес представляют зарубежные исследования, посвященные факторам психического состояния молодежи, находящейся в зоне вооруженного конфликта. В частности, K.E. Miller и M.J. Jordans выделяют прямые факторы: насилие и разрушения, косвенные: социальные и материальные условия повседневной жизни [65]. В исследовании G. Veronese и др. в качестве основных факторов, влияющих на психическое состояние палестинских учащихся, выделены: школа, социальные отношения и дом, военная оккупация, национальная и политическая идентичность, религия и духовность, а также окружающая среда и психическое здоровье [60]. P. Ventevogel и др., изучавшие афганских детей в условиях войны и миграции, указывают на семейные отношения и культурные ценности [56]. Исследования F. Mahamid и др. выявили, что ухудшение качества жизни выступает основным фактором психологических страданий людей [64]. Результаты зарубежных исследований показывают, что следствием проживания в зоне военного конфликта является чувство хронической незащищенности, обусловленное рядом макросредовых (военная оккупация, национальная и политическая идентичность, религия и духовность, культурные ценности, качество жизни) и микросредовых (семья, школа, социальные отношения) факторов.

На молодежь из вновь присоединенных территорий Российской Федерации оказывают воздействие несколько травмирующих факторов: непосредственное пребывание в зоне боевых действий, постоянное обсуждение происходящих событий, тревога за жизнь и здоровье, наблюдение сцен насилия и т.д. [12; 46]. Важную роль играет информационная среда, в недавних исследованиях показано, что студенты страдают перенасыщением от потока информации [46]. В целом на процесс социализации и адаптации студентов влияют средовые и личностные факторы: 1) социально-демографические – возраст студента, социальное положение; 2) педагогические – направленность вуза, профессионализм преподавателей, материально-техническое обеспечение вуза; 3) индивидуально-типологические характеристики (свойства нервной системы, темперамент, характер, когнитивные, эмоциональные и поведенческие характеристики и др.) [32]. Также важна социально-профессиональная идентичность [31].

Вовлеченность в учебный процесс в вузе является значимым внешним ресурсом как для студентов, так и для педагогов [28; 71; 72]. Данные, полученные на выборке 993 студентов из разных регионов России, свидетельствуют, что сформированная профессиональная идентичность характеризуется высокой учебной мотивацией и вовлеченностью в деятельность вуза [31]. В зарубежных исследованиях установлено, что это может быть фактором защиты и повышения устойчивости и благополучия учащихся в условиях военных конфликтов [57]. Отметим, что преподаватели вузов на вновь принятых в состав Российской Федерации территориях отмечают необходимость изучения у студентов ресурсов психологической безопасности, ценностей, мотивации и саморегуляции [25; 70]. Выявлено, что 69,6% руководителей вузов Приднестровья отмечают востребованность высокой самоэффективности и саморегуляции преподавателей [40]. В ситуации военного конфликта, когда рушатся привычные связи, наличие доверительных отношений в образовательной среде и психологический климат будут являться важными социальными ресурсами поддержания состояния психологической безопасности и субъективного благополучия обучающихся [14; 17; 51].

Очевидно, в нестабильной социокультурной среде внешние ресурсы могут быть у студентов ограничены, поэтому ключевое значение будут иметь их внутренние ресурсы, консолидированные для поддержания психологической безопасности. Обратимся к результатам исследований ресурсов устойчивости человека в ситуации с психотравмирующими воздействиями. Анализ показывает, что основными ресурсами психологической безопасности в такой ситуации являются регуляция эмоционального состояния, социальные навыки, позитивные ценности, стратегии совладания и психологические защиты. М.А. Одинцова и др. пишут, что специальная военная операция на Украине и ее последствия (мобилизация, переезд в другую страну и т.п.) являются глобальным вызовом, и все психологические ресурсы совладания, связанные с ней, значительно выше, чем в условиях других трудных жизненных ситуаций [38]. Наиболее эффективными ресурсами являются, с одной стороны, копинг-стратегии, а с другой – обращение к религии и активное выражение эмоций. Подчеркнем, что использование эмоциональных ресурсов зависит и от культурных аспектов [41]. Согласно данным мониторинга Института психологии РАН, наиболее подвержены тревоге и депрессии в условиях военного конфликта молодые люди в возрасте 18–24 лет, уровень депрессивной симптоматики которых по шкале оценки тревоги и депрессии (PHQ-4) весной 2022 г. приближался к 80%, а тревожной – к 60% [37]. Следовательно, для адаптации к психотравмирующим условиям, а также для преодоления их негативных последствий необходимо формировать у студентов психологические ресурсы, позволяющие сохранять состояние психологической безопасности. Выделены ресурсы, составляющие эмоциональный, когнитивный и поведенческий блоки [54]. Исследование, проведенное О.В. Бойко и Н.В. Новиковой в ДНР в 2018 году на выборке 219 студентов, показало, что конструктивное переживание студентами экстремальной ситуации военного конфликта определяют следующие личностные индивидуально-психологические характеристики: «1) свойства темперамента – высокий уровень экстраверсии и низкий уровень нейротизма; 2) черты характера – высокий интеллект, смелость, мечтательность, тревожность, радикализм, высокий самоконтроль, доверчивость, спокойствие, расслабленность; 3) компоненты мотивационной структуры личности – жизнеобеспечение, социальный статус, общение, творческая активность, общежитейская направленность, рабочая направленность; 4) система смысложизненных ориентаций – цели в жизни, процесс жизни или интерес и эмоциональная насыщенность жизни, результативность жизни или удовлетворенность самореализацией, локус контроля – Я – хозяин жизни, локус контроля – жизнь или управляемость жизни, общий показатель смысложизненных ориентаций; 5) компоненты системы жизненных смыслов – альтруистические, гедонистические, жизненные смыслы самореализации; 6) компоненты самоактуализации – аутосимпатия, контактность, ориентация во времени, ценности, спонтанность, самопонимание, общий показатель самоактуализации» [6; 7]. V. Overchuk и др. выявили, что основными личностными ресурсами преодоления стресса в условиях военного конфликта являются самоконтроль, стойкость и развитые коммуникативные навыки [70].

Психологической службой КФУ им. В.И. Вернадского в 2022–2023 годах установлено, что обучающиеся, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации на фоне возросшей социальной напряженности и наличия травмы «свидетеля», имеют высокие показатели дезадаптации, нарушения воли и созависимости в сочетании с низким социальным интеллектом [30]. Е.Н. Рядинская, анализируя психические состояния людей, проживающих в зоне военных конфликтов, акцентирует внимание на смысложизненных ориентациях и ценностях [48; 49], которые являются важным ресурсом психологической безопасности студентов, определяя направленность личности [10; 44]. Установлено, если индивидуальные ценности совпадают с доминирующими в регионе и ближайшем окружении, то субъективное благополучие обучающихся повышается [45]. Они также взаимосвязаны с успешностью социально-психологической адаптации и показателями субъективной удовлетворенности [19] и эмпатии. Доказана значимость эмпатии для позитивных межличностных отношений и достижения социальной успешности [2]. Это указывает на необходимость рассмотрения социального интеллекта в качестве ресурса психологической безопасности, поскольку он определяет успешность социального взаимодействия и способствует повышению уровня субъективного благополучия личности [21]. Результаты, полученные М.В. Кондрашовой, показывают, что личностными ресурсами психологической безопасности студентов в напряженной социокультурной среде являются психологическая устойчивость и копинг-стратегии [26]. В университетах Украины в мае 2022 года было проведено онлайн-исследование психоэмоционального состояния студентов и преподавателей, которые остались в стране во время военных действий и продолжали онлайн-обучение (всего 589 человек, из них 69,2% студентов и 30,8% преподавателей: 85,9% женщин и 14,1% мужчин). У студентов по сравнению с преподавателями выявлены более высокие показатели страха перед войной и эмоционального выгорания, также эти показатели выше у женщин, чем у мужчин. Показатели устойчивости у студентов ниже, чем у преподавателей, и у женщин ниже, чем у мужчин. 97,8% респондентов отметили ухудшение психоэмоционального статуса с жалобами на депрессию (84,3%), утомляемость (86,7%), одиночество (51,8%), нервозность (84,4%) и гневливость (76,9%). Студенты достоверно чаще сообщали об утомлении, одиночестве, нервозности и гневе. Показано значимое влияние статуса студента и пола на выраженность исследуемых показателей [76]. Эти данные согласуются с результатами исследований J.T. Jong и др. на выборке 3048 человек из постконфликтных регионов [62], а также F.J. Charlson и N. Morina [67; 69].

В качестве предиктора снижения количества воспринимаемых стрессоров рассматриваются субъективное благополучие [35; 47] и уровень эмоционального комфорта [68]. По данным Н.А. Деревянкиной и М.А. Юферовой, за 10 дней пребывания в безопасных условиях эмоциональный фон подростков из вновь присоединенных регионов нормализовался и приблизился к возрастной норме [13], эти результаты подтверждают связь психологической безопасности и субъективного благополучия.

При возникновении стрессогенных факторов когнитивная регуляция является стратегией, позволяющей человеку удерживать контроль над эмоциями не только в процессе, но и после воздействия аффективных ситуаций. Доказано, что саморегуляция во всех ее проявлениях является одним из ресурсов психологической безопасности личности в стрессовых ситуациях [53]. Результаты исследования с участием студентов, проживающих в зоне военного конфликта, показали, что студенты используют когнитивную реструктуризацию, а также стратегии, связанные с социальной поддержкой [74]. Однако есть мнение, что в ситуации боевых действий человек не может влиять на стрессоры, поэтому эффективные копинги не могут рассматриваться как ресурсы. В этом контексте психологические защиты будут более эффективно решать задачу снижения психоэмоционального напряжения [22; 42; 50]. Триггерные ситуации внешней среды обнаруживаются в «эмоциональных реакциях, оказывая значительное влияние на восприятие и переживание благополучия» [46, с. 367], ослабляя ресурсы эмоционального совладания и конструктивного мышления [9], и здесь защитные механизмы будут снижать риск возникновения внутриличностного конфликта [36]. Важно также отметить, что люди, проживающие на территориях военных конфликтов, со временем могут изменять отношение к ситуациям, которые вначале вызывали у них острую стрессовую реакцию [24]. Исследователи отмечают важность умения использования ресурсов и компенсаторных возможностей психики с учетом средовых условий [20].

Выводы

Систематический обзор и анализ современных научных работ позволили установить, что состояние детей и их ресурсов в напряженной социокультурной среде описано достаточно, однако выявлен дефицит данных, касающихся юношеского возраста. Напряженная социокультурная среда характеризуется неопределенностью, чрезмерной информационной погруженностью, тревожностью и накоплением стрессоров, которые сказываются на благополучии и адаптивности. Пребывание в течение долгого времени в условиях такой среды приводит к изменению структуры ресурсов, поддерживающих состояние психологической безопасности. К средовым факторам, влияющим на психологическую безопасность, относят факторы макроуровня (местность проживания, политические факторы, экономические факторы, информационная и культурная среды) и факторы мезоуровня (семья, ближайшее окружение, образовательная среда, другие социально-психологические факторы). К внутренним (психологическим) ресурсам относятся индивидуально-типологические, эмоциональные, когнитивные и поведенческие ресурсы. Результаты систематического обзора научной литературы позволили считать ключевым внешним ресурсом психологической безопасности студентов в напряженной социокультурной среде образовательную среду вуза, поскольку в условиях неопределенности и рисков она остается одним из наиболее значимых и относительно стабильных социально-психологических факторов, обеспечивающих защищенность и поддерживающих субъективное благополучие студентов. В качестве основных исследуемых показателей образовательной среды определены благоприятный социально-психологический климат, профессиональная приверженность педагогов, вовлеченность в образовательную среду, поддерживающие отношения со значимыми взрослыми, референтность образовательной среды. В качестве основных внутренних ресурсов для преодоления психотравмирующего опыта, влияния на субъективное благополучие, поведенческие установки и обеспечения психологической безопасности студентов выступают: когнитивная регуляция эмоций, конструктивные защитные механизмы, просоциальные ценности и социальный интеллект.

Проведенный анализ дает основания предложить модель ресурсов психологической безопасности студентов в напряженной социокультурной среде (рис.).

Рис. Модель ресурсов психологической безопасности студентов в напряженной социокультурной среде

Предложения по преодолению проблемы

В рамках профессиональной деятельности специалистов системы образования и психологических служб вузов, направленной на обеспечение психологической безопасности студентов, не представляется возможным влиять на факторы макроуровня, в фокусе их внимания будут находиться ресурсы образовательной среды и личностные ресурсы студентов. В настоящее время существует противоречие между потребностью в создании психолого-педагогических условий для обеспечения психологической безопасности студентов в напряженной социокультурной среде и отсутствием научно-обоснованных рекомендаций, способствующих реализации данного процесса в упомянутых условиях. Предлагаемая модель ресурсов психологической безопасности студентов служит основанием для разработки программ сопровождения студентов в образовательной среде вуза, что в итоге будет способствовать восстановлению и сохранению психологического здоровья и благополучия обучающихся. Деятельность службы сопровождения в вузе, опирающаяся на выявленные ресурсы, будет способна решать значимые социальные задачи по позитивной социализации студентов в напряженных социокультурных условиях. Подчеркнем важность учета культурного контекста при проведении психологической работы со студентами, особенностей их менталитета и традиций. Студент, обучающийся в психологически безопасных условиях, научившийся конструктивно решать проблемы и сохранивший психологическое здоровье, будет иметь большую эффективность деятельности и возможность трансляции своего положительного опыта в социальном взаимодействии. Перспективы исследования могут быть представлены в контексте эмпирической верификации предложенной теоретической модели.

1. Агеева И.А., Латышева Э.Э. Сравнительный анализ стратегий совладания со стрессом у студентов и учеников старшей школы в условиях карантина // Материалы международной конференции, посвященной 125-летию со дня рождения Б.М. Теплова «Дифференциальная психология и психофизиология сегодня: способности, образование, профессионализм» (г. Москва, 21-22 октября 2021 г.). М.: ПИ РАО, 2021. С. 294–299.
2. Анисимова Е.В., Крушельницкая О.Б. Взаимосвязь способности к эмпатии и ценностно-смысловых ориентаций у школьников и студентов // Социальная психология и общество. 2023. Том 14. № 3. С. 64–84. DOI:10.17759/sps.2023140305
3. Баева И.А., Гаязова Л.А., Кондакова И.В. Личностные ресурсы психологической безопасности подростков и молодежи в образовательной среде // Интеграция образования. 2021. Том 25. № 3(104). С. 482–497. DOI:10.15507/1991-9468.104.025.202103.482-497
4. Балык А.С., Булах К.В., Цыбуленко О.П. Формирование личностной зрелости студентов в период обучения в вузе // Общество: социология, психология, педагогика. 2020. № 10. С. 70–75.
5. Баранова В.А., Дубовская Е.М., Савина О.О. Образовательная среда в условиях пандемии COVID-19: новые вызовы безопасности // Национальный психологический журнал. 2020. № 3(39). С. 57–65. DOI:10.11621/npj.2020.0308
6. Бойко О.В., Новикова Н.В. Индивидуально-психологические особенности переживания личностью ситуации военного конфликта // Вестник Вятского государственного университета. 2019. № 4. С. 94–105. DOI:10.25730/VSU.7606.19.060
7. Бойко О.В., Новикова Н.В. Результаты исследования индивидуально-психологических особенностей переживания личностью ситуации военного конфликта // Научная сокровищница образования Донетчины. 2021. № 2. С. 87–92.
8. Влияние COVID-19 на психологическое состояние людей / А.Т. Шакирова [и др.] // Евразийский Союз Ученых. 2020. № 10-3(79). С. 50–52.
9. Влияние пролонгированной стрессовой ситуации на мировоззренческие установки, особенности мышления и моральные решения / Т.И. Медведева [и др.] // Социальная психология и общество. 2023. Том 14. № 4. С. 178–193. DOI:10.17759/sps.2023140411
10. Вязникова Л.Ф., Ткач Е.Н. Ценности как психологический ресурс для личностного развития // Человек в современном мире: пандемия и новый технологический уклад: сб. научных трудов / Сост., ред. М.В. Бахтин. Рагуза: Энциклопедист-Максимум, 2021. С. 416–426.
11. Гришина Е.В. Влияние психологической безопасности образовательной среды на антивитальные переживания подростков: дисс. ... канд. психол. наук. СПб, 2018. 131 с.
12. Дашевский А.Р., Шмелева Е.А., Кисляков П.А. Психологическая безопасность курсантов противопожарного вуза в условиях особой социальной обстановки // Russian Journal of Education and Psychology. 2023. Т. 14. № 2. С. 142–157. DOI:10.12731/2658-4034-2023-14-2-142-157
13. Деревянкина Н.А., Юферова М.А. Психологическая диагностика эмоциональных реакций подростков и юношей из ЛНР, ДНР и вновь освобожденных территорий // Ярославский педагогический вестник. 2023. № 3(132). С. 137–147. DOI:10.20323/1813-145X_2023_3_132_137
14. Доверие как фактор психологической безопасности в межнациональном взаимодействии / А.И. Донцов [и др.] // Социальная психология и общество. 2018. Том 9. № 2. С. 21–34. DOI:10.17759/sps.2018090202
15. Дунаева Н.И., Баранова Ю.М., Бабинова Н.С. Профилактика аутоагрессивного поведения студентов // Проблемы современного педагогического образования. 2021. № 71-1. С. 294–297.
16. Дымова Е.Н. Уровень посттравматического стресса в трудной жизненной ситуации [Электронный ресурс] // Мир науки. Педагогика и психология. 2019. № 4. URL: https://mir-nauki.com/PDF/13PSMN419.pdf (дата обращения: 26.03.2024).
17. Егорова М.А., Заречная А.А. Позитивные стратегии психологической поддержки субъективного благополучия школьников [Электронный ресурс] // Современная зарубежная психология. 2022. Том 11. № 3. С. 38–47. DOI:10.17759/jmfp.2022110304
18. Захарова Н.М., Цветкова М.Г. Психические и поведенческие нарушения у мирного населения региона, подвергшегося локальным военным действиям [Электронный ресурс] // Психология и право. 2020. Том 10. № 4. С. 185–197. DOI:10.17759/psylaw.2020100413
19. Зеленова М.Е. Особенности Я-концепции и успешность социально-психологической адаптации участников военных действий // Социальная психология и общество. 2011. Том 2. № 1. С. 97–110.
20. Иванова Т.Ю. Теория сохранения ресурсов как объяснительная модель возникновения стресса // Психология. Журнал Высшей школы экономики. 2013. Т. 10. № 3. С. 119–135.
21. Ичитовкина Е.Г., Жернов С.В., Завадский А.Н. Эмоциональный интеллект как ресурс в обеспечении субъективного благополучия человека // Психолого-педагогический журнал «Гаудеамус». 2023. Т. 22. № 2. С. 9–22. DOI:10.20310/1810-231X-2023-22-2-9-22
22. Казанцева О.А., Гурьянова Т.А. Роль социальной поддержки и произвольной регуляции в психологическом благополучии подростков, находящихся в трудной жизненной ситуации // Российский социально-гуманитарный журнал. 2023. № 3. С. 148-162.
23. Кожевникова О.В. О структуре личностной зрелости студентов университета // Вестник Удмуртского университета. Серия «Философия. Психология. Педагогика». 2021. № 4. С. 428–434. DOI:10.35634/2412-9550-2021-31-4-428-434
24. Колобова С.В., Ичитовкина Е.Г. Исследование факторов риска, способствующих нарушению психологической безопасности у мирного населения прифронтовых территорий // Северо-Кавказский психологический вестник. 2023. Том 21. № 1. С. 5–15. DOI:10.21702/ncpb.2023.1.1
25. Кондрашова М.В. Индивидуальные ресурсы как основа психологической безопасности студентов в экстремальной ситуации // Научная сокровищница образования Донетчины. 2019. № 1. С. 85–88.
26. Кондрашова М.В. Индивидуальные ресурсы психологической безопасности студентов в экстремальной ситуации // Гуманитарный вестник (Горловка). 2019. № 8. С. 51–56.
27. Контент-анализ восприятия опыта преодоления трудных жизненных ситуаций молодежью Южной Осетии в поствоенном постконфликтном состоянии общества / Л.М. Хабаева [и др.] // International Journal of Medicine and Psychology. 2020. Том 3. № 6. С. 37–50.
28. Лактионова Е.Б. Психологическая комфортность как фактор идентификации учащихся с педагогами в образовательной среде школы // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. 2015. № 177. С. 30–35.
29. Литвинова Р.М., Волобуев В.В., Рядинская Е.Н. Анализ факторов, воздействующих на психическое состояние мирных жителей, проживающих на территории вооруженного конфликта // Вестник Тверского государственного университета. Серия «Педагогика и психология». 2022. № 4(61). С. 14–28. DOI:10.26456/vtpsyped/2022.4.014
30. Маричева А.В. Психологическое сопровождение обучающихся, оказавшихся в трудной жизненной ситуации, в рамках деятельности психологической службы вуза // Психология и педагогика в Крыму: пути развития. 2023. № S2. С. 27–41.
31. Махнач А.В., Лактионова А.И., Постылякова Ю.В. Жизнеспособность студенческой молодежи России в условиях неопределенности // Образование и наука. 2022. Том 24. № 5. С. 90–121. DOI:10.17853/1994-5639-2022-5-90-121
32. Маховицкая Т.П. Значение психофизиологических факторов в процессе адаптации студентов первого курса к обучению в вузе // Вестник Донецкого национального университета. Серия Б: Гуманитарные науки. 2021. № 1. С. 176–181.
33. Махрина Е.А., Тимофеева А.В. Адаптация и стрессоустойчивость студентов // E-Scio. 2022. № 6(69). C. 13–21.
34. Модель психологической безопасности подростка в образовательной среде / И.А. Баева [и др.] // Известия РГПУ им. А.И. Герцена. 2019. № 194. С. 7–18.
35. Моспан А.Н., Леонтьев Д.А. Личностные ресурсы и совладание с неопределенностью // Материалы VI Международной научной конференции «Психология стресса и совладающего поведения: устойчивость и изменчивость отношений, личности, группы в эпоху неопределенности» (г. Кострома, 22-24 сентября 2022 г.). Кострома: Костромской государственный университет, 2022. С. 283–286.
36. Нестик Т.А. Влияние военных конфликтов на психологическое состояние общества: перспективные направления исследований // Социальная психология и общество. 2023. Том 14. № 4. С. 5–22. DOI:10.17759/sps.2023140401
37. Нестик Т.А. Психологическое состояние российского общества в условиях СВО [Электронный ресурс] // СоциоДиггер. 2023(б). Т. 4. Выпуск 9(28). URL: https://sociodigger.ru/articles/articles-page/psikhologicheskoe-sostojanie-rossiiskogo-obshchestva-v-uslovijakh-svo (дата обращения: 26.03.2024).
38. Одинцова М.А., Лубовский Д.В., Кузьмина Е.И. Психологические ресурсы личности при проживании жизненных ситуаций разной степени неопределенности // Социальная психология и общество. 2023. Том 14. № 4. С. 156–177. DOI:10.17759/sps.2023140410
39. Особенности оценки собственной безопасности и благополучия подростками на территориях военных конфликтов [Электронный ресурс] / Г.В. Семья [и др.] // Психология и право. 2023. Том 13. № 4. С. 308–328. DOI:10.17759/psylaw.2023130421
40. Особенности психологической готовности студентов Приднестровья к психолого-педагогической деятельности / Ю.И. Щербаков [и др.] // Педагогика и психология образования. 2018. № 1. С. 158–167.
41. Панкратова А.А. Подход Дж. Гросса к изучению эмоциональной регуляции: примеры кросскультурных исследований // Вопросы психологии. 2014. № 1. С. 147–155.
42. Проблемы психологической безопасности личности в экстремальных условиях жизнедеятельности [Электронный ресурс] / А.В. Литвинова [и др.] // Современная зарубежная психология. 2021. Том 10. № 1. С. 8–16. DOI:10.17759/jmfp.2021100101
43. Психологическая безопасность и социальный интеллект подростков и юношей / И.А. Баева [и др.] // Психологическая наука и образование. 2021. Том 26. № 2. С. 5–16. DOI:10.17759/pse.2021260201
44. Психологические установки в преодолении трудных жизненных ситуаций у молодежи (на примере молодежи Южной Осетии) [Электронный ресурс] / О.В. Москаленко [и др.] // Мир науки. Педагогика и психология. 2020. Т. 8. № 6. URL: https://mir-nauki.com/PDF/84PSMN620.pdf (дата обращения: 27.03.2024).
45. Радчикова Н.П., Сорокова М.Г. Ценностные ориентации в психологическом благополучии подростка: итоги структурного моделирования [Электронный ресурс] // Социальные науки и детство. 2023. Том 4. № 1. С. 7–17. DOI:10.17759/ssc.2023040101
46. Родионова Е.В., Конюхова Т.В. Эмоционально-личностное благополучие студенческой молодежи: динамическая оценка в условиях неустойчивости внешней среды // Перспективы науки и образования. 2023. № 1(61). С. 356–370. DOI:10.32744/pse.2023.1.21
47. Роль психологического благополучия и удовлетворенности жизнью в восприятии повседневных стрессоров / Л.А. Головей [и др.] // Консультативная психология и психотерапия. 2018. Том 26. № 4. С. 8–26. DOI:10.17759/cpp.2018260402
48. Рядинская Е.Н. Особенности психологических состояний человека, проживающего в зоне вооруженного конфликта, в контексте трансформаций смысложизненных стратегий в постконфликтный период [Электронный ресурс] // Психология и право. 2016. Том 6. № 4. С. 196–208. DOI:10.17759/psylaw.2016060418
49. Рядинская Е.Н. Особенности трансформации смысложизненных стратегий личности в условиях вооруженного конфликта // Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. Серия: Филология, педагогика, психология. 2018. № 1. С. 111–116.
50. Тарабрина Н.В., Хажуев И.С. Посттравматический стресс и защитно-совладающее поведение у населения, проживающего в условиях длительной чрезвычайной ситуации // Экспериментальная психология. 2015. Том 8. № 3. С. 215–226. DOI:10.17759/exppsy.2015080318
51. Ульянина О.А., Александрова Л.А., Дмитриева С.О. Особенности актуального состояния обучающихся в регионе с высокой степенью вовлеченности в последствия боевых действий // Социальная психология и общество. 2023. DOI:10.17759/sps.2024000001
52. Шлыкова Е.В. Ресурсы успешной адаптации к условиям экономического кризиса и факторы развития адаптационного потенциала молодежи Москвы // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Социология. 2019. Т. 19. № 3. C. 443–457. DOI:10.22363/2313-2272-2019-19-3-443-457
53. Эмоционально-личностные и метакогнитивные предикторы психологического благополучия студентов в современных условиях / Е.Г. Денисова [и др.] // Психологическая наука и образование. 2022. Том 27. № 5. С. 85–96. DOI:10.17759/pse.2022270507
54. Юдин Н.В. Личностные ресурсы психологической защищенности студентов вуза в трудных жизненных ситуациях // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. 2009. № 98. С. 317–321.
55. Assari S. Multiplicative Effects of Social and Psychological Risk Factors on College Students’ Suicidal Behaviors // Brain Sciences. 2018. Vol. 8(5). P. 91. DOI:10.3390/brainsci8050091
56. Child Mental Health, Psychosocial Well-Being and Resilience in Afghanistan: A Review and Future Directions / P. Ventevogel [et al.] // Fernando C., Ferrari M. (eds.). Handbook of Resilience in Children of War. New York: Springer, 2013. P. 51–79. DOI:10.1007/978-1-4614-6375-7_5
57. Diab S.Y., Schultz J.-H. Factors contributing to student academic underachievement in war and conflict: A multilevel qualitative study // Teaching and Teacher Education. 2021. Vol. 97. P. 1–11. DOI:10.1016/j.tate.2020.103211
58. Hilarski C. How school environments contribute to violent behavior in youth // Journal of Human Behavior in the Social Environment. 2004. Vol. 9(1). P. 165–178. DOI:10.1300/J137v09n01_11
59. Hong J.S., Eamon M.K. Students' Perceptions of Unsafe Schools: An Ecological Systems Analysis // Journal of Child Family Study. 2012. Vol. 21. P. 428–438. DOI:10.1007/s10826-011-9494-8
60. Human (in)security and psychological well-being in Palestinian children living amidst military violence: A qualitative participatory research using interactive maps / G. Veronese [et al.] // Child: Care, Health and Development. 2022. Vol. 48. Issue 1. P. 159–169. DOI:10.1111/cch.12917
61. Informational and psychological safety of the educational environment in forming a person’s personality: current challenges and risks (ecological and psychological approach) / V.B. Salakhova [et al.] // EurAsian Journal of BioSciences. 2019. Vol. 13. Issue 2. P. 1797–1803.
62. Jong J.T., Komproe I., Ommeren M.V. Common mental disorders in postconflict settings // Lancet. 2003. Vol. 361. P. 2128–2130. DOI:10.1016/S0140-6736(03)13692-6
63. Maghsoudi R., Shapka J., Wosniewski P. Examining how online risk exposure and online social capital influence adolescent psychological stress // Computers in Human Behavior. 2020. Vol. 113. P. 1–9. DOI:10.1016/j.chb.2020.106488
64. Mahamid F., Veronese G., Bdier D. War-related quality of life is associated with depressive symptoms and hopelessness among Palestinians: sense of belonging and resilience as mediating variables // Global Mental Health. 2022. Vol. 9. P. 483–490. DOI:10.1017/gmh.2022.52
65. Miller K.E., Jordans M.J. Determinants of Children's Mental Health in War-Torn Settings: Translating Research Into Action // Current Psychiatry Reports. 2016. Vol. 18(6). DOI:10.1007/s11920-016-0692-3
66. Minyurova S.A., Babich G.N., Baxter J. A review of student support services in USA // Philological class. 2020. Vol. 25. Issue 1. P. 203–208. DOI:10.26170/FK20-01-20
67. New WHO prevalence estimates of mental disorders in conflict settings: a systematic review and meta-analysis / F.J. Charlson [et al.] // Lancet. 2019. Vol. 394. Issue 10194. P. 240–248. DOI:10.1016/S0140-6736(19)30934-1
68. Predko V., Schabus M., Danyliuk I. Psychological characteristics of the relationship between mental health and hardiness of Ukrainians during the war. Frontiers in Psychology. 2023. Vol. 14. DOI:10.3389/fpsyg.2023.1282326
69. Prevalence of depression and posttraumatic stress disorder in adult civilian survivors of war who stay in war-afflicted regions. A systematic review and meta-analysis of epidemiological studies / N. Morina [et al.] // Journal of affective disorders. 2018. Vol. 239. P. 328–338. DOI:10.1016/j.jad.2018.07.027
70. Psychological resources of the individual style of overcoming stress in the conditions of military aggression / V. Overchuk [et al.] // Amazonia Investiga. 2023. Vol. 12(62). P. 221–229. DOI:10.34069/AI/2023.62.02.22
71. Psychological well-being of a pedagogue in the conditions of war / I. Bolotnikova [et al.] // Revista Eduweb. 2023. Vol. 17(2). P. 149–160. DOI:10.46502/issn.1856-7576/2023.17.02.13
72. Risk and protective factors among Palestinian women living in a context of prolonged armed conflict and political oppression / G. Veronese [et al.] // Journal of Interpersonal Violence. 2019. Vol. 36(19-20). P. 9299–9327. DOI:10.1177/0886260519865960
73. Shai O. Does armed conflict increase individuals’ religiosity as a means for coping with the adverse psychological effects of wars? // Social Science & Medicine. 2022. Vol. 296. Issue 114769. DOI:10.1016/j.socscimed.2022.114769
74. The impact of the war in Ukraine on the psychological well-being of students / I.S. Pypenko [et al.] // International Journal of Science Annals. 2023. Vol. 6(2). P. 20–31. DOI:10.26697/ijsa.2023.2.2
75. The longitudinal relationship of school climate with adolescent social and emotional health / M.D. Wong [et al.] // BMC Public Health. 2021. Vol. 21. DOI:10.1186/s12889-021-10245-6
76. Toward an understanding of the Russian-Ukrainian War impact on university students and personnel / A. Kurapov [et al.] // Journal of Loss and Trauma. 2022. Vol. 28(2). P. 167–174. DOI:10.1080/15325024.2022.2084838
77. War increases religiosity / J. Henrich [et al.] // Nature Human Behaviour. 2019. Vol. 3(2). P. 129–135. DOI:10.1038/s41562-018-0512-3